Чтение 10–й страницы книги ~Ни мужа, ни любовника, или Я не пускаю мужчин дальше постели~

– Спокойной ночи, любимая.

– Спокойной ночи.

– Знаю, в каком ты сейчас состоянии, поэтому не буду требовать от тебя секса. Я и так принёс тебе столько боли. Тебе нужно хорошенько выспаться.

Я заглянула в его глаза, отметив про себя, что они вновь изменились и стали добрыми и лучезарными.

– Спасибо за понимание.

Стас поцеловал меня в лоб и вышел из спальни. Я тут же спрыгнула с кровати и бросилась в ванную комнату, чтобы взглянуть на себя в зеркало. На меня смотрела заплаканная, несчастная девушка с размазанной по лицу косметикой. Намочив полотенце, я вытерла тушь и постаралась привести себя в порядок.

Первая мысль, которая пришла в голову, – позвонить Климу и на свой страх и риск всё ему рассказать. Сунув руку в карман, я не обнаружила ни мобильного телефона, ни денег…

ГЛАВА 16

В том, что деньги и телефон украл Стас, я нисколько не сомневалась. Только вот когда он успел это сделать? Перебрав в памяти все события этого вечера, я остановилась на том эпизоде, когда в Диснейленде Стас привел меня к темному закрытому павильону. Тогда он так сильно схватил меня за бёдра и буквально вжал в стену… Я была в шоковом состоянии и вполне могла не почувствовать, как лёгким движением Стас вытащил мой телефон и несколько смятых купюр, которые я прихватила с собой на всякий случай. Таким образом он подстраховался, чтобы я никому не смогла позвонить и никуда не смогла уехать.

Подойдя к открытому коньяку, я постаралась унять нервную дрожь и, сделав несколько глотков, не выпуская бутылки из рук, выглянула в едва освещённый коридор.

Там было совсем тихо. Все гости уже разбрелись по своим комнатам и, в предвкушении нового праздничного дня, легли спать. Я попыталась сориентироваться. В гостиной сидят Стас и Николай, решая свои деловые вопросы. Она находится на первом этаже, поэтому лучше всего в неё туда не спускаться. По обе стороны коридора располагались одинаковые старинные двери с подковами, а рядом висели витые зажжённые свечи в массивных канделябрах.

Коридор был настолько длинным, а дверей было так много, что я отчаялась найти за одной из них Клима.

– А что, если он не один? – прошептала я сама себе и тут же прикусила язык. – Это не имеет значения. Мне нужно всё ему рассказать, с кем бы он ни был.

Так как моя спальня располагалась у самой лестницы, я на всякий случай посмотрела вниз и, ещё раз отпив коньяка, обняла бутылку и пошла по коридору. Подойдя к первойдвери, я слегка её приоткрыла и навострила уши. В комнате было тихо, и кто-то посапывал. Увидев спящую на массивной кровати бабушку Стаса, я поспешила удалиться. Думая, что как-то нелепо заглядывать во все двери, я дошла до середины и остановилась. Я представила себе нелепую ситуацию – я вхожу и натыкаюсь на кого-нибудь из удивлённых моим незапланированным ночным визитом гостей. Наверное, глупо в этом случае задавать вопрос:

– А вы, случайно, не видели Стаса?

Постояв несколько секунд, я услышала громкий мужской голос и решила, наверное, это Клим разговаривает с кем-то по телефону. Сердце учащённо забилось, и я на цыпочках побежала в том направлении. Притормозив у нужной двери, я осторожно её толкнула, заглянула и чуть было не выронила бутылку. Посередине стояла старинная дубовая кровать, а над ней возвышалось огромное зеркало. На смятой постели занимались сексом двое обнажённых мужчин. Один громко рычал, а другой выкрикивал:

– Давай! Ещё! Хорошо! Только не останавливайся! Ещё!!! Я кончаю!

Я застыла как вкопанная, с ужасом понимая, что эти двое: Стас и Николай. Раздался истошный вопль, а я поспешила прикрыть дверь и со словами:

– О боже… – оставив маленькую щёлку, принялась подслушивать и подглядывать.

– Тебе было хорошо?

– Спрашиваешь. Разве с тобой может быть плохо?

– Стас, какого чёрта ты притащил на свой день рождения эту девку? – спросил Николай, чиркнув спичкой.

– Коля, ты пойми, мне это нужно для имиджа. Ну ведь ты не маленький мальчик, и я не должен перед тобой оправдываться за те вещи, которые просто необходимы. Ты же хорошо знаешь о моих к тебе чувствах, но есть реальная жизнь, и от неё никуда не денешься.

– Как я устал от того, что мы не можем быть вместе и вынуждены скрываться.

– К сожалению, с этим ничего не поделаешь.

Мужчины лежали обнявшись и пускали колечки табачного дыма.

– Я тебя реально сегодня к этой лахудре приревновал, – обиженно протянул Николай. – Ненавижу её!

– Ну и дурак! Я тебе уже тысячу раз повторял – девка нужна для имиджа, а имидж в наше время превыше всего. Ну не виноват я, что наше общество отвергает геев. С обществом-то ладно, а вот большой бизнес… Если люди будут знать про мою ориентацию, они не будут доверять мне. Никаких крупных и успешных сделок! Не будет сделок, не будет денег, а без них в наше время никуда. Ты же любишь сытую и комфортную жизнь.

– Само собой.

– Тогда о чём базар?

– Бабка твоя сегодня реально достала. Раскудахталась как курица: надо жениться, надо жениться… У неё больше тем для разговор нет. Конкретно заклинило на одной теме.

– Не обращай внимания – она же пожилой человек!

– Как пластинка заезженная. Про внуков опять погнала. Она не догадывается про тебя?

– Да ты что?! Никто не догадывается!!! Бабку бы уже инфаркт шибанул, если бы она хоть немного подозревала. Для неё я неисправимый ловелас. А ребёнок у нас с тобой будет.

– Стас, ну и каким образом? Если ты сможешь родить, то скажи как, не томи душу.

– Хорош издеваться. Найдём девку, дадим ей хороших баблосиков. Я на ней для вида женюсь. Затем разведусь и заберу ребёнка. Обвиню мать в алкоголизме и лишу родительских прав. Буду отцом-одиночкой. Уважение окружающих мне обеспечено. Станем растить его вместе, а все наши знакомые, как и сейчас, будут считать нас лучшими друзьями.И никто уже не будет трещать, что нужно жениться. Я вправе заявить, что разочаровался в женщинах и мне по душе мимолётные связи. А всё своё внимание я должен отдавать ребёнку.

– Стас, а может, на фиг этого ребёнка?

– Для имиджа нужно.

– Вечно ты со своим имиджем. С ребёнком много возни.

– Бабуля будет возиться.

– Так ты хочешь завести ребёнка и для нас, и для старой подарок сделать?

– И то и другое.

– Стас, нам так важно сохранить то, что у нас уже есть. Мы смогли найти любовь. И это в наше-то время… Сейчас геи друг друга не любят, а только смотрят куда засунуть. Все думают лишь о разврате. А я никогда не хотел грубого банального секса. Я всегда мечтал найти настоящую любовь. Сладенький мой, ты сегодня столько раз целовался с этой девкой у меня на глазах, что я был готов пробить головой стену. Я знаю, ты опять сошлёшься на имидж. Будь проклято это общественное мнение, ведь именно из-за него мы боимся сблизиться с человеком, который нам дорог. Мы настолько привыкли прятаться от других, что сами от себя начинаем скрывать наши истинные желания. Ведь это я должен был сегодня сидеть с тобой за одним столом и поднимать тост за своего любимого человека. Я, а не эта лахудра. Стас, я боюсь тебя потерять. Однажды я уже испытал безответную любовь. Это было так больно. Представляешь, я влюбился в натурального парня. Я тебе уже про это, кажется, рассказывал.

– Где были твои глаза?

– Сам знаешь, сердцу не прикажешь. Геям найти друг друга намного сложнее, чем натуралам. У них с этим проще. Я не имею в виду секс на час, а только серьёзные отношения. Любовь между геями – это исключение, а вот симпатия и интрижка – это правило. У нас с тобой взаимная любовь, а это такая редкость. Наша привязанность намного сильнее, чем у натуралов. Мы лучше, интереснее, утончённее. Мы с тобой вместе пять лет и ни разу не поссорились. Просто мы живём в слишком жестоком мире, и этот мир делает жестокими наши сердца. Главное, чтобы они были трепетными по отношению друг к другу. Я счастлив, что в этом несправедливом мире я нашёл человека, в котором могу полностью раствориться. На нашем пути столько трудностей. Главное, выдержать и не сломаться.

– Главное, одеваться, как натуралы, и выглядеть настоящими мужиками, – с горькой иронией произнёс Стас.

– Ты опять про имидж?

– Про него, родимого. Тебе бы тоже не мешало как-нибудь с подругой прийти.

– Да ты что?! Ты же знаешь, что я баб на дух не переношу. Я когда к ним близко подхожу, меня сразу мутить начинает. Сегодня рядом с твоей лохудрой стоял, чуть не вырвало.

– Ничего, для пользы дела можно и перетерпеть. А баба рядом с тобой должна быть. Пусть даже не одна и та же, а, как у меня, всё время другая. Потом проще сказать, что несошлись характерами или изменила, гадина. Дело молодое, все поймут. Уж лучше репутация Дон Жуана, чем гея. А то уже моя бабка называет тебя одиноким бобылём и спрашивает, не импотент ли ты, случаем.

– Господи, как меня эта старая карга раздражает. Суёт вечно свой нос куда не надо.

– Если бабка о тебе плохо подумает, то и меня подозревать начнёт, а потом всей родне языком трепать будет. Поэтому в следующий раз закажешь девку в фирме эскорт-услуг, и она будет сопровождать тебя всё торжество.

– У тебя девка, у меня девка… Хочется подойти к тебе и начать целовать взасос, а девки пусть кричат от охватившего их ужаса. Знай наших! Все бабы слюной будут брызгать, завидуя нашей честной, большой любви. Стас, ты сегодня на всю ночь останешься у меня?

– Конечно. Мне пришлось дать Маринке несколько тумаков и положить её спать.

– А за что ты ей наподдал?

– Она знает за что. За то, что она – продажная тварь.

– Правильно. Все бабы твари!

– Но знаешь, когда она мне призналась, почему проституткой работает, мне даже стало её немного жаль.

– Да ладно тебе. Ещё не хватало шалав жалеть.

– У её подруги ноги парализованы, и она копит деньги ей на операцию.

– Стас, и ты поверил? Ну ты меня рассмешил!!!

– Мне кажется, она была очень искренней.

– Развела тебя как лоха. Да ты любую проститутку спроси, почему она одним местом зарабатывает, так она тебе тысячу причин придумает. То мама болеет, то брат в аварию попал… Любят они разжалобить. И ни одна честно не признается, что у неё просто между ног чешется. А ведь оно именно так. Шлюха, она и есть шлюха. Ей нет и не может быть никаких оправданий. Стас, а она, случайно, тебе не понравилась? Ты лучше мне сразу скажи, чтобы я ко всему был готов.

– Коля, как же с тобой тяжело. Какой же ты всё-таки ревнивый. Иди лучше ко мне, мой мальчик.

Я осторожно прикрыла дверь и посмотрела вглубь коридора.

– Вот тебе и олигархи, – вытерла я выступивший на лбу пот. – Действительно, у богатых свои причуды и тараканы в голове.

Увиденное произвело на меня такое неизгладимое впечатление, что я не выдержала и стала жадно пить из горлышка.

Когда я уже еле держалась на ногах, в коридоре невесть откуда появился Клим, и я радостно замахала ему бутылкой.

ГЛАВА 17

– Клим…

Клим подошёл ближе и заметно растерялся:

– Марина?

– Климушка, как же я рада тебя видеть, – шепнула я ему в ухо и поцеловала в шею. – Я уже замучилась тебя искать. Тут столько дверей… Думала, не найду.

– Почему ты одна?

– Отведи меня, пожалуйста, к себе в комнату. Нельзя, чтобы меня увидели. – Я конспиративно огляделась вокруг.

– Что случилось?

Вместо ответа я сузила глаза и подозрительно посмотрела на Клима:

– Или ты не один?

– Один. Я просто выходил воздухом подышать. Хотел в бассейне искупаться, но решил отложить на завтра.

– За тобой толпа девок ходила, – прокурорским тоном изрекла я.

– Я проводил толпу девок спать. А вот где твой жених?

– Клим, хватит пререкаться, пошли к тебе. Если сейчас кто-то из гостей выйдет, то у меня будут серьёзные неприятности:

Клим взял меня за руку и быстрым шагом повёл в свою комнату, в самый конец коридора. Зайдя внутрь, я отдышалась и, сев на стул, прижала к себе покрепче бутылку.

– Тебе не кажется, что ты уже пьяна? Может, отдашь мне бутылку?

– Нет, – замотала я головой. – Напиться хочу! Напиться и забыться!

– А ты считаешь, что ты ещё не напилась? Нужно ужраться и упасть мордой в салат?

– И ужраться, и упасть, – кивала я. – У тебя салат есть? Поставь рядом.

– Не смешно.

– Мне тоже.

– Марина, что с тобой происходит?

– Плохо мне. – Всхлипнув, я вытерла пьяные слёзы.

– Ты мне не ответила, где сейчас Стас?

– С Николаем. – Я сделала довольно внушительный глоток и задумчиво взглянула на темно-янтарную жидкость.

– Значит, он скоро вернётся и начнёт тебя искать.

– Они будут до утра заниматься сексом. И ты не представляешь, как я этому рада. Безумно! Я так не хотела, чтобы он лапал меня своими руками. Не желаю с ним в койку. Боженька, наверное, услышал мои молитвы и решил мне помочь. Я бы ненавидела себя, если бы лежала под Стасом, зная, что ты где-то рядом. А если честно, я и так себя ненавижу.

– Марина, у тебя белая горячка, что ли? Ты чего несёшь? Наговорила всякой ерунды!

– Это не ерунда. Твой друг «голубой». Ты разве не знал?

– Стас?!

– Да. Они с Николаем друг друга любят.

– С Колей я знаком не так давно. А вот Стаса хорошо знаю и ничего подозрительного за ним не замечал.

– И не заметишь. Потому что для него слово ИМИДЖ стояло и стоит на первом месте. Имидж превыше всего.

– Как же ты за него замуж-то пойдёшь?

Клим сел напротив меня и нервно закурил сигарету.

– Клим, ну что ты несёшь?! Какое, к чёрту, замужество?! Геи, конечно, женятся для прикрытия, но у нас со Стасом совсем не тот вариант. Я Стаса только на дне рождения первый раз увидела.

– Я ничего не понимаю. Ты со своим женихом только сегодня познакомилась? – Клим выронил сигарету на пол и тут же её поднял.

– За пару часов до того, как в зале появился ты.

– Может быть, ты мне всё-таки объяснишь.

Я посмотрела на Клима глазами, полными слёз, и прошептала:

– Ты уверен, что ты хочешь это услышать?

– Мне кажется, что ты за этим сюда и пришла.

– Я работаю в фирме эскорт-услуг и сопровождаю мужчин в поездках, скрашиваю их досуг, играю невест на различных торжествах и за отдельную плату сплю с ними. – Последние слова я произнесла с некоторым эпатажем.

– Ничего не понимаю. Ты, наверное, много выпила.

Клим вновь уронил сигарету и, раздавив ее подошвой прямо на дубовом паркете, дрожащими руками достал из пачки другу.

– Клим, а что тут непонятного? Стас меня заказал в моей фирме, и я отправилась в так называемую командировку. Он меня купил, понимаешь?! Купил!

– Как купил???

– Как вещь в дорогом магазине!

– Марина, может, тебе выспаться надо?

Я проигнорировала замечание Клима и продолжила:

– Заплатил за меня деньги, как за товар, и всю эту неделю может пользоваться мной, как ему вздумается. Полчаса назад он пинал меня ногами и бил об стенку. Это издержки профессии, и от этого никуда не денешься! Если я подниму платье, то ты увидишь кровавые синяки. Ну что ты так на меня смотришь? Ты тоже можешь меня купить. Тем более,ты богатый, у тебя денег куры не клюют. Можешь приехать в моё агентство, переговорить с моей директрисой и взять меня на любой срок.

– А сколько стоит купить тебя на всю жизнь? – неожиданно спросил Клим и, выхватив у меня бутылку, сделал несколько глотков.

– Я даже не знаю, какие на это расценки, – дрогнувшим голосом произнесла я и на всякий случай спросила: – Ты это серьёзно?

– Точно так же, как и ты. Маринка, ну скажи, что ты всё это придумала? Ты же всё это на пьяную голову сочинила?

– Нет. Это правда, – ответила я, опустив голову. – Я долго думала, насколько я могу быть с тобой откровенной, и решила, что будет намного лучше, если ты узнаешь всю правду. А то надо же, почти влюбился. В Париж из-за меня приехал. Сюрприз хотел сделать, а я тебе его сама сделала. Нафантазировал себе чёрт знает чего. Представлял меня девушкой не от мира сего, белой, пушистой, необыкновенной и даже волшебной, а я оказалась обычной продажной девкой, – горько продолжила я свою исповедь. – Я теперь поняла, почему ты не женат. Ты ущербен. Ты за свои деньги трясёшься. Спишь и видишь, чтобы кто-нибудь копейку не стащил. Караулишь свой капитал. Байки придумываешь про романтического грузчика. Хочешь найти девушку, которая будет любить тебя не за деньги. Клим, это патология, честное слово. Ты на своих деньгах до старости просидишь. И если хочешь знать, такой ты мне не интересен. В моей памяти навсегда останется другой Клим. Романтичный, временами смешной, но способный на настоящие чувства. А сейчас передо мной сидит Клим, у которого сплошные насекомые в голове и полно различных комплексов. Клим, расслабься! Всё нормально! Все твои деньги на счетах в целости и сохранности!

Я выхватила у Клима бутылку, вновь из неё отпила и произнесла:

– Вот и всё, Клим. А мне придётся всю эту неделю терпеть этого ублюдка Стаса, так как мне работу терять нельзя. На мне слишком большая ответственность, и я должна заботиться не только о себе, но и о близких мне людях. Ну что ты молчишь? Клим???

– Я пытаюсь всё осмыслить. Всё как-то не так… Как-то неожиданно…

Он забрал у меня коньяк и сделал несколько глотков.

– Марина, а почему ты стала этим заниматься? – с болью в голосе спросил он.

– Ты хочешь, чтобы я начала перед тобой оправдываться?

– Я просто хотел знать.

– А чем я могла, по-твоему, заняться, если у меня с детства не было ни отца, ни матери и я всё время жила в лесу? Чем? Это единственная возможность увидеть мир, вращаться среди приличной публики и зарабатывать нормальные деньги. Не все такие ублюдки, как этот Стас. Среди богатых людей много нормальных мужчин, которые не только много платят, но и относятся к женщине, как к божеству. Было бы лучше, если бы я мыла полы в детском садике и получала за это копейки? Зато порядочная. Гордая и честная. Да кому нужна эта гордость?! Ты её на хлеб не намажешь и в карман не положишь. Ну и что бы я увидела со своей гордостью и порядочностью? Серые, голодные будни! Влачила своё жалкое существование и ненавидела тех, кто живёт лучше, чем я?! Я считаю, что это просто трусость и неуверенность. Нужно уметь пользоваться тем, чем наделила нас природа.

Смахнув слёзы, я продолжила свой монолог:

– Тебе этого не понять. Богатый никогда не поймёт бедного. И пусть я выбрала не самый праведный путь. Зато я отдыхала на Сардинии, путешествовала по всему миру, видела богатые особняки на Рублёвке. Ну и пусть я достойна презрения, а мне плевать! Намного хуже стоять голодной и холодной вдоль трассы. И пусть другие ненавидят таких, как я. Пусть! Ненавидят и завидуют, потому что у них никогда бы не хватило духу так жить и зарабатывать такие деньги!

– Послушай, Марина, остановись! Зачем ты стараешься казаться хуже, чем есть на самом деле?! Продавать себя – это самый простой способ делать деньги, и самый страшный. Ты хорошо понимаешь, что путь, который, ты выбрала, – это путь в НИКУДА. На сколько тебя ещё хватит? Лет десять? А потом ты будешь проституткой на пенсии?

– А потом я уйду в лес, навсегда.

Я отдала Климу бутылку и постаралась выдавить из себя улыбку, но вместо неё получился какой-то нервный тик.

– Я сказала всё это к тому, чтобы ни я, ни ты не строили напрасных иллюзий. Ты никогда не сможешь меня принять такой, как сейчас. А если сможешь, то никогда не простишь и не забудешь. Пусть я останусь в твоей памяти той дикой девушкой из леса, а ты тем охотником, который однажды зашёл ко мне на огонёк.

Я встала и, шатаясь, подошла к двери. Взявшись за дверную ручку, я прошептала:

– Прощай.

Я была уверена, что Клим меня остановит, прижмёт к себе и… никуда не отпустит. Но чуда не произошло. Наверное, потому, что в сказках ложь, а мы живём в суровой реальности. Клим даже меня не окликнул. Он сидел уставившись в одну точку, нервно курил и пил из горла. Разочарование – горькая вещь. Страшно больно разочаровываться в том, кого ещё недавно обожествлял, кем жил, кого ждал и кому почти поверил…

Я шла, покачиваясь, по коридору и постоянно оглядывалась. Слёзы застилали глаза. Мне до последнего казалось, что сейчас Клим меня догонит. Постояв у своей двери пару минут, я зашла в комнату, упала на кровать и горько зарыдала…

Перед глазами пронеслось моё детство. И я увидела маленькую, хорошенькую девочку с косичками, которую гладил по голове добрый и любимый дед. Она спрашивала, где её родители, а дед отвечал – они улетели на небо.

Я всё время по ним скучала, смотрела на небо, ждала и спрашивала, когда они оттуда вернутся. Дед говорил, что оттуда не возвращаются, и я начинала на них злиться за то, что они меня покинули, уехали далеко-далеко и не хотят со мною увидеться. Когда мне исполнилось пять лет, дед отвёз меня на кладбище и показал мне их могилы. Тогда я впервые услышала, что они умерли и лежат в этой земле. Рядом лежала и бабушка. Дед горько плакал, называл меня сиротинушкой и бесприданницей, а я по-прежнему смотрелана небо и верила, что они там…

Тогда я полюбила лес, а моими друзьями были деревья и животные. Мы с дедом жили довольно замкнуто и почти не ездили в город. Внешний мир пугал меня, и когда дед привёз меня в город, я расплакалась, испугавшись проезжающих мимо машин, и не могла дождаться момента, когда мы вернёмся домой. Слишком шумно, толпы людей, магазины, и так мало зелени… Так мало деревьев, за которыми можно укрыться.