Чтение 12–й страницы книги ~Год лемминга~

поделиться своим именем с дрянью, угробившей полтысячи человек.

- Ага. Есть какие-нибудь проблемы на мою голову?

- Все под контролем, Михаил Николаевич.

- Да?

Я начинаю крутить носом, а Гузь торопится провести меня мимо
туалета. Из-за запертой двери слышно водопадное шкворчание струй,
низвергающихся из-под потолка на кафель, и гм... запашок.

- Сапожник, когда сапоги себе пошьешь? - вопрошаю Гузя.

Вопрос риторический, и если Гузь просто пожмет плечами, вместо того
чтобы засуетиться, то я в нем не ошибся.

Он так и делает.

Я затыкаю нос и несу в себе свой воздух, как снаряженный батискаф.
Развиваю узлы. Черт знает что, но так устроен мир. Скорее автомобили
перестанут сталкиваться, самолеты падать, а люди пороть глупости, чем
в обозримой Вселенной появится хоть один действительно работоспособный
сортир, не перескакивающий по собственному почину в режим реверса.

- Это тоже у вас под контролем, Виктор Антонович?

Гузь тушуется.

- Вчера трубу прорвало, Михаил Николаевич, - говорит он с таким
видом, будто сам же трубу и проковырял, а теперь стесняется. - Бригаду
ждем с минуты на минуту.

- А вы знаете, с чего начинается любое порядочное учреждение? - учу
я. - Не с вешалки, это вас ввели в заблуждение. С сортиров! Каковы
сортиры, таковы и люди, можете мне поверить. - Я морщу лоб, пытаясь
сказать о сортирах еще что-нибудь умное, но тут грохот обрушившегося
колена гнилой трубы выводит меня из затруднения. Шум за дверью
становится громче.

- Вчера были сантехники, Михаил Николаевич, - оправдывается Гузь. -
Не приглянулись они мне что-то, особенно один, ну я их и отослал. И в
отдел безопасности команду спустил на всякий случай.

Ага. Как что, так в отдел безопасности. Бдительность у нас на
высоте. А то как бы сантехник не поставил "жучка" в туалетный бачок...

На самом деле Гузь не так уж неправ: взаимный шпионаж между
Конторами имеет долгую и славную историю. Дело святое. Что-то,
конечно, утекает на сторону, без этого не обойтись, но не думаю, чтобы
очень много. Контора Конторе глаз не выклюет, как бы ни пыталась. А
что до источников информации Кардинала, то отследить их нашими
доморощенными методами, насколько мне известно, еще никому не
удавалось.

- Спасибо, Виктор Антонович, идите. Я у себя.

Обхода сегодня не будет, но все же выбираю кружной путь.
Концентрация мозгов на этом этаже поражает воображение. Еще бы отдел
безопасности сюда перетащить - но нет места и незачем портить людям
настроение.

Управленцы. Иду дальше. Аналитический отдел. Надо заглянуть к
Лебедянскому, но потом. Дальше. Группа перспективных исследований,
специально выделенная для зубастого молодняка - все на местах и рвутся
в бой. Свора трудоголиков. Один бедолага спит на диване, видно,
работал ночью, а они на него навалили каких-то папок... К двери
приколоты две бумажки с дежурными афоризмами. На той из них, что висит
повыше, криво оторванной от рулона, начертано: "Воистину, Аллах знает,
а вы не знаете! Коран"; вторая же - явно чья-то посторонняя инсинуация
- сообщает: "Оборванные, голодные, греются на солнышке, микробов
ловят. Артем Веселый".

Это верно, это про них.

Буква "х" в слове "Аллах" не удалась и похожа на дефектную
хромосому...

Дальше!

- Ой, здравствуйте, Михал Николаевич!

- Здравствуйте, Фаечка. - Мастерю на лице улыбку. - Все хорошеете,
вижу. Ну, что у нас нового на "Урании"?

Фаечка слегка краснеет - она вовсе не смущена, но ей хочется
сделать мне приятное. На компьютере - стандартная фальш-картинка для
шефа. Меня не проведешь.

"Урания" - это не та космическая станция на орбите Луны, которую
монтируют вот уже пятый год, а игра типа "Сделай сам", забава для
молодых сотрудников, и теперь мне уже не дознаться, кто ее выдумал.
Вообще-то лучшего средства для отвода пара в свисток трудно придумать.
Кажется, их "Урания" названа не в честь известной музы, а в честь
Урана, вокруг которого якобы обращается, и рассчитана тысяч на
двадцать человек. Каждый играющий вносит в сценарий свою лепту, и
иногда получается довольно забавная пародия на Контору. Меня, как я
понимаю, они вывели в образе сурового завхоза, и не далее, как
позавчера я совместно с уборщицей героически отразил попытку
проникновения на станцию инопланетной шпионско-диверсионной группы -
"и пошли они, шваброй гонимы..." Бывало и похуже.

- Так что новенького, Фаечка?

- Скучно, - жалуется она. - В кают-компании объявлен конкурс
анекдотов про камергеров Дурново и Хреново. Пока ничего интересного.
Самодеятельная цирковая труппа показывает икарийские игры в туфлях на
шпильках. Кто-то сливает топливо, а может, оно само испаряется.
Криминальная хроника: два случая нанесения телесных повреждений, одно
изнасилование, драка с побитием стекол в офисе Третьего помощника,
один случай сексуального преследования... В общем, скука смертная.

- Да уж. А преследование - кого кем? Мужчины женщиной, надеюсь?

- Педераста ребенком...

Ой.

- Звонили от Президента, - сообщает Фаечка.

Так. Шутки в сторону.

- От какого президента? - пробую уточнить я.

- От Президента Конфедерации. - Фаечка слегка обижается: мол, со
всякими другими президентами мы и разговаривать не станем. - Опять
дело о таможне. Я записала, вот.

Читаю. Так и есть: таможня не дает добро (правильно делает!) и
тяжба набирает градус. Три недели назад наша инспекция тормознула в
Чопе пару рефрижераторных составов с биологическим материалом -
сомнительным сырьем для чего-то типа искусственных овощей. Они, то
есть составы, и посейчас там стоят - и мы не пропускаем, и словаки,
разобравшись, стоят насмерть, как спартанцы у Фермопил, и назад через
свою территорию - ни-ни. Как всегда, мы кому-то не нравимся, и нас
пытаются образумить: мол, без этой мороженой цитоплазмы завод встанет,
и люди жить перестанут и в осадок выпадут, коли останутся без удобных
в упаковке кубических помидоров, каковые, если послушать, они
предпочитают всяким там круглым, с куста. Биологическая опасность
горлопанов не волнует, хотя сами они этих помидоров жрать, небось, не
станут, а напомнить им про губчатую энцефалопатию - тут же заноют:
"Так это ж когда было..." Последнее время в ход идет все более тяжелая
артиллерия: сегодня президент, завтра, наверно, - Кардинал. А
послезавтра кто? Лично господь с молнией в карающей деснице на замахе?

Комкаю листок в шарик, чтобы лучше летел, и со злостью мечу в
корзину. Попал.

Фаечка - вся внимание.

- Почему слово "президент" писано с заглавной буквы? - спрашиваю я
пока спокойно, но внутренне клокоча. - Что это вам - имя? Прозвище?
Топоним? А слово "бог" вы тоже с заглавной буквы пишете, Фаечка?

Моя секретарша пожимает плечиками, потупя разрисованные глазки.
Вряд ли подобные материи входят в круг ее интересов, зато она точно
знает, что сейчас я начну отводить душу.

Уже начал.

- А бог - имя? - Я уже ору. - Саваоф! Саваоф его имя, или Брахма,
или Иегова, или еще там как-то, а "бог" - всего лишь должность этого
существа в штатном расписании Вселенной, вам ясно? Должность! И уж
будьте так любезны писать это слово с малой буквы, а "президент" и
подавно - субординацию надо блюсти! Понятно?!

- Это ведь не я, - хлопает ресницами Фаечка, пытаясь оправдаться. -
Это диктотайп. Не я же для него софт писала, Михал Николаевич...

- Так найди мне обормота, который его писал! - гремлю я.

Фаечка принимается мелко дрожать - подыгрывает мне, умница, не
очень убедительно, но старательно.

- Михал Николаевич, я сейчас расплачусь...

- Вольно, - командую я. - Слезы на сегодня отменяются, а смех
придержи немного. Президенту отпиши так: мол, Санитарная Служба не
находится в подчинении государства, о чем и напоминаем с нижайшим
нашим почтением. Желаем всех благ и впредь подобными пустяками просим
не беспокоить. Да накрути побольше словес подипломатичнее, шишки на
ровном месте это любят... Сделай побыстрее, и шоколадка за мной.

- Триста тринадцатая, - сообщает Фаечка.

Не понял.

- Чего триста тринадцатая?

- Шоколадка. Вы обещаете, а я учет веду.

- Браво, Фаечка, - говорю я. - Когда наберется ровно пятьсот, дайте
мне знать, и я вывалю на вас все сразу. Купание в шоколаде, идет? Или
лучше в шампанском?

- Согласна в мазуте, - плотоядно улыбается Фаечка, - если только вы
рядом - в царской водке.

Химического образования Фаечки хватает ровно настолько, чтобы
понимать, что царскую водку цари все-таки не пили, а парижане отнюдь
не выращивают парижскую зелень на газонах Монмартра.

- Не дождетесь, милая, - смеюсь я. - Еще что-нибудь для меня есть?

- Угу. Электронная почта как обычно. Да, еще кто-то бросил для вас