привязанную к языку рынды - судового колокола. - Свинячий хвостик
какой-то.
("кстати, его тоже Жорой звали"), который учил яхтсменов благоговейному
отношению ко всякой снасти.
Валерий, невольно подражая одесскому акценту боцмана Жоры.
конец, и Валерий принялся плести булинь. Он старательно проплетал пряди,
срезал, счесывал, околачивал. Его голые плечи, уже покрывшиеся загаром,
влажно блестели на солнце. Рында-булинь получился хороший, добротный -
толсто сплетенный с того края, где будет крепиться к языку колокола, и
сходящий на нет к свободному концу. Валерий покатал его ногой по палубе -
для плотности и гладкости. Жорж поцокал языком, выражая восхищение, и
подвесил булинь на место.
бы? Он сказал бы: "Что жь, корзину с памадорами на Привозе увьязать
сможешь".
прекрасные зубы.
аппетитом ел, запивая кока-колой, много говорил, и то и дело Нонна ловила
на себе его взгляд.
вашего судна?
"Энеиде". Она бежала из Финикии, из своего города Тира от братца-негодяя,
убившего ее мужа. Высадилась на африканском берегу и попросила туземцев
продать ей участок земли - столько, сколько займет одна бычья шкура.
Туземцы согласились. Но прекрасная Дидона была хитра. Она изрезала шкуру
на тонкие ремешки и обвела ими большой участок.
вкусом. - А потом буря прибила к этому берегу корабль Энея. Про Энея тоже
не слышали? Хотя - откуда вам было знать на другой планете... Эней был
участником Троянской войны, одним из троянских героев. Когда пала Троя, он
один уцелел, ему удалось избежать гибели. Видите ли, Энею было суждено
основать великое царство, и боги, покровительствовавшие ему, позаботились
о его спасении. Кажется, даже Афродита. Ах, ну да, Афродита приходилась
ему родной мамой. Так вот. Он плыл, как Одиссей, по Средиземному морю, и
где-то у Сицилии буря понесла его к африканскому берегу. В Карфагене Эней
рассказал Дидоне о падении Трои, о своих странствиях, и прекрасная царица
пламенно его полюбила. Царицы - тоже женщины, не так ли? Дидона умоляла
Энея остаться в Карфагене, стать ее мужем, но, увы, нашего героя влекла
его судьба. Мужчины есть мужчины, дорогой мой Ур: вечно они куда-то
устремляются и редко понимают, что их счастье как раз там, откуда они
хотят поскорее уехать, уплыть, улететь...
Дидона, infelix Dido*, как сказал Вергилий, не смогла перенести разлуки и
покончила с собой. Она сожгла себя. Эней высадился в Италии, основал
Латинское царство, воевал там всласть... Ничего хорошего, - повторил
Русто. - Всегда одно и то же... Что это вы пригорюнились, мадемуазель? Так
не пойдет! Выжмите на ваш ломтик папайи лимон, будет вкуснее. Хотите, я
вам расскажу, как ревут "ослиные пингвины" на Змеиных островах? Или как
Мальбранш обмазал скалу на мысе Серра овсянкой? Или про то, как Мюло сжег
опорный подшипник?
водянистые глаза и возопил:
системе прошедших времен, и вдруг, к немалому его удивлению, та же фраза
сложилась у него по-французски:
морских богов древние греки: они обмазывали прибрежные утесы овсяной
кашей, чтобы боги насытились и не разбивали их корабли. Мальбранш доказал,
что греки хорошо знали, что делали. Шторм несколько дней не давал нам
выйти из Санта-Моники. Тогда Мальбранш отправился на мыс Серра и облил
утес овсянкой из пятилитровой канистры. Надо ли говорить, что к следующему
утру шторм утих и "Дидона" вышла в море?
подыскивая с помощью Шамона слова, рассказал об огромной ударной силе
каспийской волны, способной срезать, как ножом, двадцатидюймовые стальные
сваи. Рассказал об островках на Каспии, рожденных активностью грязевых
вулканов. Французы с интересом слушали его, и Русто вспомнил слова
Гумбольдта: "Я умру, если не увижу Каспийское море".
горизонтом вспыхнул зеленоватым огоньком Канопус. Валерий и Нонна, стоя на
юте, отыскивали в незнакомом небе Южного полушария знакомые по картам
созвездия и радовались, когда узнавали их. А Ур задумчиво смотрел на
волны, обтекавшие белый корпус "Дидоны", на фосфоресцирующий пенный след
за кормой. Океан казался ему живым, мерно дышащим, добрым. Он надежно
защищал его, Ура, от неведомых опасностей берега.
Они тоже сидели здесь, на юте, и покуривали.
французы, но и Нонна с Валерием подхватывали озорное восклицание погонщика
осла.
"Подмосковные вечера" не нуждались ни в переводе, ни в подсказке.
стояли рядышком, облокотившись на фальшборт.
человеком.
Пожалеешь, Ур!
Пальмовые рощи словно сбегали с холмов, чтобы поглядеться в синюю воду.
Дальше громоздились горы, их венчал вулкан Питон-де-Неж.
промысловое судно - небольшой траулер с низкой, косо срезанной трубой и
непонятным вылинявшим флагом.
с видами.
в кают-компании.
иллюминатором плескалась вода, солнечные зайчики бродили по каюте. Ур сел
к столу и, отстегнув клапан, вытащил из заднего кармана свой блокнот.
Нажал кнопку, и пленка плавно пошла, перематываясь с катушки на катушку.
Стоп. Ур надолго задумался. Потом взял тонкий стерженек и начал писать на
Контровский Владимир
Лондон Джек
Афанасьев Роман
Русанов Владислав
Прозоров Александр
Каргалов Вадим