Омерзительная девка. Меня от нее трясет. К тому же она не дает мне столько
сил, сколько нужно. И это сделаешь ты.
всегда или таким его делали Врата Тени, а сейчас нужно бежать отсюда. И
немедленно идти в полицию. Они поверят рассказу Труф, они еще помнят
оккультные выкрутасы Блэкберна.
загородив Труф путь к отступлению.
испытал, пока ты мирно жила со своей тетушкой? Меня истязали эти скоты
моралисты и били, били, старясь превратить в такое же жалкое подобие
человека, каковым являются сами. Ты никогда не задумывалась, через что
проходит ребенок, лишившийся родителей? Если ему повезет, его отправляют в
детский дом, а если нет - в психушку, и везде его ожидают садисты и
извращенцы, место которым в аду, в борделе! Я могу тебе показать такие
шрамы, что ты в обморок упадешь, сестричка. - Пилгрима трясло. Труф
почувствовала, что он уже не контролирует себя, и ей стало страшно. - Или
увидев их, ты захочешь отдаться мне хотя бы из жалости? Хочешь, я
разденусь?
людей, страдающих помутнением рассудка.
Ты сделаешь все, что я прикажу. Мне и раньше приходилось иметь дело с
людьми, которые не любят повиноваться. И что же? Я легко с ними
справлялся, точнее, меня даже можно назвать своего рода укротителем
строптивых. Возьмем, к примеру, Эллиса. Он, видите ли, понял, кто я, и это
поставило меня в затруднительное положение. Как? Да очень просто. Откуда у
бывшего сироты многомиллионное состояние? Да еще в таком юном возрасте?
Долгая и довольно скучная история. Он махнул рукой. - Но главное не в
этом, а в том, что Эллис теперь нас уже не побеспокоит. После
незапланированного полета лошадиная доза инсулина будет ему как нельзя
кстати.
смотрела на хищное лицо Пилгрима и не могла оторваться. Она напоминала
маленькую птичку, парализованную взглядом кобры.
сильно беспокоился - что он, в сущности, может доказать? В конце концов,
быть сыном Торна Блэкберна - не значит быть преступником. - Пилгрим снова
начал расхаживать по комнате, подошел к софе и сел на нее. Он смотрел на
Труф и улыбался, прекрасно понимая, как она боится его сейчас. - И тогда я
пришел к мысли, что добрый Майкл должен уехать. Но он, сознавая, что
доставляет мне чрезвычайные неудобства, уезжать отсюда не хотел. Он думал,
что может убедить меня не заниматься тем, чем я занимаюсь. Какая
наивность. Но в последнее время он стал мне мешать, я выяснил, что он...
Хорошо, я пожалею тебя, не буду делиться подробностями. Короче говоря,
Майкла мы тоже больше не увидим. Он погиб в автомобильной катастрофе. -
Пилгрим улыбнулся, показав острые белые зубы.
самообладание и говорить спокойно. Ужас перед видениями окончательно
исчез, реальность оказалась куда опаснее призраков. Пилгрим - убийца, он
не остановится ни перед чем.
что ничего не сделаю тебе, ведь ты моя сестра. Я хочу, чтобы ты любила
меня, вот и все. Когда я нашел Лайт и вырвал ее из этого адова места,
которое они называют психиатрическая больница, я попросил ее любить меня.
Она согласилась, но мне не хватало ее любви. Теперь я прошу об этом тебя.
Ну, пожалуйста, Труф, - произнес он нежным голосом.
охватил его. - Он не любит меня, - выкрикнул он. - Торн все нам портит, он
мешает мне. Мне безразлично его горе, в конце концов, сейчас уже поздно
сожалеть.
карман, куда он положил ключ. Нужно во что бы то ни стало взять его и
выбраться отсюда. Труф предполагала, что остальным неизвестно, что Пилгрим
убийца и мерзавец. Они не поверят Труф, остается только одно - идти в
полицию.
показалось, что в уголках его глаз блеснули слезы. - Я любил его, я верил
ему, но он ушел, бросил меня. - Пилгрим глубоко вздохнул и потер глаза. -
Меня все бросили. Неужели ты мне не поможешь? - Он с надеждой посмотрел на
Труф. - Ты же моя сестра. Я ничего не делал Эллису - Труф почувствовала,
как на бесстрастное лицо снова натягивается маска утонченно вежливого,
благородного аристократа Джулиана. - Майкл? Он уехал, уехал в Нью-Йорк и
завтра вернется. Мы с ним старые друзья, вместе учились в семинарии.
Прости меня, дорогая, я напугал тебя. Ты поверила всей той белиберде,
которую я тебе рассказывал. Остальные поняли бы меня сразу, магия - это
искусство перевоплощения и убеждения. Я, видимо, перестарался, слишком
вошел в роль. Извини, но я так замотался. Постоянные ритуалы, подготовка,
тут самому порой трудно разобраться, где правда, а где вымысел. Через
двадцать четыре часа все будет нормально. Прости меня. - Пилгрим покорно
опустил голову, изображая раскаяние.
переживала. Потерять человека, которого начинаешь любить, увидеть, что ты
едва не ответила на страсть чудовища, было тяжело. Ну и пусть, зато она
приобрела брата. Игра окончена, она больше не будет ни обманывать себя, ни
давать это делать другим. Конечно, Труф поможет ему, но сначала следует
обезопасить от него остальных, а вернее, спастись самой.
шевелясь, словно в забытьи. Наконец он поднял голову и тяжело вздохнул.
когда я отдам тебе книгу, ты не уедешь и никому не расскажешь о нашем
разговоре. - Пилгрим попытался улыбнуться, но улыбка получилась жалкой. Он
выглядел совершенно нормально, трансформация в Джулиана закончилась.
ожидала взрыва негодования, хотя, судя по всему, Пилгрим не собирался
набрасываться на нее.
спросил Пилгрим. - Представь, что ты не знаешь о том, сколько горя я
причинил окружающим. Вспомни, разве я был с тобой хотя бы невежлив?
Неужели я не могу попросить тебя об одолжении ради наших отношений? Ведь
ты моя сестра. Прости меня, и давай выпьем за нашу дружбу.
и пить она тоже опасалась. Он смотрит на нее; если Труф откажется, это
может взбесить его и он... Что он?
опасно, к тому же Труф заметила, что он наливал из одной и той же бутылки.
Пилгрим выпил и безучастно смотрел на свой бокал. Он вытащил ключ и
положил его на стол, рядом со свертком. Труф почувствовала, как на ее
глаза наворачиваются слезы. Она вспомнила мальчика, маленького, тихого и
беспомощного. Неудивительно, что после всех страданий он стал таким.
ключу. Лицо Пилгрима перекосила злобная усмешка.
горло начало пересыхать. Она попыталась встать, убежать, кричать,
отбиваться. Но вино сделало ее тело тяжелым, а движения вялыми и
беспомощными.
моих отпрысков отвергает голос разума, то это всерьез, надолго и
полумерами здесь не обойтись.
что-то ей мешало.
тело. Ощущение было отвратительное - болело все: голова, спина, плечи,
горло - все, что способно болеть. Труф обнаружила, что она не лежит.
насквозь пропахшем сырой землей и гниением. Напротив Труф находилась
низенькая дверь, покосившаяся и такая же гнилая, как и все вокруг. Голова
Труф чуть не упиралась в покатый грязный потолок, в углах которого висела
паутина. Повсюду виднелись следы заброшенности и ветхости. Пол в погребе
был земляной и влажный.
Лондон Джек
Прозоров Александр
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Витковский Евгений