Чтение 11–й страницы книги ~Тень победы~

Вот еще один любимец Жукова. Генерал-лейтенант В. В. Крюков. Он попался на воровстве в особо крупных размерах. Происхождение неслыханного по любым стандартам состояния объяснил на следствии просто: лежало никому ненужное, дай, думаю, возьму…

Александр Бушков этого типа описывает так: «Уже взят за задницу генерал-лейтенант Крюков. И успел признаться, что в своем госпитале содержал самый настоящий бордель, сотрудниц которого за ударную работу награждал боевыми орденами, что старательно собирал по обочинам германских дорог бриллианты и сапфиры, меха и картины старых мастеров, что Золотую Звезду получил опять-таки в обход законов, по личному указанию Жукова, что сам Жуков в частных беседах заявляет, будто разбил Гитлера сам, один, а некий Сталин тут и вовсе ни при чем». (Россия, которой не было. С.561)

Жуков незаконно делает генерала Крюкова Героем Советского Союза, а тот, в свою очередь, незаконно раздает боевые ордена бордельным работницам.

Уместно задать вопрос о клиентах. Для кого Герой Советского Союза гвардии генерал-лейтенант Крюков содержал заведение? Если для личных нужд, то это не бордель, а гарем. Тогда для кого? Для подчиненных? Так не делается. К подчиненным надо строгость проявлять. Коммунистическую мораль блюсти. Такие учреждения создаются для вышестоящих начальников и проверяющих. Дабы злость начальственную гасить. Кто же над Крюковым командир? А тот, кто его в Герои произвел. Встретились они еще в 1933 году. Крюков командовал 20-м кавалерийским полком 4-й Донской казачьей кавалерийской дивизии. А дивизией командовал Жуков. Потом Жуков тянул Крюкова за собой по крутым служебным лестницам. На войне Крюков командовал 198-й мотодивизией. Дивизия была разгромлена, а Крюков пошел на повышение. Он получил 2-й гвардейский кавалерийский корпус. В 1941 году этим корпусом командовал генерал-майор Доватор Лев Михайлович. Под командованием Доватора корпус получил гвардейское звание. После гибели Доватора этот корпус ничем не прославился. «Советская военная энциклопедия» из всех наших кавалерийских корпусов описывает только три: 4-й гвардейский Кубанский казачий, 5-й гвардейский Будапештский Донской казачий и 7-й гвардейский Бранденбургский. 2-й гвардейский не упомянут. Не было причины его вспоминать. Зато командир этого корпуса, он же — бордельный содержатель, генерал-лейтенант Крюков обвешан орденами до пупа. Кроме Золотой Звезды Героя Советского Союза, у него три ордена Ленина, орден Красного знамени, Суворова I степени, Кутузова I степени и два Суворова II степени.

С кем бы сравнить? Да хоть со Сталиным. У Сталина одна Золотая Звезда, и у Крюкова — одна. У Сталина три ордена Ленина и у Крюкова — три. У Сталина Суворов I степени. И у Крюкова тоже. У Сталина три ордена Красного Знамени. У Крюкова — один. Но мы помним, этот серебряный орден был обесценен, на генеральском и маршальском уровне он неособенно ценился. Зато у Крюкова — золотой Кутузов I степени, и два золотых Суворова II степени. Этого у Сталина нет.

Скажете, у Сталина две «Победы», а у Крюкова их нет. Признать надо, тут Крюков немного от Сталина отстал. Не было на войне у Жукова такой власти — своего фаворита орденом «Победа» награждать. А была бы у Жукова власть, то ходил бы гвардии генерал-лейтенант по своему борделю победителем, красовался бы среди бордельных работниц, тоже увешанных боевыми орденами.

Ищите другого такого командира корпуса по всей Красной Армии! Полководца с таким комплектом вам не сыскать. Не сыскать потому, что всех награждали по закону, а этого хмыря — вопреки законам. Можно возразить, что Звание Героя Советского Союза Крюкову дали за какие-то подвиги, просто абакумовские гады-следователи заставили бедного генерала на допросе оклеветать себя и Жукова, который фаворитов награждал вопреки законам. Ладно. Не будем спорить. Но как быть с орденом Суворова I степени? Повторяю: не положен такой орден командиру корпуса, даже четырежды героического. И «Кутузов» I степени тоже не положен.

Мало того, что Жуков давал Крюкову ордена за здорово живешь, он еще и жену Крюкова, Лидию Русланову, наградил орденом Отечественной войны I степени. Орден золотой. Мог бы товарищ Сталин золотишко на ордена использовать любое. Велика ли солдату разница 375-й пробы золото на его ордене или 585-я? Проба на орденах все равно не ставится. Но Сталин и на солдатские, и на офицерские, на генеральские и маршальские ордена использовал золото только 916-й пробы. И «Отечественная война» I степени, и «Слава» I степени, и все остальные, которые выполнялись из золота, — высшей пробы.

Лидии Руслановой золото не требовалось. У нее своего золота хватало. Но хотелось героиней себя чувствовать.

Между тем, статут и этого ордена Сталин писал лично. Статут утвержден Указом Президиума Верховного Совета СССР 20 мая 1942 года. В статуте совершенно четко определено, что «Орденом Отечественной войны» I степени награждается:

Кто лично уничтожил 2 тяжелых или средних или три легких танка (бронемашины) противника.

Кто подавил огнем артиллерии не менее 5 батарей противника.

Кто с боем захватил артиллерийскую батарею противника.

Кто захватил и привел в свою базу боевой корабль противника…»

И далее, в том же духе — на две страницы. Совершенно четко и конкретно определено — кого награждать и за что. Летчика-истребителя — за три сбитых самолета. Летчика-штурмовика — за 25 успешных боевых вылетов. В 1942 году по статистике летчик-штурмовик погибал на седьмом вылете. Так что зря такой орден не давали.

Точно так же расписано и по ордену Отечественной войны II степени. Этот орден, среди прочего, полагался тому:

Кто из личного оружия сбил самолет противника. Кто сумел восстановить, освоить и использовать захваченный трофейный самолет в боевых условиях.

Кто под огнем противника эвакуировал с поля боя два танка, подбитых противником…

Жена содержателя увеселительного заведения Лидия Русланова ни одной батареи противника не подавила, танков (бронемашин) ни тяжелых, ни легких, ни средних лично не уничтожала, вражеских кораблей не захватывала и в свою базу не приводила. Ей и орден II степени не положен: самолетов противника из личного оружия не сбивала, захваченных трофейных самолетов не осваивала и подбитых танков под огнем противника не эвакуировала.

И вот ей великий Жуков в могучую грудь золотой орден ввинчивает.* * *

Жуков раздавал ордена точно, как через много лет наши новоявленные «демократы» делили богатства страны: все — своим, остальное — народу.

Глава 19

УЖ КАК ОН ЛЮБИЛ ФРОНТОВИКОВ!

Вы лучше лес рубите на гробы, —

В прорыв идут штрафные батальоны.В. Высоцкий.

Мы видим незаконное разбазаривание Жуковым орденов, причем самых дорогих — из платины и золота. На этом фоне весьма поучительно рассмотреть раздачу орденов, так сказать, законную.

И тут картина открывается воистину захватывающая. В 1991 году на момент распада Советского Союза в Москве хранилось 3,2 миллиона боевых наград, которые по разным причинам не были вручены фронтовикам. Кто же должен был заниматься поиском награжденных? Кто должен вручать награды? Ответ прост: государство. Государство призвало миллионы людей под знамена. Государство их гнало в бой и в смерть. Государство их наградило. Так отдайте же, государство, своим гражданам то, что они заслужили!

Кто конкретно в государстве этим вопросом заниматься должен? Министерство обороны. Лично министр, все его заместители, начальник Генерального штаба.

А кто полвека этим занимался? Никто.

О Жукове коммунисты придумали много легенд. Вот две из них:

1.Солдаты-фронтовики до полного безумия любили Жукова.

2.Жуков до полного безумия любил солдат-фронтовиков.

Такая, мол, была взаимная любовь.

Тут не возразишь. Однако требуется уточнение: любитель солдат товарищ Жуков себя все же любил несколько больше, чем всех фронтовиков вместе взятых. О себе любимом позаботился, — после войны незаконно повесил на себя еще одну Золотую Звезду, которых и так вешать некуда. Но он не вспомнил о миллионах солдат, которые награждены законно, но из-за жуковского разгильдяйства наград не получили.

И никто фронтовиками в нашем отечестве не занимался. Никому до них дела нет. Вопрос поиска награжденных на государственном уровне вообще никто не поднимал. Лежат награды грудами, ящиками, штабелями — пусть лежат. Они каши не просят. Так они и лежали, пока все фронтовики не перевелись. Они и сейчас лежат. По моим расчетам, на начало нового тысячелетия, — около восьмидесяти тонн орденов и медалей. Больше трети этого веса — бронза: медали за Ленинград, Сталинград, Варшаву, Будапешт, Кенигсберг. Больше половины общего веса — серебро: медали «За отвагу» и «За боевые заслуги», ордена Красного Знамени и Красной Звезды, Отечественной войны II степени, Славы II и III степеней, Александра Невского и другие. Есть там и более высокие награды. По моим вычислениям, до семи тонн.

И никому в государстве дела нет до этих тонн. А может быть, все давно разворовано?

Вот после великой победы солдат пришел домой. Он награжден скромной солдатской медалью «За отвагу» или орденом Красной Звезды, но он не знает об этом, и никто ему этого не сообщает. И таких, как он, — миллионы.

Что же мог сделать Жуков?

Он, прежде всего, мог поставить вопрос перед правителями. Да не просто мог, а был обязан. Он должен был искать решение. Он должен был вменить в обязанность командующим военными округами, военным комиссарам республик, краев, областей, городов, районов, командирам частей, соединений, объединений вести постоянную работу по поиску награжденных и вручению боевых наград. Жуков должен был требовать отчеты о работе, поощрять отличившихся и карать нерадивых. Но Жуков почему-то от выполнения своих обязанностей уклонился. Если нет желания и времени выполнять свою работу, вали ее на подчиненных. Но Жуков и этого не делал.

После войны Жуков был Главнокомандующим в Германии. В его подчинении штаб в Вюнсдорфе, штабы шести армий, и во всех этих штабах горы наградных документов. Что сделал любитель фронтовиков Г. К. Жуков со всем этим? Ничего.

Потом Жуков — Главнокомандующий Сухопутными войсками. Основная масса людей прошла войну именно в составе Сухопутных войск. У Жукова в руках огромная власть и все документы. Что он сделал для решения проблемы? Опять ничего. Жуков относился к своему народу, точно как наши «демократы» относятся. Только хуже. Люди сделали работу, а «демократы» им через год, через два возвращают то, что заработано. Фронтовики делали самую трудную на этой планете работу, на этой работе отдавали кровь и жизнь. Пришло время расплачиваться. Но Жуков и не думает отдавать людям то, что заслужено, то, что им принадлежит по праву и по закону.

Потом Жуков командует военными округами. Займись же проблемой возвращения долга хотя бы на этом уровне. Ты — командующий Уральским военным округом. С Урала уходили на войну дивизии, корпуса и целые армии. Их тут формировали и гнали в бой. Войны тут не было. Все документы сохранились. Начинай работу! Но Жуков почему-то работу не начинал. Свое время он тратил на баб и пьянку.

Далее Жуков — первый заместитель министра обороны, потом министр обороны и почти полноправный диктатор Советского Союза. В руках Жукова все документы на всех, всеордена и почти необъятная власть.

Что делал Жуков?

Награждал себя.

И вот Жукова с позором свергли. Он сидит дома. Делать ему нечего. Вспомни же калеку, для которого уже присвоенная, но не врученная медаль «За оборону Сталинграда» будет отрадой. Ты на войне не жалел солдатской крови, так хоть после войны отдай солдатам то, за что было оплачено кровью. Но не помнит Жуков калек-фронтовиков.

Тем временем к Жукову толпой валят фронтовики номенклатурные. Вот пожаловал писатель Константин Симонов, герой Соцтруда, лауреат Ленинской и шести Сталинских премий. Он из себя тоже корчит знатока войны и любителя солдат. С Жуковым беседы ведет о высоких материях. И ни один, ни другой не помнят о своем долге воякам.

Мог бы Жуков подать голос. Мог бы в своих мемуарах написать: давайте, братцы, всем миром решение проблеме найдем! Мог бы и Константин Симонов о фронтовиках вспомнить. Но не было в нем интереса к войне. Он делал карьеру, служил власти, зашибал свои премии и миллионы, писал не то, что народу надо, а то, что требовала власть.

Между тем было совсем простое решение проблеме. Надо было выпустить книгу на манер телефонной:

Иванов Петр Сидорович, рядовой, призван Зубиловским райвоенкоматом в 1941 году, — орден Славы III степени.

Петров Николай Александрович… И т.д.

Вот и все. Ведь Воениздат все равно выпускал горы никому ненужной макулатуры — сочинения всяческих Симоновых, всех мастей Чаковских и прочих всяких Бондаревых, Стаднюков и Пикулей. А этого как раз и не надо было делать. Вместо всех этих героических сочинений, вместо книг о выдуманных героях, надо было печатать книги с именами настоящих героев. Пусть каждый себя в списке найдет и объявится. Пусть мать, жена, брат и сын найдут в списке родного человека и получат за погибшего солдатский орденок. Но Стаднюки-Пикули кричали истошными голосами: НИКТО НЕ ЗАБЫТ! НИЧТО НЕ ЗАБЫТО! И под этот вопль верой и правдой служили режиму, который не признавал своих долгов народу.

Мне скажут, да что это ты к Жукову привязался? Не один же лентяй Жуков в Министерстве обороны был. Их вон сколько после Жукова сменилось и в Министерстве обороны, и вГенеральном штабе. И все — бездельники. Все эти Огарковы, Куликовы, Лосики и Ахромеевы, Гречки и Грачевы так и не удосужились вспомнить о возвращении долгов. Отчегоже, спросят, ты остальных не трогаешь? Да оттого, что их не объявляют любителями фронтовиков. Оттого, что их пока на постаменты не возносят и к лику святых не причисляют. А Жукова объявили кандидатом в святые Георгии. Про Жукова рассказывают, что он ласков с солдатом был. А я отвечаю: нет, был Жуков таким же заевшимся военным бюрократом, как все его предшественники и последователи.

Только хуже.

Может времени не хватило выдать ордена фронтовикам? Шестидесяти лет? Может бюджет поджимал? А кто их и когда в бюджете ограничивал? Как же назвать всех руководителей Министерства обороны, всех этих Василевских и Булганиных, Жуковых и Малиновских, Устиновых и Грачевых? Вы подскажете: преступники! А я не соглашусь. Вот как раз у преступников и принято возвращать долги. Причем — немедленно. Это вековая и нерушимая традиция уголовного мира России. Тот, кто вернул долг, но с опозданием хотя бы на минуту, того вяжут и кладут в проход между нар. А потом прыгают по очереди с верхнего яруса. Это простой и надежный способ быстро переломать ребра и раздробить грудную клетку. Такой подход — образец справедливости и неукоснительного выполнения принятых решений. Если бы весь наш народ следовал этим законам, если бы однажды расплющил грудную клетку тому, кто народу не вернул долги, то другим вождям не повадно было бы народ дурачить.

Жуков не вернул долги фронтовикам. Но назвать его преступником мы не имеем права. Если назовем Жукова преступником, то это будет незаслуженным оскорблением всем нашим карманникам, домушникам, медвежатникам, мокрушникам.

Да что там ордена.

Вот после войны возвращаются домой воины-освободители. В то время большинство населения — деревенские жители. Они приходят в колхоз, и у них отбирают все документы. Паспорт мужику иметь не положено. Раз ты крестьянин, значит, ты не являешься гражданином своей страны, паспорт тебе не дают, чтоб из колхоза не убежал. Раз ты солдат-победитель, раз ты кормишь страну, значит, ты лишен всех прав. Вот, к примеру, в самолете тебе летать не положено: кто тебя в самолетбез паспорта пустит? В самолете можно было возить собак. Я лично видел, как в советском самолете Ан-24 везли крысу. Ее в клетку посадили и везли. А воин-освободитель в своих правах был ниже собак. На собаку породистую надо было иметь паспорт, а мужику породистому паспорт не полагался. И денег в колхозах не платили. Повторю еще сто раз: величие страны определяется не ракетами и не спутниками, не перекрытым Енисеем и даже не балетом «Лебединое озеро», а величием ее рядовых граждан.

Ну ладно, Сталин был тираном и людоедом. Но через три года после убийства Сталина к власти пришли Хрущев и Жуков. Чем они лучше Сталина? Должен был Хрущев сказать Жукову или Жуков Хрущеву: война была как бы великой, и наша пропаганда называет ее даже «отечественной», так давай сделаем доброе дело, давай воинов-освободителей уравняем в правах с собаками!

Сказал ли такие слова Хрущев Жукову? А Жуков Хрущеву? Этого мы знать не можем. Но видим результат: солдаты-освободители в своем большинстве так и не были юридически приравнены к собакам. Они могли только мечтать о светлом будущем, когда их потомков уравняют в правах с крысами и псами.

И когда коммунистическая пропаганда рассказывает нам о том, что Советский Союз выиграл войну, мы усомнимся. В результате этой «победы», народы нашей страны оказались все в том же социалистическом рабстве. И не поверим рассказам о том, что война в какой-то степени была как бы «отечественной». Основная масса населения не имела паспортов, потому юридически более ста миллионов людей гражданами своей страны не являлись. Они не могли воевать за «отечество», ибо его не имели. Это, так называемое, «отечество» не признавало их своими гражданами и относилось к ним соответствующим образом.

Не поверим и рассказам о так называемой «освободительной миссии Красной Армии». Если хочешь нести свободу людям, освободись сначала сам. Но наши солдаты шли на войну рабами. И вернулись с войны рабами. Вооруженные рабы под конвоем НКВД и под водительством рабовладельцев могли нести окружающим народам только рабство. Его и несли.

Жуков ничего не сделал для освобождения народа. Он об этом и не задумывался. Номенклатура была коллективным рабовладельцем. Жуков был таким же членом рабовладельческой ассоциации, как Хрущев и Брежнев, как Русланова и Андропов, как Берия, Ежов и Шолохов.

Ладно, солдат-освободитель не имел прав.

Ладно, заработал он ордена-медали, а Родина не удосужилась их ему вручить. Так хоть мертвого его уважайте! «Две трети погибших в 1941-1945 годах воинов похоронены как неизвестные» (Красная Звезда 6 октября 1999)

В захоронениях бойцов и командиров Красной Армии, которые погибли в войне против Германии «погребены более 6,5 миллиона человек, из них всего лишь 2,3 миллиона известны пофамильно». (Там же)

Сопоставление потерь Красной Армии и Вермахта шокирует. В чем же дело? Почему для того, чтобы убить в бою одного немца, надо было положить в землю пять, а то и десять наших Иванов?

Причин много. Вот одна, видимо, не самая последняя: у нас солдата после войны воспевали в песнях и возвеличивали в легендах, но на фронте жизнь солдатская не стоила вообще ничего, его не уважали живым, а тем более — мертвым. В Германии было иначе. Каждый германский офицер, завершив работу, был обязан после себя убрать рабочее место. То есть, завершив бой, был обязан эвакуировать с поля боя поврежденную боевую технику, вынести раненых и тела убитых. Раненых — в госпиталь. Убитых — в землю. С воинскими почестями.

В Красной Армии эвакуация боевой техники и оружия с полей сражений была поставлена образцово. Понятно, я имею в виду только вторую половину войны. Все, что было брошено в 1941 году, — наш национальный позор. То, что было брошено в 1941, создавалось трудом нашего народа два десятка лет. Тех брошенных запасов 1941 года хватило бы на много лет войны до самой победы. Но мы сейчас — не о брошенных запасах. Мы говорим о том, что во второй половине войны в Красной Армии эвакуация техники с поля боя была налажена. Был организован сбор брошенного оружия, боеприпасов, стреляных артиллерийских гильз. Сталин установил простой порядок: каждый полк, дивизия, корпус, армия,фронт обязаны сдавать стреляные артиллерийские гильзы. Понятно, не все 100%, но весьма существенную часть из того, что было получено. Не сдал артиллерийские гильзы за прошлую неделю боев, не получишь новых снарядов. А начальникам артиллерийского снабжения всех рангов приказ: подавать боевым подразделениям снаряды только в обмен на стреляные гильзы. Если выдал кому-то снаряды, а стреляных гильз не получил, — пойдешь под трибунал. И сразу установился образцовый порядок. Понятно, были исключения. Понятно, возникали ситуации, когда было не до сбора стреляных гильз. Но по большому счету проблема повторного использования стреляных гильз была решена. Былорешено много других задач. За эвакуацию танков с поля боя давали ордена. За эвакуацию раненых — тоже.

А за эвакуацию трупов у нас орденов не давали. С воинскими почестями советских бойцов хоронили, но только некоторых. Когда руки доходили. Немцы хоронили в гробах, и каждого в своей могиле. Каждому свой собственный крест полагался. У нас о гробах речи не шло. Не до гробов. И хоронили не каждого в своей могиле, а навалом. Так работы меньше: свалили всех в воронку или в противотанковый ров и землей забросали. И благозвучное название придумали: братская могила. Не до гробов нам было, не до индивидуальных могил. Землю родную надо было освобождать! И гнать врага с родной земли! И народам Европы нести свободу и счастье!

Но я утверждаю, что война завершилась бы гораздо раньше, с гораздо лучшими результатами и меньшими потерями, если бы был отдан приказ выносить мертвых с поля боя и хоронить в гробах.

Представьте себе командира полка. Послал он батальон высотку штурмовать, положил людей зря и нет ему забот. Погибли люди — на то война. Не взяли высотку — завтра возьмем. Завтра в полк новых людей пришлют, снова ту высотку штурмовать будем. А пока идет полковой командир в свой блиндаж водку пить. И ждет его в блиндаже верная ППЖ — походно-полевая жена. Получалось вот что: с одной стороны, командир людей не бережет, с другой стороны, ему назавтра новых людей пригонят, необстрелянных, которые сами себя беречь не научились. Потому самоуничтожение армии шло одновременно с двух сторон — снизу и сверху.

Назавтра необстрелянных тоже положат в самом первом бою у подножья той же высотки. И новых пришлют… Красная Армия во Второй мировой войне была совсем небольшой, но прожорливой. На каждый данный момент на войне воевало миллионов пять. Иногда доходило до восьми и даже до десяти миллионов солдат и офицеров. Не больше. Но только вчера это были одни миллионы, а сегодня они уже гниют по оврагам и пролескам, а вместо них воюют другие миллионы. Лягут и они, а по их хрустящим костям пойдут другие, свободу счастье народу понесут.

А вот если бы вменили командиру в обязанность всех убитых с поля боя выносить и хоронить в гробах да с воинскими почестями, — тогда иной расклад. Тогда бы командиру — боль головная. Как под огнем противника все трупы с поля боя вытащить? Сколько на это надо еще людей положить? И как тех дополнительных потом с поля боя тащить? Кто этим заниматься будет? Если всех солдат полка положишь, самому что ли их потом на себе таскать? И где столько гробов раздобыть? А ям сколько вырыть надо! Да еще каждый труп опознать. Да каждому фанерную звезду над могилой! Эка забот! Глядишь, в следующий раз командир осторожнее людей на ненужные высотки бросал бы.

Из этого пошли бы другие следствия. Если бы каждый командир полка людей берег, тогда в действующей армии можно было иметь не пять, не десять, а пятнадцать или двадцать миллионов солдат. И солдаты не гибли бы в первом бою. Одно дело — пять миллионов необстрелянных солдат, которых только что прямо из военкоматов на поля сражения бросили, другое дело — двадцать миллионов опытных бойцов. Вот тогда и война совсем другой была.

А всего-то только и требовалось: дать приказ солдата нашего в гробу хоронить. Представьте: вот какой-нибудь Жуков готовит некую Ржевско-Сычевскую операцию. Ему докладывают: для проведения операции требуется подать войскам на передний край 4139 вагонов снарядов, 120 тысяч тонн бензина и солярки. Кроме того, Жукову представляют список всего необходимого. И в том списке танковые двигатели, сотни тонн других запасных частей для танков и машин, патроны, мины, хлеб, тушенка, бинты, водка цистернами, инженерное имущество …и 78000 гробов сосновых. Думаю, тут бы и Жуков возмутился. Прикиньте, сколько надо вагонов, чтобы те гробы доставить на фронтовые склады. Теперь прикиньте, сколько надо снять машин с перевозки войск, боеприпасов и всего прочего и бросить их на доставку гробов с фронтовых складов на армейские и далее — на корпусные, дивизионные, бригадные и полковые. Сколько солдат надо оторвать на разгрузку и перегрузку гробов. С другой стороны, — демаскировка. Если столько гробов сгружают в районе предстоящей операции, любой шпион и диверсант тут же в вражеский штаб доложит: что-то затевается! Так вот, ради того, чтобы демаскирующие признаки скрыть, Жуков потребовал бы воевать так, чтобы гробов требовалось меньше.

Или вот, допустим, готовит все тот же Жуков штурм Берлина. Садится он уставший в кресло, а начальник штаба 1-го Белорусского фронта докладывает, что для штурма Берлина помимо прочего требуется подвести полмиллиона гробов. Верю: тут бы даже Жуков задумался. Тут бы и в его светлую голову закрались сомнения: а зачем вообще Берлин штурмовать? Кому этот штурм нужен? Берлин уже окружен советскими войсками. Внешний фронт окружения находится в 30-50 километрах западнее Берлина. Огромный город сжат кольцом советских войск. Авиацией США и Британии Берлин уже превращен в океан битого кирпича. В Берлине огромное население да еще сотни тысяч беженцев из восточных районов Германии. По нашим данным, в городе два миллиона людей, в основном — гражданских. По немецким данным — три миллиона. В Берлине уже голод. В Берлине конина — деликатес. Надеяться защитникам Берлина не на что. Продовольствия им никто не подвезет и боеприпасов — тоже. В Берлине нет топлива. В Берлине нет света. В Берлине разрушены водопроводные системы. В Берлине не работает канализация. В Берлине никто не убирает мусор и трупы. И некуда убирать мусор. Сколько огромный город может держаться? Это не Ленинград, за которым стояла огромная страна. Это не Ленинград, который можно было кое-как снабжать через Ладогу. Берлин снабжать невозможно. И некому его снабжать. И нет у Берлина надежды. Война уже кончилась. Один Берлин остался. Дайте защитникам Берлина еще неделю доесть последнюю гнилую конину. Потом Берлин сам выбросит белый флаг. Но Жукову нужен не белый флаг над Берлином, а красный над Рейхстагом. Ради этого Жуков проводит никому ненужный преступно-бездарный штурм огромного города. Вопрос о том, сколько в ходе этого штурма предстоит положить в землю солдат, Жукова не волновал. Если бы в гробах солдатиков хоронить, тогда штурм был бы невозможен по чисто снабженческим причинам. Пришлось бы ради подвоза гробов для предстоящей операции отказаться от подвоза боеприпасов. Но у нас хоронили без гробов — потому проблем не возникло.

Возразят: штурм Берлина — это приказ Сталина, мог ли Жуков возразить?

Давайте считать, что Жуков возразить не мог. Но в этом случае нечего из него лепить героя. В этом случае надо прямо и честно признать: Сталин отдал дурацкий приказ штурмовать Берлин, а Жуков дурацкий приказ выполнил, не возражая и не размышляя над последствиями.

И все-таки повезло тем, кто был убит в ходе бестолкового штурма Берлина. Их хоть и без гробов, но похоронили. В Германии земли мало, потому трупы просто так не бросишь среди поля. А у нас на Руси земли много. Потому не каждый из тех, кто был убит на родной земле, в нее попал. Солдата не считали человеком при жизни, так хоть бы мертвого похоронили! Мертвого раба во все времена у всех народов хоронили в земле. Почему наши рабовладельцы своих рабов не хоронят? Почему в полях и лесах кости солдатскиеваляются через полвека после войны? «Красная Звезда» пишет, что в воинских захоронениях «погребены более 6,5 миллиона человек, из них всего лишь 2,3 миллиона известны пофамильно». Читаем мы и радуемся: наши потери на войне были такими скромными. Но давайте вникнем в написанное. Речь идет не обо всех погибших солдатах и офицерах, а только о тех, которые похоронены. А те, которые не похоронены, кто их считал?

Белые солдатские ребра на полях былых боев — это стыд и позор России на весь мир и на все времена. Кто же должен был хоронить солдат на войне и после войны? Военные журналисты негодуют: через полвека энтузиасты находят солдатские медальоны, но их содержание давно уничтожено временем. «Лень, равнодушие, мещанское рассуждение „моя хата с краю…“ А ведь тогда солдатские медальоны легко открыли бы свои тайны. Сегодня же они сплошь и рядом молчат, как рыба. Время — оно даже камень крошит. Не пощадило и хрупких медальонов со вложенными в них „паспортами смерти“. („Красная Звезда“ 9 декабря 1999)

Правильную линию газета гнет! Только было бы неплохо, чтобы назвала «Звездочка» по именам тех военных вельмож, которые после войны проявили лень, равнодушие и мещанское отношение к павшим.

Итак, кто же должен был хоронить погибших? Кто должен был этим делом заниматься? По старой традиции война считается оконченной в тот момент, когда похоронен последний убитый солдат. Если так, то «великая отечественная» будет продолжаться бесконечно. И давайте не будем праздновать так называемый «день победы». Солдаты еще не похоронены, следовательно, война еще не завершилась. Не рано ли победу праздновать?

Так называемое «отечество», призвав в ходе войны под знамена 34 миллиона своих граждан, не узаботилось похоронами мертвых. Через полвека после окончания войны солдатские кости так и валяются в полях, лесах и болотах. Советского Союза, нашего социалистического отечества, больше нет, а о последнем похороненном солдате мы даже и не мечтаем. Их белых косточек в полях — во множестве.

Родина должна была хоронить своих защитников. Отечество. Правительство. Министерство обороны. Все маршалы и генералы. И Жуков — прежде всего. На его совести большевсего загубленных жизней. Он самый кровавый полководец в истории человечества. Он первым и должен был убирать с полей груды солдатских косточек.

Денег не было на похороны? Деньги были. Никто в мире не настроил столько уродливых монументов, сколько их настроили в Советском Союзе. У нас воздвигали уродов самыхневероятных размеров, и в каждом городе. Это идолы на курганах. Отчего же всех мастей Вучетичи гробили сотни тысяч тонн бетона и стали, миллиарды народных рублей навозведение мерзких бетонных чучел, но не хоронили убитых солдат? Оттого, что таскаться по лесам и болотам, кости истлевшие искать, — дело муторное, да и опасное. Можно на ржавой мине подорваться. А возведение циклопических железных теток с вознесенными мечами — дело денежное, прибыльное, престижное.

А ведь должен же был Жуков, в бытность главкомом Сухопутных войск или министром обороны, заняться захоронением погибших солдат. Следовало бросить армию в районы, где были сражения. Боевая задача: разминирование, сбор боеприпасов и брошенного оружия, поиск и захоронение погибших. Всю армию через это следовало пропустить: формировать поисковые отряды и посылать в районы боев на месяц-другой. И тут же вместо них слать другие отряды. И это — жизнь в полевых условиях. И это — боевая подготовкабез упрощений, с настоящим риском для жизни. И это — изучение топографии, развитие навыков ориентирования на незнакомой местности. И это — воспитание характера и патриотизма. И это — сколачивание коллективов. И это — изучение истории войны.

Заодно и косточки собрали бы.* * *

Выступает дочь великого полководца Маргарита Георгиевна и срамит Москву с Питером: в Старом Осколе памятник моему папе поставлен, в Уральске — поставлен, в НижнемНовгороде — поставлен, в деревне Стрелковке — целый комплекс, с монументом и мемориальной избой. А в Москве и в Питере — позорище! Памятник Жукову не удосужились поставить, безобразие какое!

Услышали руководящие товарищи крик души, мигом в Москве памятник Жукову слепили. Надо бы еще в Питере. В Волгограде. На Прохоровском поле. В Киеве. В Варшаве. В Берлине. В Поцдаме. В Вюнсдорфе. В Одессе. И далее — везде.

Все это прекрасно. Только, по моему разумению, следовало сначала похоронить миллионы солдат, а уж потом расставлять памятники тому, кто своим гениальным руководство загнал их в смерть, но не узаботился распорядиться, чтобы кости зарыли.

Глава 20

ПРАВАЯ РУКА.

Серов приказал мне все лучшие золотые вещи передавать ему непосредственно. Выполняя это указание, я разновременно передал в аппарат Серова в изделиях, примерно, 30 килограммов золота…

Помимо меня, много золотых вещей давали Серову и другие начальники секторов.

Показания на допросе 6 февраля 1948 года.Генерал-майор А. М. Сиднев.

22июня 1957 года Жуков произвел государственный переворот. К этому перевороту мы вернемся в следующий раз. Сейчас у нас другая тема. Главной силой государственного переворота был Жуков. Вторым в этом деле по величине и значению был Иван Серов.

Если Жуков совершал государственный переворот, опираясь на этого человека, значит, верил ему безгранично. Чтобы оценить Жукова, давайте внимательно посмотрим на Серова. Ведь давно и правильно сказано: скажи, кто твой друг… Посмотрим же на Ивана Серова, ближайшего соратника и друга величайшего полководца ХХ века. Серов интересен, кроме всего прочего, еще и вот с какой стороны. Жуков решительно и стремительно шел к абсолютной власти в стране. Если бы он ее взял, то вторым человеком в государстве оказался Серов. То, что нас ждало в случае захвата власти Жуковым, мы уже можем себе представить. Серов эту картину делает ярче.

Серов Иван Александрович. Год рождения 1905. Русский. Из крестьян Вологодской области. Так записано в документах. На самом деле, Ваня Серов — сын надсмотрщика Вологодской тюрьмы. Ничего плохого в этом нет, однако в 1917 году власть в стране захватили уголовные преступники. Тюремщиков они не любили. Новые правители превратили всю страну и прилегающие территории в одну большую зону, сплошь заплетенную колючей проволокой. Они сами стали тюремщиками своего народа. А тюремщиков предшествующего режима они ловили, сажали, убивали. Детям тюремщиков предшествующего режима рассчитывать на блестящую карьеру не приходилось. Все пути перед ними были закрыты.

Надсмотрщик Вологодской тюрьмы А. Серов скрылся от расправы в неизвестном направлении, а его сын Ваня записался в крестьянское сословие. Политическую карьеру Иван Серов начал рано. И начал ее с обмана, объявив себя потомственным землепашцем. В 18 лет Ваня Серов — заведующий избой-читальней уездного политпросвета. В те временаэта должность официально именовалась — избач. Мужики землю пашут, а Ваня книжки выдает. Ни одно государство в мире не может себе позволить такой роскоши: в каждой деревне огромной страны сидит молодой бездельник и выдает книжки про то, как в будущем все будут счастливы и равны. Такое позволяли себе большевики. Возражают: так они же ликвидировали неграмотность, они несли в народ свет знаний!

По этому вопросу товарищ Ленин высказался вполне определенно: «Ликвидировать безграмотность следует лишь для того, чтобы каждый крестьянин, каждый рабочий мог самостоятельно, без чужой помощи читать наши декреты, воззвания. Цель — вполне практическая. Только и всего.» (Ю. П. Анненков. Дневники моих встреч. Цикл трагедий. М. 1991.Т.2 с. 270)

Гитлер Ленина не читал, но он был ленинцем. Каждый желающий может найти у Гитлера такую же точно цитату, почти слово в слово. Разница в том, что Гитлер намеревался вводить такую «грамотность» на оккупированных территориях, а Ленин — на своей собственной.

Но вернемся к Ване Серову. Он рано понял, что лучше пропагандировать ударный труд, чем вкалывать самому. Через четыре месяца работы на ниве политического просвещения трудящихся — первое и весьма резкое повышение. Ваня Серов — председатель сельсовета. В августе 1925 году поступает в военное училище и в августе 1928 года его заканчивает. Потом за шесть лет проходит должности от командира огневого взвода до исполняющего обязанности начальника штаба артиллерийского полка. В январе 1935 года поступает в Военно-инженерную академию. В 1936 году переведен в Военную академию имени Фрунзе. Оканчивает ее в январе 1939 года. Это момент, когда завершается Великая сталинская чистка. В НКВД — переливание крови. Чекистов ежовского призыва товарищ Сталин бросил под трамвай истории. На их место — молодые выдвиженцы: офицеры из армии, партийные вожаки, растущие комсомольские вожди, передовые пролетарии, которых пропаганда называла рабочими от станка. В народе их звали рабочими из-под станка.

Среди мобилизованных на службу в НКВД оказался и майор Ваня Серов. Его карьера — почти вертикальный взлет. 9 февраля 1939 года Серов становится заместителем начальника Главного управления Рабоче-крестьянской милиции НКВД СССР. Через 9 дней — повышение. Серов — начальник этого Главного управления. Одновременно получает новое звание — майор государственной безопасности. В то время — один ромб на петлицы, что соответствовало армейскому комбригу.

Через пять месяцев — снова повышение в должности: Серов — заместитель начальника самого страшного чекистского органа — ГУГБ НКВД СССР.

1сентября — начало Второй мировой войны. 2 сентября Серов становится шефом НКВД Украины. 4 сентября получает звание комиссара государственной безопасности 3 ранга. В Киеве Серов впервые встречает одного из самых страшных палачей ХХ века Хрущева Никиту Сергеевича. В 1937 году Хрущев был первым секретарем Московского городского комитета партии. К массовым расстрелам людей он имел самое прямое отношение. Он член так называемой московской «тройки», которая без суда и следствия выносила смертные приговоры тысячам людей. С января 1938 года Хрущев — первый секретарь ЦК КП Украины. Украину он чистил с таким же рвением, как и Москву. Все партийные секретари, от райкомов и выше, лично выносили и подписывали смертные приговоры. Потом, правда, и сами попадали под тот же карающий пролетарский топор. На два секретаря республиканских компартий под топор Великого сталинского очищения не попали, ибо старались лучше других. Имена этих двух стахановцев террора: Берия — в Закавказье, Хрущев — в Киеве.

В момент, когда Серов встретил Хрущева, тот уже был залит человеческой кровью по самую лысину.

17сентября 1939 года Советский Союз вступает во Вторую мировую войну на стороне Гитлера. Вслед за Красной Армией на «освобожденные» земли Польши пришли наши доблестные чекисты с горячими головами и холодными сердцами. Все, что они сотворили во Львове и Станиславе, в Ровно и Луцке, в Ковеле и Залещиках — делалось по приказу и под контролем Никиты Хрущева и молодого чекиста Вани Серова, которому тогда еще не исполнилось и 35 лет. Все содеянное — на их чистой коммунистической совести: и депортации, и концлагеря, и коллективизация. Расстрел польских офицеров в Харькове — тоже дело мозолистых рук Вани Серова.

26апреля 1940 года Иван Серов получает свой первый орден. И это не что-нибудь, а высшая государственная награда Родины — орден Ленина. Интересно сопоставить эту дату с некоторыми трагическими страницами польской истории: с одной стороны — расстрел массы пленных польских офицеров, в том числе и на подконтрольной Серову Украине, с другой стороны — высшая награда Родины этому самому Серову.

Интересно отметить еще одно совпадение. Начальник Управления по делам военнопленных и интернированных капитан ГБ Сопруненко Петр Карпович, который непосредственно руководил отправкой из лагерей и расстрелом пленных польских офицеров, именно в этот день 26 апреля 1940 года тоже получил свой первый орден. (Н. В. Петров, К. В. Сорокин. Кто руководил НКВД 1934-1941. Москва. Звенья. 1999. Стр.381, 389.)

Серов и Супруненко — в одном списке награжденных. И в этом списке — только палачи и каратели. Разница в том, что капитану ГБ Сопруненко — самую низшую по рангу награду, самый скромный орденок «Знак Почета» (в народе — «Веселые ребята»), а главе НКВД Украины комиссару ГБ 3 ранга Серову — высшую государственную награду. Заслуги Серова в деле расстрела польских офицеров оценены по высшему балу. А Сопруненко — по низшему.

В июне 1940 года в Киев пребывает Жуков Георгий Константинович. И вот в столице Украины сложился дружный триумвират: первый секретарь ЦК КП Украины товарищ Хрущев, глава НКВД товарищ Серов и командующий войсками Киевского особого военного округа товарищ Жуков. Они понравились друг другу. Жукова всегда тянуло к тем, кто льет народную кровь, не сожалея. Он сам был таким. Жуков оказался среди своих. Они понимали друг друга и уважали: забрызганный кровью Хрущев, успешно догоняющий Хрущева Серов и наш дорогой Георгий Константинович Жуков, который к этом времени успел в Монголии лично вынести немало бессудных смертных приговоров.

Их жизненные пути буду расходиться. Но не надолго. Где бы эти мушкетеры ни находились, они будут помнить друг друга и всячески друг другу помогать. Дворцовый переворот 22 июня 1957 года они совершат втроем.

На 1941 год Сталин готовил сокрушение Европы. С этой целью 3 февраля 1941 года чекистское ведомство НКВД было разделено на два независимых наркомата: НКВД (товарищ Берия) и НКГБ (товарищ Меркулов). Смысл разделения в том, что НКВД выполнял множество функций, как на территории Советского Союза, так и за рубежом. От тотальной слежки за всеми до уничтожения миллионов своих граждан. От добычи золота до строительства железных дорог. От хранения всех архивов государства до охраны государственных границ. От регистрации браков до охраны живого Сталина и мертвого Ленина. От учета новорожденных до тушения пожаров. От шпионажа за рубежом до строительства крупнейших в мире гидроэлектростанций. От производства алюминия до содержания гостиниц для иностранцев. От посадки лесов, до лесоповала. От создания и испытаний пикирующих бомбардировщиков до обучения иностранных коммунистов подрывному делу. От регулирования уличного движения до уничтожения политических противников за рубежом. А тут еще планировался освободительный поход на Варшаву, Будапешт, Бухарест, Берлин, Вену, Париж, Мадрид. Планировалось присоединение к Советскому Союзу миллионов квадратных километров новых территорий, советизация больших и малых европейских государств, очищение многомиллионных масс от нежелательного элемента. Обязанностей набиралось слишком много, потому НКВД пришлось разделить на две части.

Новый НКВД сохранил за собой многие прежние структуры, которые были в основном ориентированы на решению задач внутри страны: милиция, пограничные войска, ГУЛАГ, строительство важнейших объектов промышленности и транспорта и пр. и пр.

А на НКГБ возлагалась ключевая роль в грядущей войне, которая планировалась «на вражьей земле». Функции НКГБ: ведение разведки за рубежом, контроль многомиллионных массы людей в районах боевых действий и на «освобожденных территориях», изоляция и истребление нежелательных лиц и целых слоев населения на вновь присоединенныхтерриториях Советского Союза. На НКГБ была так же возложена задача охраны советских вождей, как гражданских, так и военных, а за одно — и контроль за их примерным поведением.

К началу 1941 года Иван Серов уже успел проявить себя во всем своем кровавом величии. Опыт очищения «вражьей земли» от нежелательных сословий и классов и превращения «освобожденных земель» в советские республики у него был коротким, но богатым. Он успел набить руку на расстрелах. В характеристику Серова вписаны слова, которым позавидовал бы любой. Как мы помним, у Жукова в характеристике записано: твердый член партии. У Серова лучше: несгибаемый член партии.

Заслуги Серова и его опыт были оценены по достоинству — 25 февраля 1941 года его назначают первым заместителем наркома государственной безопасности СССР (НКГБ).

Однако Гитлер спутал все карты. Гитлер напал первым и сорвал грандиозные планы освобождения Европы. Присоединение новых земель и их советизация были отодвинуты на лучшие времена. В оборонительной войне на своей земле два чекистских ведомства были не нужны. В первые дни войны было не до структурных изменений. Но уже 20 июля 1941 года НКВД и НКГБ были снова слиты в единый НКВД.

Иван Серов получает должность заместителя наркома внутренних дел, т. е. заместителя Лаврентия Берия. В этой должности он был до конца войны и после нее.

Война снова свела Жукова и Серова.

11октября 1941 года Жуков назначен командующим Западным фронтом. 13 октября в помощь Жукову назначают Серова. Жуков и Серов действуют рука об руку. Добры молодцы Вани Серова занимали рубежи позади боевых подразделений Красной Армии и подбадривали их пулеметным огнем в затылок, поднимая стойкость в обороне и напористость в контратаках.

Снова Жуков и Серов встретились в конце войны. Жуков — командующий 1-м Белорусским фронтом. Генерал-полковник Серов — уполномоченный НКВД по 1-му Белорусскому фронту. Одновременно Серов все так же остается заместителем товарища Берия. Кроме всего, Серов — советник НКВД СССР при Министерстве общественной безопасности Польши. Он передавал польским товарищам свой бесценный опыт стрельбы в затылки.

В начале 90-х годов после освобождения Польши от коммунизма людям стали возвращать то, что было у них отнято. Некая пожилая женщина получила свой особняк, который в 1944 году был конфискован освободителями на нужды НКВД. В этом особняке жил товарищ Серов. Потом там обитали другие товарищи, изрядно все переломали и загадили. Подвалы завалили всяким хламом. И все это хозяйке пришлось расчищать, словно археологу разгребать обломки и снимать культурные слои. Разгребла она свой подвал и обнаружила… маленькую частную тюрьму с решетками, запорами, тяжелыми стальными дверями и всем остальным, что тюрьме полагается. На стенах, как принято во всех тюрьмах мира, заключенные царапали надписи. Этими надписями занималась польская прокуратура, журналисты, историки. Выяснилась: тюрьма действовала во время, когда в этом особняке жил освободитель Польши товарищ Серов. В Польше тюрем всегда хватало. В дополнение ко всему, что было построено во все предыдущие времена, гитлеровцы за время Второй мировой войны возвели в Польше достаточное количество концлагерей. Все это хозяйство перешло под контроль НКВД и их местных товарищей. Казалось бы, на всех должно хватить. Зачем еще одну совсем крошечную тюрьму оборудовать? Оказалось, что это была, так сказать, личная тюрьма товарища Серова. Утомившись на работе от расстрелов и пыток, он возвращался в свой уютный домик и тут отдыхал душой и телом в камере пыток, но уже не в служебной, а в своей домашней.

Как после того не верить генетическим теориям? Сын тюремщика Ваня Серов явно унаследовал гены родителя.

У полководца Серова — грудь в орденах. Я к орденам неравнодушен, страстный собиратель, как орденов, так и сведений о том, когда, кого, за что и чем награждали. В расцвет своей карьеры генерал армии Серов помимо Золотой Звезды Героя Советского Союза имел шесть орденов Ленина, четыре ордена Красного знамени, орден Суворова I степени, два Кутузова I степени и польский орден Виртути Милитари IV степени. Чтобы не рассказывать о каждом ордене на груди полководца Серова, отметим только границы диапазона. Мы помним, за что получен первый орден — за расстрел польских офицеров. Последний свой орден Кутузова I степени Серов получил 18 декабря 1956 года за то, что топил в крови народную революцию в Венгрии. Все остальные ордена — в рамках этого диапазона.

Серов легко набирал ордена, но так же легко они с него и сыпались. Полководческим орденом Суворова I степени Серов был награжден в 1944 году за выселение народов Кавказа. В 1959 году акция была признана незаконной, а орден приказали вернуть. В 1963 году Хрущев снизил Серова в воинском звании с генерала армии до генерал-майора. От четырех генеральских звезд осталась только одна. Кроме того, Хрущев снял с Серова звание Героя Советского Союза и один орден Ленина. В 1995 году указом Президента Польской Республики Л. Валенсы Серов был лишен и польского ордена.

Но интересно бы посмотреть, кто и за что дал Серову Золотую Звезду Героя Советского Союза, которая в конце концов была признана, как выданная незаконно. В верхних эшелонах НКВД Героем Советского Союза был только Серов. Берия Лаврентий Павлович, не смотря на все свои кровавые заслуги, Героем Советского Союза не был.

Звание Героя Советского Союза с Золотой Звездой и орденом Ленина своему верному другу Серову выхлопотал Жуков. Система присвоения воинских званий была весьма простой. Наградной отдел штаба фронта писал список отличившихся: Иванов, Петров, Серов достойны таких-то наград. Список подписывал Командующий фронтом и член Военного совета. В нашем случае — Маршал Советского Союза Жуков и генерал-лейтенант Телегин. Список отправляли в Москву. Из Москвы приходил Указ о присвоении званий и награждении орденами. Подписал Жуков представление на 28 панфиловцев, и они стали героями. Подписал на Серова — и пробки в потолок! Ты мне, я тебе.

Звание Героя Советского Союза было присвоено Серову 29 мая 1945 года. Это было неожиданно и непонятно. Чекист на высших руководящих постах мог отличиться в массовом уничтожении людей, никакого другого героизма он проявить не мог просто по своему положению. Не было на Лубянке места для подвигов. Но за массовое уничтожение людей звания Героя Советского Союза не получили ни Ягода, ни Берия, ни «чахоточный Вельзевул» Коля Ежов. Немедленно в войсках, в органах НКВД и СМЕРШ распространились слухи о том, что «Серов получил Героя Советского Союза незаслуженно, что сделано это Жуковым, для того, чтобы приблизить Серова к себе.» Слухи были упорными и устойчивыми. Генерал-лейтенант Вадис Александр Анатольевич, который до 27 июня 1945 года занимал должность начальника Управления контрразведки СМЕРШ Группы советских оккупационных войск в Германии, об этих настроениях докладывал в Москву. Генерал-лейтенант жестоко поплатился за такие доклады. Жуков и Серов отомстили ему сполна. А ведь генерал Вадис докладывал только то, о чем говорили все.

Борец за коммунизм и всеобщее равенство людей Герой Советского Союза генерал-полковник Иван Серов в Германии был заместителем Жукова.

Должность Жукова официально именовалась — Главнокомандующий Группой советских оккупационных войск в Германии и Главнокомандующий Советской администрации по управлению Советской зоны оккупации Германии. (Маршалы Советского Союза. Москва. Любимая книга. 1996. С. 36)

Должность Серова — заместитель Главнокомандующего по делам гражданской администрации.

Зона советской оккупации Германии была разделена не сектора МВД. Сектором МВД в Берлине командовал генерал-майор Сиднев Алексей Матвеевич 1907 года рождения. В 1947 году он был переведен из Германии на должность министра государственной безопасности Татарской АССР. В 1948 году арестован. Протокол допроса от 6 февраля 1948 года проливает свет на то, что творилось в Восточной Германии, которой управляли Жуков и Серов. Протокол опубликован в журнале «Военные архивы России». 1993 № 1 с. 197)

Я привожу отрывки из протокола.

«СИДНЕВ: частями Советской Армии, овладевшими Берлином, были захвачены большие трофеи. В разных частях города то и дело обнаруживались хранилища золотых вещей, серебра, бриллиантов и других ценностей. Одновременно было найдено несколько огромных хранилищ, в которых находились дорогостоящие меха, шубы, разные сорта материи, лучшее белье и много другого имущества. О таких вещах, как столовые приборы и сервизы, я уже не говорю, их было бесчисленное множество. Эти ценности и товары различными лицами разворовывались. Должен прямо сказать, что я принадлежал к тем немногим руководящим работникам, в руках которых находились все возможности к тому, чтобы немедленно организовать охрану и учет всего ценного, что было захвачено советскими войсками на территории Германии. Однако никаких мер по предотвращению грабежа я не предпринял и считаю себя в этом виновным… Должен сказать, что, отправляя на свою квартиру в Ленинград это незаконно приобретенное имущество, я, конечно, прихватил немного лишнего.