Чтение 14–й страницы книги ~Базарное счастье~

— Не знаю, отморозки какие-нибудь…

— Нет, Лариса! Убили ее менты. Над ними состоялся суд, и в данный момент они отбывают наказание. А вообще, если честно, менты давно помогают мне удерживать самые «хлебные места» в городе. Они и с конкурентами по моей просьбе могут разобраться, и деньги с несговорчивых клиентов стрясти. Короче, без них не обойдешься, только бабки надо платить хорошие, но это — издержки производства, как говорится, на такое дело не жалко.

— Если они так помогали тебе в работе, то какого черта убили ту проститутку на кладбище?

— Что-то им в ней не понравилось. Поскандалили из-за какой-то ерунды. В ходе следствия и во время судебного процесса мои знакомые пытались кое-что предпринять, чтобы максимально облегчить наказание, но ничего не получилось.

— Да за такие вещи убить мало! Пусть сидят!

— Мне тоже эту девочку жалко было. Даже если она в чем-то провинилась, это еще не повод для убийства. За беспредел и получили.

Сашка потушил сигарету и прилег на диван, положив голову мне на колени.

— Ты не жалеешь, что вышла за меня замуж? — тихо спросил он.

— Пока нет.

— Вот такой тебе непутевый муж достался. Вот такой у меня грязный бизнес. При таком бизнесе жениться — грех.

Я наклонилась и поцеловала Сашку в лоб.

— Обещаешь, что не будешь хранить деньги на работе? Обещаешь, что будешь приносить их мне?

— Обещаю, — улыбнулся Сашка.

— Правда, и здесь становится небезопасно.

— Что-то случилось?

— Ночью я видела того самого грабителя, который пытался проникнуть в нашу квартиру через балкон. Он проехал мимо меня на какой-то допотопной «копейке».

— Он что, был без чулка?

— В том-то и дело, что в чулке!

— Я хотела в него выстрелить, но он нажал на газ и скрылся.

— А что ты делала ночью на улице?

— Провожала Маринку. Маринка села в темную «восьмерку» и поехала домой. Кстати, «копейка» без номеров рванула в том же направлении…

С трудом договорив последнюю фразу, я почувствовала, как меня бросило в жар. Схватив трубку сотового телефона, я принялась лихорадочно набирать Маринкин номер, безконца сбиваясь и путая цифры.

— Лариса, что с тобой? — спросил изумленный Сашка.

— Она обещала позвонить мне, как только доберется до дома, и не позвонила.

— Может, она звонила, но ты так крепко спала, что не слышала звонка?

— Я всегда слышу звонок, даже если очень крепко сплю!

В трубке раздавались длинные гудки… Маринки дома не было…

— Ну что ты волнуешься, — попытался успокоить меня Сашка. — Может, она куда-нибудь отошла.

— Куда она пойдет! Вчера еще только говорила, что хочет устроить себе выходной и на рынок не пойдет!

— Значит, она еще спит.

— Я звоню уже двадцать минут, можно было бы и проснуться! Сашка, собирайся, поехали к ней.

— Я не могу сесть за руль, я выпил.

— Тогда машину поведу я.

— Ты тоже еще не протрезвела. От тебя перегаром несет, как от сапожника.

— Тогда поймаем такси.

Сашка зевнул и устало произнес:

— Давай лучше ляжем поспим. Никуда твоя Маринка не денется. Сегодня днем объявится. У меня была такая тяжелая ночь, я устал как собака…

— Ладно, ложись. Я поеду одна. В принципе ты мне особо не нужен. У меня есть пушка, и этого достаточно. Дай ключи от машины.

— Но у тебя нет доверенности…

— Я ее сейчас от руки напишу. Это не проблема. К твоему сведению, по таким пустякам к нотариусу теперь ездить не надо.

— Тогда я поеду с тобой. Я как-никак твой муж…

— Можешь дрыхнуть, муж!

— Я поеду с тобой, — твердым голосом сказал Сашка и встал с дивана.

Через несколько минут мы уже мчались по залитым солнцем улицам. Я сидела за рулем, получая кайф от быстрой езды. На своем «жигуленке» ч бы в жизни не выдала такой скорости! Сашка громко хрипел на заднем сиденье, подложив под голову вчетверо свернутый свитер из меланжа. «Такие продаются в „Калинке-Стокман“, — ни к месту подумала я, — и стоят примерно двести баксов. Хорош гусь, двадцать пять тысяч потерял и хоть бы хны — спит сном младенца, сутенер чертов!»

У Маринкиного подъезда кучковался народ. Я посмотрела на часы и поймала себя на мысли о том, что для обычной соседской тусовки, пожалуй, рановато. Схватив Сашку за руку, я потащила его за собой. Рядом с Маринкиной квартирой стояли две пожилые женщины с заплаканными лицами и тихо беседовали между собой.

— Вам кого? — спросили они в один голос, увидев нас.

— Мы к Марине, — охрипнув, ответила я.

— А Марины больше нет, — вздохнула одна из женщин.

Я почувствовала, как подкосились ноги, и, чтобы не упасть, оперлась о Сашку.

— Как это нет?

— Ее в подъезде под утро нашли с перерезанным горлом. Сосед с работы возвращался и наткнулся на нее. Сразу милицию вызвал. Весь подъезд сбежался. Милиция приехала, всех опросила, место преступления сфотографировала и велела обо всех подозрительных участковому сообщать. Маринку потом в морг увезли. Уже матери ее сообщили. Она должна скоро приехать. Она ведь в Рязани живет. Хорошая была девушка. Тихая, приветливая. Говорят, что она на рынке торговала. Может, кто-то из своих ее и убил. Узнал, что она вырученные деньги несла, и решил поживиться…

— А милиция что говорит?

— Милиция говорит, что на ограбление это не похоже. У нее в сумке кошелек с деньгами был. Денег — около двух тысяч рублей, но их никто не взял. В сумочке ключи лежали, а в квартиру никто не заходил… Может, это кто-то из ее ухажеров? Девушка молодая, красивая… соседи не видели, чтобы к ней мужчины похаживали. А вы ей кем приходились?

— Знакомые мы, — произнесла я, глотая слезы.

Сашка слегка приобнял меня и повел к машине.

— В таком состоянии за руль я тебя не пущу, — сказал он и включил зажигание. Мотор едва слышно заурчал.

— Ее убил тот самый незнакомец с чулком на голове, — заплакала я. — Я думала, что он обычный грабитель, пасущий богатую квартиру, но теперь поняла, что этот гад охотится за мной. Маринка пострадала из-за меня, понимаешь, из-за меня. — Постепенно мой плач перешел в громкие рыдания.

— Кто он? — спросил Сашка, когда я немного успокоилась.

— Не знаю. Не имею понятия. Хотя я никак не могу избавиться от мысли, что видела его раньше. Нужно найти водителя темной «восьмерки», который подвозил Маринку до дома. Может быть, он прояснит ситуацию.

— А как мы его найдем?

— У меня записан номер, поехали в ГИБДД. Нужно срочно найти адрес владельца этой машины.

— ГИБДД справок не дает, — вздохнул Сашка. — Поедем лучше к моему знакомому менту. Он даст нам точную информацию.

Притормозив у Тишинской площади, Сашка вышел из машины и велел подождать. Через несколько минут он вернулся, держа в руках листок с нужным адресом. Подъехав к указанному дому, мы зашли в подъезд и поднялись на шестой этаж. Я почувствовала, как опять задрожали колени.

— Ты молчи, — сказал Саня, нажимая на звонок. — Разговаривать с ним буду я.

Сдерживаемая цепочкой дверь осторожно приоткрылась. В образовавшемся проеме я увидела того самого мужчину, который около двух часов ночи посадил к себе в автомобиль живую Маринку. Мужчина удивленно посмотрел на нас и пожал плечами.

— Что вам угодно?

Я сразу поняла, что он не запомнил моего лица.

— У нас к вам разговор. Может, вы нас впустите в квартиру? — ледяным голосом произнес Саня.

— А в чем, собственно, дело? — растерялся мужчина.

— Мы пришли по поводу моей подруги, — робко вставила я. — Вчера вечером она села к вам в машину и вы должны были отвести ее на Салтыковскую улицу…

Мужчина облегченно вздохнул и пригласил нас войти. Глазами попросив Сашку, чтобы он молчал, я, с трудом сдерживая слезы, заговорила:

— Моя подруга села к вам в машину недалеко от центра. Чуть позже ее нашли с перерезанным горлом в подъезде собственного дома. Милиция устанавливает марку и номер машины, на которой она приехала домой. Я уверена, что скоро они будут у вас. Но мне бы хотелось до приезда милиции узнать, что произошло сегодня ночью…

Мужчина быстро заходил по комнате, сунув руки в карманы брюк.

— Я здесь совершенно ни при чем! Я довез ее до дома. Она дала мне сто пятьдесят рублей и вышла из машины. Больше я ее не видел. После этого я поехал домой. Я никого не убивал! Милиция во всем разберется. Я ничего не боюсь, потому что мне нечего скрывать!

А я и не говорю, что это вы — убили мою подругу. Я хочу знать, видели ли вы в тот момент, когда она выходила из машины, что-нибудь подозрительное?

— Ничего подозрительного я не видел, — пожал плечами мужчина. — Обычный двор, каких тысячи. У подъезда никого не было. Девушка была в изрядном подпитии. Деньги считала черт знает сколько времени. Мне пришлось даже освещение включить, а то она кошелек достала и сидит, ковыряется. Ну, помог я ей с деньгами разобраться… Только вы не подумайте плохо: я все по-честному посчитал. Мне чужого не надо. Хотя другой на моем месте, может, и побольше взял бы, уж больно пьяная девушка была!

Немного помолчав, мужчина решительно добавил:

— Вот что я вам скажу: я никого не убивал и от правоохранительных органов скрываться не собираюсь!

— Может, вы видели какую-нибудь подозрительную машину около дома? — спросила я.

— Не знаю, я на это как-то внимания не обратил.

— А вы постарайтесь вспомнить. Может, у дома стояла старая, допотопная «копейка» без номеров?

— Не знаю, я не присматривался, да и темно было…

Я потянула Сашку за рукав и тихо сказала:

— Пошли. Он ничего не скажет. — Голос мой дрожал.

Сашка, почувствовав мое состояние, быстро схватил мужчину за грудки и прижал к стене.

— Послушай, ты, извозчик хренов, не хочешь, чтобы я прямо здесь перерезал тебе горло, как это вчера случилось с подругой моей жены, то давай выкладывай, что ты видел там во дворе!

Мужчина тяжело задышал.

— Ей-Богу, матерью клянусь, ничего не видел! Я ее до дому довез, она вышла из машины и зашла в подъезд. Я даже не помню, какие машины стояли во дворе. Справа вроде былакакая-то «копейка», но с номером или без — не скажу. Старая, допотопная «копейка». Во дворе фонарь перегорел, пойди разгляди, что там у нее прицеплено!

— А в машине кто-нибудь был? — Сашка посильнее придавил мужчину к стене.

Мужчина закашлял и простонал:

— Пусти, задушишь ведь.

Сашка ослабил хватку и повторил свой вопрос:

— В машине кто-нибудь был?

— Не было там никого! Пустая, закрытая машина. Никого в ней не было.

Сашка отпустил мужика и взял меня за руку.

— Пошли. Он и в самом деле ничего не видел, — сказал он. Затем повернулся к мужчине и, сдвинув брови, совсем другим тоном произнес: — По всей вероятности, скоро к тебе заявится милиция. Так вот, заруби себе на носу. Никто к тебе не приходил и ни о чем тебя не спрашивал. Ни мы тебя не видели, ни ты нас не видел. Усек?

— Усек, — прохрипел тот, потирая горло.

Добравшись до дома, я налила себе полный стакан джина и выпила его, словно воду.

— Сначала Рашид, теперь вот Маринка… Господи, Сашка, неужели все это происходит со мной?

Сашка притянул меня к себе и налил второй бокал.

— Выпей. Станет полегче. Знаешь, Лара, на моих глазах погиб мой лучший друг. Мы остановились у какого-то ларька, чтобы купить сигарет. Я остался в машине, а он вышел. В эту минуту напротив ларька притормозил джип. Из джипа высунулась рука с автоматом, раздалась очередь, и мой товарищ упал… Когда я подбежал к нему, он был еще живой.«За что?» — прошептал он и затих… В глазах его такое изумление было… За день до этого он отвез жену в роддом, но так и не узнал, что у него родилась здоровая, красивая девочка, дочка. У меня тогда голова кругом пошла. Ведь мы с ним сто лет дружили. Еще в школе мечтали стать инженерами и работать на заводе. В чертежах и схемах разбирались — дай Бог каждому. После школы поступили в политехнический. Год отучились. Затем армия, а после армии в институт не вернулись. Хотелось нормально зарабатывать, свою копейку иметь. Стали на рынке торговать, но нас оттуда с треском выгнали. Коммерсантами мы оказались никудышными, стали цены сбивать, а соседям это не по нутрупришлось. Хорошо хоть, живыми остались… Тогда… А чуть позже мы познакомились с девушками легкого поведения. Они одни работали, без охраны. Вот мы и решили их под свою крышу взять. С этого дня все и началось. Бабки постепенно появились, нужными связями обросли… Бизнес, сама понимаешь, прибыльный, но и опасный: конкурентов немерено, за «хлебные места» убивают. Вот и товарища моего убили. А ведь он был обычным сутенером, на меня работал. Все мечтал свою фирму открыть, но так и не открыл…

— А тех, кто его застрелил, нашли?

— Нет. Джип нашли, оказалось, что он числится в угоне. А ты и сама знаешь, что если машина в угоне, то концов не найдешь…

Сашка замолчал. Я потерлась подбородком о его плечо и тяжело вздохнула.

— Маринка мне и подругой-то по большому счету не была… Мы с ней на рынке познакомились. Наши палатки рядом стояли, а иногда, чтобы арендную плату сократить, мы с ней одну на двоих снимали. В Польшу постоянно вместе мотались, на этой почве сблизились. Стали друг к другу в гости ходить, в ресторан могли выбраться… Я к ней привыклакак-то. Она тихая, спокойная… была. В последнее время я стала бояться людей, а с Маринкой поболтаешь — и на душе легче становится. Как я теперь буду жить, Сашка? Ведь кругом одни шакалы собрались! Живого человека в землю закопали из-за каких-то юбок! Потом Рашид. Его смерть… Незнакомец этот в чулке на «копейке»… За что Маринка моя пострадала? Ведь она такая же, как и я. Всю жизнь горбатилась, чтобы хоть немного приодеться и сладкий кусок в рот положить. Ей бы мужика хорошего, да где такого найдешь? Мужики нынче пошли — приспособленцы одни: сегодня ты платишь за него в кафе, завтра он просит купить ему ботинки, потому что старые уже сносились, а послезавтра это становится нормой жизни! И при всем этом он будет клясться тебе в любви и говорить, что со временем все наладится. Бедные женщины! Они готовы годами ждать, пока ихблаговерный наконец поднимется с дивана и хоть что-нибудь сделает для семьи! Нет, куда там! Диван стареет, мужчина жиреет, но все остается по-прежнему. Бабий век короткий, Сашка, но он зависит от вас, мужчин. Можно и в сорок выглядеть как конфетка, а можно и в тридцать походить на измочаленную лошадь с потухшими глазами. И таких — большинство. Взвалят на себя непосильный груз и тащат его, пока не упадут Ну а мужик поплачет-погорюет, водочкой горе свое зальет и новую дурочку найдет. «Люблю готовить, шить и вязать…» — такими объявлениями любая газета пестрит!

Можно опять же, не поднимаясь с дивана, подобрать подходящий вариант… Ненавижу таких мужиков, да и баб, честно говоря. Я верю только в себя и отлично знаю, чего хочу от жизни. Я хочу, чтобы мои дети никогда не знали, что такое нищета, и не перебивались с хлеба на квас до той мизерной получки, которую принесет в клювике «заботливый»папаша. Я хочу жить в роскоши и распоряжаться деньгами по своему усмотрению. Я хочу встретить мужчину, который состоялся бы еще до нашего с ним знакомства. Я считаю,что если мужчина по-настоящему хочет завоевать женщину, то он скрутит черту рога и подарит своей возлюбленной именно ту жизнь, какую она хотела бы получить. Женщину нужно завоевывать и покорять, а покорить ее можно деньгами — большими, настоящими деньгами.

Я замолчала, отпила джина и вытерла слезы.

— Знаешь, обычно начинаешь понимать, как много для тебя значил тот или иной человек, когда его теряешь… При жизни мы никогда не ценим тех, кто находится рядом с нами. Еще вчера мы сидели с Маринкой за одним столом, пили коньяк, разговаривали о том, о сем, а сегодня ее увезли в морг… Ее убил тот человек с чулком на голове, я не сомневаюсь в этом, и убил из-за меня. Никак не пойму, что это за тип и что ему надо от меня. Вот черт, и так жизнь не сахар, проблем невпроворот, а тут еще он свалился на мою голову!

— Лариса, а может, он охотится за мной? Может, его нанял кто-то из моих конкурентов? Ведь до этого ты никогда с ним не сталкивалась. Он же полез не на твой балкон, а на мой!

— Может, и так. Но тогда скажи, какого черта он убил мою подругу? Именно мою! Твои друзья живы, а моя подруга мертва!

Сашка задумался и заходил по комнате.

— Нам нужно поменять место жительства, — наконец сказал он.

— А куда нам податься? Ко мне нельзя. Ключи от моей квартиры есть у вологодских отморозков. Даже если мы поменяем все замки, там оставаться небезопасно.

— Я к тебе и не напрашиваюсь, — махнул рукой Сашка. — Я уже давно хотел отдохнуть от столичной суеты. Давай снимем небольшой коттеджик за городом и поживем там. Только такой, чтобы охрана была капитальная, а то тебе страшно будет по ночам одной оставаться.

— О нет! Только не это! — воскликнула я. — Я за городом жить не желаю. Я там от скуки чокнусь. Чтобы мне не было скучно, посели со мной горничную, домработницу и человек пять телохранителей, желательно покрепче и помоложе. Я знаю, что на сегодняшний день тебе такое не по карману, поэтому предлагаю более простой и доступный вариант. Давай снимем квартиру в центре и поживем пока там. А эту поставим на сигнализацию и оборудуем видеокамерами.

Сашка пожал плечами:

— Зря ты говоришь, что я не могу позволить нанять для тебя охрану и домработницу. Это не составит для меня большого труда. Так что ты подумай насчет коттеджа.

— Нет. Я хочу жить в городе. Просто на время уедем отсюда, и все. Когда все уладится, мы вернемся. Главное, знать, что опасность миновала и нам больше ничего не угрожает.

Как скажешь, — тяжело вздохнул Саня и посмотрел на часы. — Давай сделаем так. Через полчаса за мной должен заехать один из моих сотрудников. Мне нужно разобраться со вчерашним ограблением. Обещай, что ты будешь сидеть дома и терпеливо ждать меня. Как только я вернусь, мы сразу возьмем все самое ценное и свалим отсюда.

— Хорошо, — кивнула я и отправилась на кухню варить кофе. «Та-та-тата-та», — просигналили снизу автомобильным клаксоном. Сашка выглянул в окно, чмокнул меня в щеку и сказал:

— Не скучай, малышка! Самое главное, никуда не выходи и никому не открывай! Разрешаю тебе заглянуть в мой бар, там еще есть чем поживиться!

Я улыбнулась и закрыла за Сашкой дверь. Взяв газету, прилегла на диван. Читать не хотелось. Перед глазами стояла Маринка. Симпатичная хохотушка Маринка, тащившая заклеенный скотчем баул. Так мы и не съездили с ней в Польшу отдохнуть… А жаль, говорят, там есть на что посмотреть, но мы кроме рынков ничего не видели…

Глава 15

Проснулась я от того, что кто-то непрерывно звонил по телефону. Сняв трубку, я с облегчением вздохнула. Это был Толик. По его голосу я поняла, что он уже успел привыкнуть к тому, что мы являемся родственниками.

— Ты что, спишь, что ли?

— Сплю, — сонно ответила я.

— Странный у тебя режим! Днем спишь, а ночью бодрствуешь…

— К такому режиму меня приучил твой брат Я же не виновата, что он торгует медикаментами исключительно по ночам.

— Ну и торговля у него! Тебя не смущает его отсутствие?

— Да нет, я уже привыкла!

Я звоню вот по какому поводу. Вы, кажется, собирались приехать к матери? Ну, я и хотел уточнить, в котором часу вас ждать. Я уже морально ее подготовил. Я, конечно, не сообщил, что вы с Сашкой втихаря расписались, а то бы мамашу инфаркт хватил, я сказал, что у него есть девушка, на которой он хочет жениться. Мамаша даже обрадовалась. Она, оказывается, давно мечтала понянчить внуков. Ей не терпится с тобой познакомиться. Так когда вы приедете?

Я с минуту помолчала, а затем тихо произнесла:

— По всей вероятности, мы не сможем сегодня приехать.

— Почему? Ты же вчера все уши мне прожужжала, что сегодня вы с Сашкой приедете знакомиться с матерью. Я ее нормально настроил, проблем нет!

— Это было вчера. Вчера все было совсем по-другому…

— А что, собственно, изменилось?

— Вчера была жива моя подруга. Вчера ограбили офис твоего брата и вынесли из сейфа двадцать пять тысяч долларов. Сегодня он уехал со своим товарищем искать грабителей.

— Я что-то не понял, что случилось с твоей подругой?

— Сегодня утром ее нашли в подъезде с перерезанным горлом.

— Это та самая, которая сидела с нами за одним столом?

— Та самая.

— Кто ее?

— Откуда я могу знать. Теперь этим займется милиция.

— Тогда прими мои соболезнования. Я скажу матери, что вы приедете в следующий раз. Звони, если что-нибудь будет нужно.

— Спасибо за поддержку.

Я повесила трубку и подошла к зеркалу. Вчерашние слезы не пошли мне на пользу. Лицо отекло, под глазами образовались неприятные синие круги. Надо бы съездить в косметический салон, но я обещала Сашке никуда не выходить. Вот тебе и вышла замуж за обеспеченного мужика. Сижу здесь как привязанная, без копейки денег в кармане, вздрагивая от каждого шороха. И когда он только приедет, сутенер чертов! Знает ведь, что я осталась совсем одна…

Сделав несколько кругов по квартире, я обнаружила, что на улице стало темнеть. Сашкины разборки явно затягивались. Можно подумать, что он на Луну улетел, другой бы уже давно позвонил, сказал, что задерживается, а мой… В эту минуту раздался звонок. Я взяла трубку, готовая выпалить тысячу обвинений в Сашкин адрес, но трубка молчала. Подержав ее несколько секунд, я нажала на кнопку отбоя и села в кресло. Сердце неприятно заныло, предчувствуя беду. Через пять минут звонок повторился, затем сноваи снова. Не выдержав, я схватила телефон и закричала так, что, наверное, слышно было в соседнем подъезде.

— Какого хрена ты молчишь, жлоб в женском чулке? Разодрать бы твою мерзкую рожу, чтобы перестал преследовать меня!

К моему великому удивлению, в трубке раздался голос незнакомого мужчины:

— Если я не ошибаюсь, тебя зовут Лариса?