Чтение 66–й страницы книги ~Плеск звездных морей~

ется пассажиру, которого должны обслуживать по всем прави-
лам.

А спустя десять минут я уже томился в холодном нутре "же-
лезной девы"...

Надо же случиться такому: у первого пилота рожает жена. И
первый пилот ужасно беспокоится. То есть он, конечно, и виду
не показывает и хочет лететь, но провести "железную деву"
ему, разумеется, не удалось. Подвел пилота биоэлектрический
индекс, и его безжалостно отстранили от рейса, чем еще более
усугубили его нервное состояние. А второй пилот - желторотый
юнец, только что окончивший институт, и... Да что говорить,
космофлот есть космофлот, никогда в нем не будет порядка. А
я, понятное дело, тут как тут: удивительное у меня свойство
влипать в разные истории!..

Ну ладно, может, оно и к лучшему - еще раз, в последний
раз, посидеть в рубке лунника.

И вот я уже сижу за командирским пультом, а второй пилот,
с юношеским пушком на щеках и плечами многоборца, сидит в
правом кресле и столь же откровенно, сколь и почтительно
разглядывает меня - сказок наслушался, видно...

- Как тебя зовут? - спросил я.

- Икар, - ответил он застенчиво.

- Родительское?

- Собственное, - сказал он и застеснялся еще больше.

Я хотел съязвить, напомнить, что издавна старые летчики
считали Икара типичным аварийщиком, нарушителем инструкций,
но воздержался.

- Икар так Икар, - сказал я. - Давай читать молитву.

Он послушно включил предполетный экран. На нем загорелась
надпись: ГОРЮЧЕЕ?

Я посмотрел на указатель горючего и нажал кнопку "ДА".

Надпись сменилась новой: ЭКИПАЖ?

"ДА".

ПАССАЖИРЫ?

"ДА".

СВЯЗЬ?

"ДА".

Скучное это занятие - дублировать автоматику, которая и
сама все знает, но ничего не поделаешь - ледяные правила
космофлота требуют, чтобы командир лично ответил на все три
десятка предполетных вопросов. Наконец мне позволили выйти
на связь с дежурным диспетчером. Он прочел мне условия поле-
та, которые я знал и без него. Но так было надо. Потом я по-
лучил разрешение на связь со стартом. И только после этого
я, сняв предохранительный колпачок со стартовой кнопки, соб-
рался включить автомат старта. Правый пилот так смотрел на
мой палец, будто из него сейчас вырвется плазменный ураган.

- Икар, - сказал я, - нажми.

Ах, как сверкнули у него глаза!

- Можно? Мне? - переспросил он.

- Не переспрашивай командира, Икар. Не все это любят.

Ах, как старательно нажал он красную стартовую кнопку,
сразу пересветившуюся зеленым светом, как благодарно посмот-
рел на меня!

Потом - такой привычный, такой знакомый рывок, когда
кресло мягко утопает в гнезде амортизатора. Потом - педаль-
ная подножка вздрогнула, встретила мои ступни и вежливо при-
подняла их чуть выше, чтобы стабилизировать кровяное давле-
ние... Я вступил в свои командирские права - право присутс-
твия при действиях автоматики.

Селеногорск по праздникам будто вымирает. Большинство се-
ленитов улетает на шарик, остаются лишь самые необходимые
вахты. Я шел пустынными селеногорскими коридорами, скользя
взглядом по стенам, разрисованным и исписанным здешними ост-
ряками.

Устрашающее табло "Не входить!" над дверями Узла косми-
ческой связи не горело. Я постучался - никто не ответил. Не-
ужели и Робин улетел на праздники? Дверь поддалась нажиму, я
вошел в холл. Здесь никого не было, кроме вычислительного
автомата, из пасти которого торчал, как язык, кусок блед-
но-розовой пленки. Я выдернул пленку, посмотрел - ряды цифр
и знаков. Из-за двери аппаратной донеслись голоса. Я загля-
нул туда.

Дед сидел спиной ко мне - сухонький, сутулый, в неизмен-
ной своей черной шапочке; перед ним стоял столик, заваленный
таблицами и обрывками пленки. А вдоль слепых, отдыхающих эк-
ранов прохаживался Робин, засунув руки в карманы комбинезо-
на. Для полноты картины не хватало только "среднего звена"
великой династии космических связистов. Но я знал, что Ана-
толий Греков занят сейчас другими делами - в Совете шла се-
рия совещаний, разрабатывалась новая программа...

- Легко твердить "не годится, не годится", - говорил Ро-
бин, продолжая мерно вышагивать из угла в угол. - Если бы вы
с отцом с самого начала сделали упор на элементарные плане-
тологические вопросы, а не на теорию информации...

Тут он повернулся и увидел меня.

- Какими судьбами? - Робин широко развел руки и заулыбал-
ся, но улыбка не согнала с его лица выражения озабоченности.
- Садись, Улисс, сейчас мы...

- Без теории информации, - проскрипел Дед, - без выработ-
ки кода вообще не стало бы возможности обмена.

Он тяжело поднялся, кивнул мне. Я протянул ему пленку:
может быть, там значилось нечто важное? Дед посмотрел, бро-
сил пленку на стол и сказал:

- Все то же. - Волоча ногу, он направился к двери. - От-
дохну немного перед обедом, Михаил.

Мы остались вдвоем с Робином.

- Что хорошего, Улисс? Впрочем, знаю, знаю - хорошего ни-
чего нет. Возвращаешься на свой корабль? А у нас тоже сплош-
ные неприятности. Ни черта не можем понять, что стряслось с
Сапиеной.

- Молчит? - спросил я.

- Молчит! - Робин постучал костяшками пальцев по главному
экрану, будто этот стук мог пробудить от спячки неведомых
абонентов на другом конце канала связи. - Запросили рецепт
открытого огня - и замолчали. Мы тут ломаем голову, загрузи-
ли алгоритмами догадок логические машины. Но все наши гипо-
тезы не стоят... не стоят застежки на твоем костюме. Кстати,
недурной костюмчик. Теперь такая мода пошла?.. Понимаешь,
мыслим по-земному! Слишком по-земному. И машины наши антро-
поидны. Вот в чем беда.

Ты прав, подумал я. Прав как никогда. Мы еще не готовы
для разговора с Большим космосом. Далеко ли мы ушли от неан-
дертальцев, тупо таращивших глаза на звездное небо, такое
непонятно-пугающее? Положим, знаем мы неизмеримо больше, но
вот понять... Для того чтобы понять, надо быть там. Надо
стать наконец homo universalis.

- Что? - спросил Робин. - Не понял твоего менто.

"Раньше ты понимал меня лучше", - с внезапной горечью по-
думал я.

- Нет, я не посылал менто. Послушай, а ты уверен, что они
просили именно огонь? Может, вы их вовсе не поняли и послед-
ний сигнал означал просто "не хотим больше с вами разговари-
вать"...

Робин отлепился от экрана и присел на край стола, небреж-
но отодвинув груду бумаг и пленок. Кажется, он немного успо-
коился, во всяком случае ответил он примерно так, как бывало
прежде, когда мы летали вместе:

- Я всегда говорил, что у тебя светлый ум, Улисс. - И,
помолчав, добавил: - Вообще-то замечание резонное. Сколько
уже месяцев я выверяю код... Да нет, при всем его несовер-
шенстве сигнал расшифрован правильно. Мы тут с Дедом перево-
рошили всю документацию, весь обмен с самого начала. Не хо-
тел я вытаскивать Деда на Луну, отрывать от мемуаров, но
пришлось...

- Значит, нужен огонь, - сказал я. - На Земле давно нe
пользуются открытым огнем, но каждому дураку известно, что
огонь бывает разным. Не обязательно при соединении вещества
с кислородом. Многие металлы горят в хлоре, некоторые окиси
- в углекислоте. Если бы знать наверное, какая там атмосфе-
ра...

- Вот именно. По нашим скудным сведениям, атмосфера у них
нашего типа. Но, конечно, уверенности нет.

- Ну, допустим. Для чего был нужен открытый огонь? Перво-
бытные люди грелись у костра, жарили мясо, отпугивали хищни-
ков...

- Брось, Улисс. Мы перебрали все варианты - даже такие, о
каких не слыхивали. Машина выдала все, что хранилось в памя-
ти. Ясно, что при высоком уровне развития открытый огонь не