Делается открытие
протягиваете руку, легкое движение пальцем, и тьма отступила за окно, тени
заползли под кусты. Подправили движок, отрегулировали яркость и оттенок.
Какой вам свет по душе: дневной, резкий и трезвый, желтоватый вечерний -
мягкий, интимный, успокаивающая голубизна для ночи или красноватый цвет -
праздничный, будоражащий? Всего два движения пальцем.
друга девятизначный номер, девять клавиш надо нажать. Ну и вот он - на
экране, улыбается, кивает. "Надо помочь?" - "Помоги, если не занят". -
"Ну, показывай!" - "Вот посмотри, я сделал график. Должна быть плавная
кривая, а получается зигзаг..."
том же экране милая девушка, диетолог, хозяйка вашего стола. "Леночка, чем
вы накормите сегодня? Блинчики вчера были просто великолепны". - "Я бы не
советовала, при сидячей работе не стоит каждый день мучное". - "Ну, все
равно, пришлите что-нибудь на ваше усмотрение. Некогда заниматься
гастрономией, голова занята..."
прибыл по трубопроводу.
звоночек. Получаете все, что требуется.
иначе. Когда за окошком сгущались сумерки, прадеды ваши, чиркнув вонючей
спичкой, зажигали свечу - желтый цилиндрик, восковой или жировой. И,
прикрывая хилый огонек от дуновения, несли эту свечку на стол,
потрескивающую, оплывающую, капающую жиром, чтобы, осветив кусочек стола,
а неверном пляшущем свете разбирать нечеткие буквы.
шапку, калоши и пешком шлепали через весь город, тратя час или два на
дорогу. Люди обеспеченные могли заложить карету или оседлать лошадь:
затолкать ей железо в рот, седло взгромоздить на спину, затянуть подпругу,
коленкой упираясь в лошадиный живот, переодеться для верховой езды, сапоги
натянуть специальные, шпоры к ним прицепить: все равно, добрый час на
сборы. И ехали наугад, могли и не застать дома. Тогда приходилось
поджидать, пока друг вернется неизвестно откуда. И, вернувшись, он,
естественно, приглашал пообедать; полдня прошло уже. А для обеда надо было
наколоть дрова. Кряхтя и крякая, толстые чурбаки разбивали тяжелым топором
- колуном. И особо собирали щепки, от щепок откалывали тоненькие лучинки,
потому что печку растопить было не так просто: огонь загорался не сразу.
Сначала спичкой поджигали бумагу, от бумаги загорались лучинки, от них
щепки посуше, а потом уже, треща и пуская смоляные слюни, начинали гореть
поленья, пламя с протяжным гулом устремлялось в трубу, плита раскалялась
постепенно. Вот тут можно было ставить на нее кастрюли, чтобы кипятить
воду, в в кипящей воде варить мясо или овощи. И не пять минут, часа два
проходило до обеда. И не пять минут, весь день уходил, чтобы
посоветоваться с другом.
неторопливо тогда?
обязательно, хоть трава не расти, надо подготовить доклад, закончить
расчеты, перечитать материалы, да еще одной девушке надо помочь, милой
девушке, которая без вас ни за что не разберется. Ну что ж, вы знаете, как
управиться со всеми делами. Вы неторопливо собираете книги, складываете
дорожный чемоданчик и шагаете через улицу, в ближайший Дом срочности. Есть
свободная комната? Пожалуйста. Набираете на двери отношение 1:4, или 1:10,
или 1:24. Переступаете порог, и в вашем распоряжении ускоренное время. В
большом мире проходит час, у вас - сутки. За двадцать минут выспался,
сорок минут поработал, выспался еще раз. И через два-три часа вы
подготовлены. Можете бежать к той девушке, которая без вас нипочем не
справится.
дал дня.
платье склеила.
минут.
Сколько здоровья сохраняется, сколько снято напряжения!
почеркал, поправил, проверил на слух, выучил наизусть.
заболевшего заменить.
отлежится и сил наберется за сутки.
срочности. Даже злоупотребляете, упрекают вас иногда, что не умеете
организовать свое естественное время.
Время плыло величавой рекой, а люди томились на берегу, ожидая своей
очереди, или же, захлебываясь и суетясь, торопились переплыть, пока не
унесло невесть куда. Даже поговорка была: "хуже нет - ждать и догонять".
Ожидающие, тоскуя и зевая, придумывали способы убивать лишние часы:
бессмысленными разговорами, бессмысленной игрой, бесцельными прогулками. А
другие, нервничая, метались от одного дела к другому, комкая, бросая на
полпути, небрежничая, что-то упуская, суетой изматывая себя больше, чем
работой. Казалось бы, так просто; сожми время ждущему, растяни
перегруженному. Но даже идея такая в голову не приходила. Людям прошлого
тысячелетия все казалось, что законы природы непреодолимы. Умирать
обязательно, стареть обязательно, горевать обязательно и обязательно
подчиняться времени. Непреодолимо его своевластие. Недаром у античных
греков бог времени Кронос был отцом всех богов, и жесточайшим: пожирал
своих же отпрысков.
1. ЗАДАЧА (ИВАН АНИКЕЕВ)
тысячелетии, а физически - в начале XX века, в царской России, в уездном
городишке на Средней Волге.
времени, так называемую "избу". За крошечным коридорчиком - "сенями" -
одна-единственная комната - "горница". Половина ее занята громоздкой
выбеленной мелом печью, наверху тряпье и старые шубы - это постель. Вдоль
щелястых бревенчатых стен сундуки и широкие скамьи - лавки. На них сидят,
на них и спят. В углу несколько икон, перед одной зажженная чашечка с
маслом - лампадка. Левее шаткий столик, керосиновая лампа, которая громко
называлась "молнией". Полочка для книг на клинышках, вбитых в деревянную
стену.
достижений XXI века.
до самого горизонта. Река была оживленно-суетливой во времена Аникеева:
масса лодок, лодчонок, парусников, баржи нагружались, баржи разгружались.
На берегу громоздились бочки с керосином, связки вонючих кож, пирамиды
полосатых арбузов. Грузчики вереницей бежали по сходням, неся мешки на
собственном горбу, незанятые дремали тут же на берегу, привязав к босой
ноге бирку: "Меньше чем за полтинник не будить". Пьяные дрались у кабака,
упившиеся дремали в канаве. Нищие гундосили у церковных ворот. И надо всем
этим плавал колокольный звон: басы, густые, как мед, и мелкие колокольцы,
словно мухи над медом.
чтобы пришпорить секунды!
Циолковский, Мичурин? Откуда пришли в литературу Горький или Есенин? Иван
Аникеев из этого ряда.
Всю жизнь его восхищала и утешала возможность уйти из тусклой жизни в
праздничный мир мудрых мыслей. Он так был благодарен авторам, всем авторам
до единого, за то, что они, не чинясь, делились с ним - полуграмотным
мальчишкой, откровенно беседовали о вещах серьезных и задушевных.
обращенном к каждому, к кому угодно.
достаток был у него, сына он отдал в школу. К сожалению, как все
мастеровые вокруг, старший Аникеев пил, даже запивал, спуская вещи в
Русанов Владислав
Лукин Евгений
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Орловский Гай Юлий
Афанасьев Роман