тревожное ожидание.
глотай пленку с закодированной информацией?
другие... Между прочим, - взглянул он на Валерия, - меня удивило в
священном писании... удивили некоторые детали. Пророк Иезекииль там
глотает книжный свиток и наполняется таким образом знанием. И в
Апокалипсисе - Иоанн Патмосский тоже учился так пророчествовать, тоже
свиток какой-то глотал. Откуда это?
писанием... А может, эирцы, когда посетили Землю, научили кого-то... Черт,
что это?!
наскочила на препятствие и готовилась его перепрыгнуть. Нонна, вскрикнув,
упала на спинку пилотского кресла. Ура и Валерия отжало к задней стенке
отсека. Но Ур успел ухватиться за тумбу кресла и подтянул налившееся
тяжестью тело к пульту. Перед ним заскользили цветные полосы, все быстрее,
быстрее, и что-то тихонько щелкало.
этого сделать...
идти с ускорением. Попробовал изменить курс - лодка не послушалась. Нонна,
лежа в кресле, со страхом смотрела на его перекошенное лицо, вывернутые
губы. Она не знала, что и ее лицо сейчас искажено перегрузкой.
понимал, что ничего сделать нельзя...
отвесном полу. Он слышал, как сзади стонал сквозь зубы Валерий. Знать бы
заранее, он усадил бы Валерия в кресло в соседнем отсеке. Там спинка с
амортизатором - Валерию было бы легче перенести ускорение. О себе он не
думал.
чтоб отпустили...
говорить с ним, пока не притянут лодку на место...
лодка прорвала густую облачность и шла теперь вверх в чистом небе.
темно-фиолетовым, почти черным... вспыхнули звезды - незнакомые, круглые,
немигающие...
насильно...
красно в глазах от прилива крови. Наступила невесомость. Нонна и Ур
держались за кресло, а Валерий всплыл, его ноги висели у Ура перед носом.
Нонна успела заметить, что на экране появилось нечто совершенно непонятное
- какие-то странные конструкции, длинные сверкающие плоскости... Лодка,
вздрогнув, остановилась. Снаружи донесся короткий стук, потом - шипение.
нормально.
заявила:
темноватый коридор и гладкий помост, плотно прилегающий к корпусу лодки.
Он был пригнан с такой точностью, без щелей, что сразу стало ясно: лодка
заняла свое место. Это было ее гнездо в чреве космического корабля.
светильниками. Нонна и Валерий шли за ним, не отставая ни на шаг.
Учителю и всем эирцам, но я останусь на Земле. Я человек и хочу жить среди
людей.
МНОГО РАЗ ПРОСИЛ ПОСКОРЕЕ ВЫВЕЗТИ ТЕБЯ ОБРАТНО НА ЭИР.
Непоследовательность только подтверждает мою человеческую природу.
НА ТЕБЕ ОТРАЗИЛОСЬ. К КОНЦУ СРОКА ТЫ ВСЕ ХУЖЕ ВЫПОЛНЯЛ СВОЮ ЗАДАЧУ.
невольно отражались смятение, растерянность... Но она всегда была
правдивой. Я еще раз, последний раз говорю тебе: планета Земля не опасна
для Эира...
помещении. Впереди светились окошки каких-то приборов - большие и
маленькие окошки чужого мира. Где-то вверху была словно прорублена дыра, в
которой виднелось звездное небо. Иногда по нему пробегали цветные волны.
несколько живых существ. Ей было жутко, но она усиленно всматривалась,
пытаясь различить очертания фигур. Раз ей почудилось, что пробежавшая
световая полоска на миг выхватила из тьмы зеркальную чешую...
лжи сознательной или бессознательной.
ИНФОРМАЦИЯ БУДЕТ ОБРАБОТАНА. В ПУТИ МЫ БУДЕМ ВЫЗЫВАТЬ ТЕБЯ, ЕСЛИ ВОЗНИКНУТ
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ.
жить среди подобных себе...
хранило уже знакомое ей суровое выражение. Но было что-то еще, что-то
новое, непривычное, щемящее... может быть, вот эти мучительные морщины на
лбу... беспомощное выражение поднятых бровей...
ТЫ ПРИОБЩЕН К ОБЩЕМУ РАЗУМУ И НЕ МОЖЕШЬ СПУСТИТЬСЯ К ПЕРВОЙ СТЕПЕНИ.
знала, о чем идет безмолвный разговор и как он поворачивается, но
чувствовала, видела, что Ур побежден.
оттеснившее страх и жалость. И, безотчетно повинуясь ему, Нонна рванулась
вперед...
существа: она с ходу налетела на кого-то или что-то и заколотила кулаками
по жесткому, жутко холодному, и она кричала надсадно, не своим голосом:
кинулась дальше, к смутным фигурам, и била палкой куда ни попадя.
ни-ку-да!.. Убирайтесь отсюда!
ухом голос Ура:
только прогнать этих, не отдать им Ура...
сидит на полу, а над ней, склонившись, стоит Ур, и лицо Валерия, небывало
серьезное, увидела она. Ее волосы растрепались, распустились по плечам, и
она машинально провела ладонью по полу в поисках выпавших заколок. Лицо
было мокрое от слез, в горле першило, хотелось кашлять.
содрана кожа. Ей было все равно, она даже боли не чувствовала, только
внутри, в груди, нестерпимо болело. Тупо смотрела она, как Ур перевязывает
ей руки своим и Валеркиным носовыми платками. Потом она подняла на него
глаза, и Ур подумал мимолетно, что только глаза и остались у нее на лице,
одни огромные глаза.