разрешение. - В космосе испокон веков люди работают месяцами и годами.
Сколько нужно, столько работают. Крутятся на околопланетных орбитах, сидят
на станциях, к звездам летят-летят-летят. По двадцать лет летали, пока не
появился МЗТ. У нас же условия куда легче - город, а не каюта. А надоело -
уходи, отправляйся домой в любую минуту. У астронавтов нет такой
возможности. Из корабля не выскочишь, как бы ни тосковал по Земле, по
дому.
Увлеченному исследователю трудно было расстаться с быстрым временем.
Отсюда уезжать приходилось навсегда, бросать работу, не рассчитывая на
продолжение. Невозможно было отлучиться на месяц в отпуск, даже на
недельку для лечения. "Неделька" - это семь дней, семь лет темпоградских,
а семь лет - эпоха в науке. Погулявший семь лет дисквалифицировался, ему
приходилось учиться заново. На свое место уже не вернешься; твои задачи
давно решены, появились новые задачи, новые методы, новое оборудование;
все надо осваивать заново. Отлучиться же на полдня было невозможно
практически. Межвременное перемещение выматывало; Лев на себе испытал.
Дорога в Темпоград выпаривала, возвращение в Большой мир промораживало.
После такой экскурсии отсыпаться надо было двое суток. Ты отсыпался, а в
Темпограде шли годы. Вот и отстал, выбыл из дела. И темпоградцы знали, что
туда-обратно из одного времени в другое не покатаешься. И если ты нужен,
если не завершил дело, если у тебя совесть настоящего ученого - повремени
с отдыхом. Соскучился, надоело, устал, рвешься к родным или на природу -
потерпи, поступись своим нетерпением. В Т-граде от твоего бегства будет
явный ущерб, а в Большом мире ничего не изменится. Ждут тебя три дня,
подождут четвертый.
возвращаться. К чему спешить, если снаружи середина ночи, или же раннее
утро, или начало дня, когда близкие на работе. Все равно придется ждать
их, сидя в пустой квартире. Прямой смысл отложить отъезд часика на четыре,
на шесть или на восемь. А восемь часов - это четыре темпоградских месяца;
четыре месяца не будешь сидеть сложа руки, начнешь какое-то дело,
втянешься. И окажется, что в назначенную минуту нельзя уезжать, товарищей
подводишь. Провозишься час-другой-третий, а в Большом мире уже ночь. Стоит
ли торопиться на ночь глядя?
посылали письма, поскольку прямой связи не было - ни видеофона, ни
телефона. Говорилось уже, что, живя в разных временах, нельзя беседовать
друг с другом. И темпоградцы вынуждены были, как в прошлом веке, садиться
за стол или магнитофону диктовать отчеты о своем здоровье,
времяпрепровождении, делах, планах, намерениях, любви и тоске...
стол именно сейчас, на ночь глядя? Все равно почта доставит отчет к утру,
читать будут утром, часов через восемь. А восемь часов - это четыре
темпомесяца, до той поры столько событий произойдет, столько раз изменится
самочувствие и настроение.
два-три часа вернуться в Москву, примчаться к Винете, огорошить ее
сенсацией: "А ты знаешь, где я был? Угадай попробуй!" Не хотел он ничего
сообщать, сюрприз портить. Решающий разговор с Гранатовым состоялся в
одиннадцатом часу по московскому времени. Пожалуй, о трехсуточной задержке
имело смысл известить, но телеграмму доставили бы к часу ночи, разбудили
бы Винету. Нет, пускай она поспит спокойно: К утру там видно будет, может,
и сорвется этот удивительный трюк с превращением студента в специалиста за
три дня. К утру, однако, оказалось, что ученье идет успешно, к воскресенью
у Льва будет диплом. Сцена с сюрпризом казалась все заманчивее. Лев решил
ничего не писать, явиться неожиданно. "В самом деле, не разлюбит же за три
дня", - думал он.
воскресенье, в 4 часа 22 минуты с секундами. Защитил, отпраздновал, мог бы
вырваться из Темпограда... но не вырвался. Очень уж волнующий был момент.
Как раз в это время разгорелась дискуссия: "Зонт против Меча". "Зонтиком"
назвали идею, предложенную Анджеем Ганцевичем - создание непроницаемой
крыши над планетой Той, а "Меч" подсказал Лев: рассечение звезды или поля
ее тяготения. Технически они оказались сходны, даже аппаратура сходная,
хотя Зонт требовал уплотнить вакуум, а Меч - рассечь. Но все же идеи
соперничали, потому что технику, достаточно громоздкую, надо было
изготовлять на тех же заводах и пересылать по одной-единственной ниточке
МЗТ. Что же лучше? Яростные споры не прекращались в кабинетах и аллеях.
Лев, инициатор и вдохновитель Меча, не мог остаться в сторонке. Он рвался
в бой даже с самим Гранатовым. И решил задержаться до вечера или даже до
утра понедельника. Вероятно, Винета ждала его в воскресенье, можно было бы
известить о задержке. Но Лев не стал извещать. И не только ради сюрприза.
героически-сентиментальные истории о космонавтах, умчавшихся к звездам с
субсветовой скоростью, проживших в замедленном времени ракеты десятки
земных лет за несколько суток, и об их долготерпеливых невестах, верно
ожидавших суженого десятки лет. Впрочем, чаще космонавты женились на
молоденьких внучках своих бывших невест, на девушках, как две капли воды
похожих на бабушек в юности.
требовалось никакого геройства, им ничего не стоило дождаться. Вся тяжесть
- и труд и ожидания - ложилась на путешественника во времени - темпонавта.
Ему доставались годы и годы ожидания, его долготерпение испытывалось. И
хотя соблазнов было не так уж много в Темпограде, своим чередом шло время,
выветривающее горы и чувства. Сам Лев изменялся, взрослел, становился
рассудительнее. Робкий и восторженный студент превратился в уверенного
специалиста, влиятельного референта самого Гранатова. Президенту он писал
докладные записки, для президента составлял обзорные таблицы с выводами,
мысленные отчеты о виденном, прочитанном и продуманном готовил для
президента, не для Винеты. И не так уж часто, не каждую минуту, даже не
каждый день, вспоминал о девушке. Не без труда вызывал в памяти загорелые
щеки с персиковым пушком, прищуренные смеющиеся глаза. Ведь фотографии у
него не было с собой. Прежнее чувство казалось теперь таким детским и
наивным, немного надуманным. Была ли это настоящая любовь? Льву хотелось
проверить сердце, встретиться, посмотреть на Винету взрослыми глазами.
Вспыхнет ли прежнее волнение? Встреча покажет. И незачем оповещать Винету
заранее, не надо ни обещать, ни отпугивать, решая свою судьбу заочно. Все
решит встреча. А состоится она в воскресенье или в понедельник, для Винеты
не составляет разницы.
понедельник. Либо Меч, либо Зонт. Казалось, безнадежно забракованы все
другие проекты: "Камбала" - подводные убежища, "Крот" - подземные,
"Мини-норка" - гранатовское бегство внутрь секунды, не говоря уже о
"Дилижансе" - перевозке тоитов на Землю, которую все еще отстаивал
несговорчивый Баумгольц.
вырвалась вперед. Ей удалось сочетать МЗТ и МВТ. Что это означало? Отныне
отменялись изнурительные, для пожилых ученых небезопасные путешествия в
однопространственном безвременье. Теперь можно было перебираться мгновенно
из Темпограда в Москву, в Америку, на Луну или на Той, а с планеты Той - в
Темпоград. И можно было хоть сейчас начать эвакуацию, превратив Темпоград
в перевалочный пункт.
Баумгольца помогло не ему, а его соперникам. Ведь объединенный транспорт
при всех своих достоинствах облегчал только перевозку, но не снимал всех
прочих трудностей эвакуации: сбор рассеянных племен, расставание с родной
планетой, расселение на чужой, непривычная жизнь, шероховатости
несовместимости. Перевозка облегчалась технически, оставалось нелегкое
вмешательство в двадцать миллионов тоитских судеб и миллиарды
человеческих.
перестала быть проблемой. Можно было переправить на Той аппаратуру для
обоих проектов. Так и было решено: и Меч и Зонт для верности.
мира. Начали подбираться бригады монтажников и группы действия. Лев
попросился в группу Меч, конечно.
тебя в помощники Гельмуту. Ему нужны люди с идеями. Сам он может придумать
что угодно, но не решается придумывать. Однако насильно держать не буду.
Отпущу. Но подготовь себе смену. Нам необходим хороший переводчик с
тоитского. Сам знаешь: равного тебе нет на Земле.
он уже четвертый год возился с фонограммами, поступавшими в ответ на
запросы Темпограда. Без сомнения, он обязан был подготовить смену. Из-за
смены и вышла новая задержка.
15. ЖУЖА. 29 мая - 1 июня
Сусанну, или просто Жужу.
парке, на концертах, праздничных вечерах; давно уже обратил внимание на ее
пышные черные волосы, широко открытые темные глаза, на выпуклые губы, тоже
казавшиеся темными на бледном, скульптурно очерченном лице. Конечно, Жужа
была одной из самых красивых женщин Темпограда. Впрочем, в этом городе не
так уж много было женщин.
Флинт Эрик
Акунин Борис
Корнев Павел
Контровский Владимир
Ковальчук Вера
Свержин Владимир