Чтение 14–й страницы книги ~Инстинкт~

повернуться на бок.

- Стой! - вмешался Рхр. - Мы его сейчас замуруем. Он тут никому не
нужен.

- Правильно. - Верный своим принципам, Змтт кивнул, выпрямляясь. - Так
ему и надо.

- Нет-нет, Змтт, - поспешил я. - Разве можно людей замуровывать?
Негуманно. Развязывайте скорее.

- Чего уж тут хорошего. - Змтт взялся за узел.

И тут староста совершил ошибку.

Ему надоело словопрение. Шагнул к нам - в одной руке мастерок, в другой
кирпич, - локтем небрежно отшвырнул Змтта к стопе толстых фолиантов. Это
было неправильно. Мой новый приятель готов был слушаться любого последнего
слова, но, как выяснилось, не терпел физического насилия. Скажи ему Рхр
оставить веревку в покое, заткни он мне чем-нибудь рот, ничто меня не
спасло бы. Но он толкнул Змтта.

И тот бросился на него, словно тигр.

От толчка Змтт не упал, а только присел на корточки, разрушив спиной
стопу книг. Из этого положения, не медля ни мгновенья, он прыгнул вперед,
пролетел метра полтора и с силой ударил не ожидавшего подобной эскапады
старосту головой в грудь. Тот рухнул, стукнувшись затылком о возводимую им
стену. Дернулся, застыл.

- Очень хорошо. Развяжите меня, Змтт.

Слава богу, староста дышал. Вдвоем той же веревкой связали ему руки и
ноги. Он начал приходить в себя.

- Пойдемте, Змтт, - сказал я. - Сейчас вернемся сюда с людьми, заодно
подстережем Глгла. Он должен прийти... Знаете, наверное, Глгла.

Информация была для старосты. Прибежит с ведром Глгл, освободит Рхра, и
оба вряд ли рискнут остаться в городе. А такой промежуточный исход схватки
и будет наилучшим - не начинать же только что созданному Совету с
репрессий.

На улице спросил Змтта, как он попал в библиотеку.

- Вчера видел, как вы пробовали открыть окно. Освободился от песка,
пришел сюда, долго плутал по темным лестницам.

Вот так. Думаешь, уже понял человека, а потом...

Тут я вспомнил то, что некоторое время держал в голове.

- Сможете подождать меня минуту?

Кинулся наверх в библиотеку. Последний марш лестницы на цыпочках, чтобы
Рхр не услышал.

Свет из двери. В читальном зале возня. Извиваясь на полу, как червь,
связанный староста боком, плечом толкает в глубь зала том в кожаном
переплете. На это я и рассчитывал. Если они с Глглом разыскали "комплект",
Рхр должен постараться его спрятать.

Рхр с пола проводил меня взглядом.

- У нас все лентяи. А как сейчас, лентяям лучше. Ничего у тебя не
выйдет. Они предпочтут вымирать.

Змтт ждал у входа. Побрели потихонечку ко мне, то есть к маляру. Шатало
- на голове шишка в добрый огурец.

В двух окнах знакомой комнаты тусклый колеблющийся свет.

- Наконец-то! - Крдж встал с пола, на котором пятеро вокруг чего-то
вроде свечи. - Что случилось? Мы всюду искали.

Вьюра не поднимала глаз. Возненавидела меня, что ли?

- Продолжаем заседание, - сказал Крдж. - Вам слово.

- Пока никаких ответов. - Я с облегчением сел на пол. - Нам бы вопросы
сформулировать.

Впрочем, сначала я рассказал. Потом смотрели "комплект". Оказалось,
переплетенная карта-схема. То, что сначала приняли за страницы, было
пронумерованными, сложенными тридцать два раза большими очень тонкими
листами. Если разложить - около четырех квадратных километров. Графики,
формулы, тексты, чертежи. Решили, что это описание подземной машины.
Понять что-либо в листах никто не мог.

Затем бесконечный разговор.

Чего мы хотим?.. Ясно лишь, от чего хотелось бы избавиться. Первым
делом, от диктата через пищу. Отсюда дискуссия повернула к проблемам
смысла жизни, раскрытия заложенных в человеке способностей.

- Кто мы сейчас?! - восклицал Крдж. - Пенсионеры прошлого, иждивенцы не
нами созданной технологии. Каких усилий, какой энергии, духовной и
физической, требует от нас процесс поддержания жизни?.. Никаких! Сразу от
рожденья - без поступков, без трудов - на пенсию.

А за окном было не так, как в мою первую ночь на Иакате. От моря порой
доносился шум, в той стороне мелькал свет. Вьюра сказала, что вечером
нашелся старик, обучивший молодежь добывать огонь, и на берегу тотчас
развели костры из водорослей. (Одна такая палочкой-свечкой освещала
комнату.) Трижды снаружи слышали громкий разговор прохожих. С соседней
улицы кто-то позвал на помощь - когда добежали, никого не было. Под утро
мимо дома прошагало из центра в пустыню около тридцати человек в синих
обтягивающих костюмах. Все рослые, крепкие, как на подбор. Крдж сказал,
таких никогда здесь не видели. Проходящих окликали, они ушли молча.
Другой, не вчерашний город.

Когда рассвело и все полулежали, измученные, Кржд вскочил.

- Прежде всего познакомиться со своим обществом. Социальный строй,
экономика, ресурсы, перспективы. Мы же ничего про себя не знаем.

Спал я, положив книгу под голову. Понятно было, что комплект и есть
самое ценное, чем владеет сейчас Иаката. Проснувшись, задумался - куда
девать. В комнате только голые стены. Ничего в голову не приходило, сунул
книгу под куртку.

Нашу тихую улицу не узнать. Стоят, ходят иакаты - все повысыпали из
домов. Знакомятся, которые прежде не знали друг друга, болтают.
Старательно сделанные прически у женщин, у девушек. Женщины особенно
похорошели. Не хочешь, залюбуешься.

Возле редакции толпа. И как раз народ повалил со второго этажа -
заседание СОДа перенесено в сквер.

Кто-то берет под руку. Вьюра скороговоркой, негромко:

- Сергей, вы нас поймете. Решили пока не вводить вас в президиум.

Хотел сказать, что надежно спрячу книгу. Девушка уже смешалась с
толпой.

В сквере у памятника составили из скамей трибуну. На ней вся редакция.

Меня толкнул плечом парень. По-деревенски загорелый.

- Видал? - Сунул мне под нос стебель "клубники". На нем не одна, а две
ягоды. Раздвинул было стоящих впереди, чтобы пробиваться к трибуне, но
повернулся ко мне. Пальцем тронул куртку, под которой книга, хитро
посмотрел. - А это что у тебя?.. Тоже не так просто, да?

Полез вперед.

Получалось, с комплектом надо что-то делать. А то каждый будет вот так
тыкать пальцем. Люди тут с собой ничего не носят, им удивительно. Да и
вообще жизнь пошла непредсказуемая. Теперь меня уже волей-неволей втянуло.
Неизвестно, где я через час и что со мной будет. А как раз сообразил, что
есть место для книги. Такое, куда никто не заберется.

Хорошо было идти спорым шагом из города. Узнавая дома, перекрестки,
подворотни, приглядывался к ним внимательнее, чем в первый раз. Все
разные, все разное. У одного дома окна низкие, широкие, у другого
стрельчатые, орнамент, где сохранился, тоже у каждого свой. Все говорило,
что город очень стар, относится к местному средневековью, знавшему только
ремесленное строительство. Не может быть порождением той цивилизации, что
создала подземное устройство.

Но сама-то она куда девалась?

Открылся простор анлаховых полей. В столовую я в этот день не ходил,
опасаясь подвергнуться неожиданной атаке букуна. Хотелось есть. Растения
торчали из земли черными крепкими мослаками, откуда росли длинные зеленые
ветви с початками. У каждого куста лишь один, но очень толстый корень.
Попробовал копать, чтобы узнать его длину. Дошел до песка, погрузился
рядом с корнем по пояс, а он еще и не ветвится, толстый, крепкий, как
дерево. Уходит на десятки, может быть, метров вниз, собирая там питание с
разных уровней. Вероятно, при сборе урожая с такого растения надо только
обрубать зеленые побеги. Конечно, это легче, чем всякий год заново
готовить почву, сеять. Поэтому крестьяне здесь и могут после обеда
загорать, купаться.

Початки на кусте были разной спелости и все пресные.

Закопал корень, как было.

Вдруг возглас:

- Эй!

В двух шагах между кустами лежит мужчина, молодой, лет двадцати пяти. В
синем обтягивающем костюме. Встал, рослый, ловкий. На лице выражение некой
ироничной ленцы. Не торопясь, подошел.

- Ты куда?

- Туда. - Я махнул рукой. - Надо.

Он очень откровенно рассматривал меня. Проявление новой для иакатов
черты - любопытства.

- Тогда сегодня иди. Завтра не пройдешь.

- Почему?

Он произнес слово, значения которого я не знал. Но дальше стало
понятно, что речь идет о чем-то вроде стражи или заставы. Оказывается, все
деревни большой группой обошли старейшины - здесь есть такой статуе - и
еще какие-то мужчины. Сказали, в городе беспорядки. Явился неизвестно
откуда взявшийся человек, предлагает сломать машину. Если так, горожане
пойдут разорять поля. Крестьян разбили на отряды, которые завтра преградят
выход из города.

- Видишь, на полях никого. Сейчас они на море. Обучаются.

- Чему?

- Драться.

- А ты почему не пошел? Ты ведь не горожанин.