Чтение 7–й страницы книги ~Умри или исчезни~

злобой лицо было выразительнее театральных масок.

С недоступной ранее ясностью Макс понял, что тот будет делать в следующую
секунду. Горизонтальный веер, удар в живот, затем ногой - по скрюченной
жертве. Наручники и несколько профилактических тычков в зубы. И это только
начало...

Голиков дрался всего дважды в жизни, и то очень давно. В нем не было
ничего тупо-воинственного. Но сейчас мир резко изменился и стал гораздо
жестче. Демон из снов прорыл нору в его сознание. Макс ощутил хладнокровие и
беспощадность того, кто сражался за свою жизнь миллионы земных лет.

"Я спас тебя, тварь, и когда-нибудь ты должна будешь спасти меня..."

Он впустил в себя существо, сиявшее, как осколок луны, - такое же
древнее, такое же чуждое и в восприятии Макса почти такое же мертвое.

В двух шагах от мента Голиков резко остановился, и дубинка просвистела
мимо, разрезая пространство своим черным лоснящимся телом. На мгновение
потеряв равновесие, страж порядка сделал лишний шаг навстречу Максу, и тот
поймал его на противоходе профессиональным жестоким ударом в солнечное
сплетение, сложившим человека пополам и сразу же отключившим его.

Голиков знал, что виной тому не его сила и даже не костяшки его пальцев -
никакая рука не могла бы без всяких ощущений совершить движение
стремительное, как поршень двигателя внутреннего сгорания, набравшего
обороты.

Так же хорошо он знал, что означает нападение на представителя власти при
исполнении им служебных обязанностей. Поэтому он побежал дальше, распахивая
телом тяжелые прозрачные качающиеся двери, промчался по полутемному переходу
и выскочил из метро в районе старых двухэтажных домов. Затеряться здесь, в
лабиринте узких пешеходных улочек, было совсем несложно.

Гораздо проще, чем беглецу найти убежище с помощью осколка Календаря
Снов.

Глава восьмая

В отличие от подавляющего большинства других собак, четырехлетний
бультерьер Зомби, успешно охотился на крыс. С тех пор, как он сбежал от
хозяина, он лишился вкусной и легкодоступной еды, а взамен приобрел
сомнительную свободу передвижения. Но для него это стало самым главным - с
того момента, как псы-призраки начали преследовать его. Он превратился в
жертву бесплотной своры. Призраки сделали его своей игрушкой. Самое
непостижимое для него заключалось в том, что среди них были и те, с которыми
он когда-то дрался на арене. И которых убил.

Зомби был специально натасканным бойцовым псом и в свое время заработал
для хозяина немало денег. То был период расцвета. Мир до грехопадения...
Собачьи бои, организованные на летней сцене одного из городских парков.
Роскошные тачки на подъездных аллеях. Дорогие и ухоженные человеческие
самки. Запахи множества псов и крови. Хруст денег. Огороженная прополочной
сеткой круглая площадка, с которой можно было и не уйти... Зомби еще помнил
упоительную дрожь, охватывавшую его перед схваткой. И - отсутствие желаний.
Голое существование здесь и теперь, рядом со смертью... Да, то были славные
денечки!

Хозяин хорошо понимал его, и Зомби много дрался. В том числе, с гораздо
более крупными противниками. Он не нуждался в дополнительных стимуляторах.
Он знал вкус крови ротвейлеров, кавказских и немецких овчарок, пит-булей и
даже мастино. Кое-кто из них узнал и вкус его крови. Он был ранен
неоднократно, пару раз довольно тяжело. Но никогда до такой степени, чтобы
раны помешали Зомби покинуть арену на своих четырех. В этом смысле он вполне
оправдывал свою кличку.

Еще он помнил жуткое чувство, возникавшее у него всякий раз, когда умирал
враг. Как будто черная тень накрывала парк, и псов охватывало оцепенение.
Тень подавляла даже самых молодых и резвых. Те, которые были послабее, выли
в пустоту. Такие, как Зомби, молча встречали нашествие мрака. Мрак наступал
снаружи и изнутри... Потом инстинкты влекли Зомби к новому убийству. Тень
смерти. Он носил ее с собою повсюду... Шрамы на розовой коже сделали его
окончательным уродом, внушавшим отвращение и страх. Но псы-призраки были еще
страшнее.

Впервые они посетили его на заднем сиденье хозяйского семьсот двадцать
пятого "БМВ", и тогда же Зомби бросился на жену хозяина, сидевшую впереди.
Внезапное безумие длилось всего несколько мгновений, но их оказалось
достаточно, чтобы пес нанес женщине глубокую рану на шее и разорвал
бриллиантовое колье. Если бы призраки не отступили. Зомби успел бы
прикончить ее, а затем и хозяина.

Поскольку автомобиль мчался со скоростью девяносто километров в час, все
могло бы завершиться погребением в совместной металлической могиле или
большим очистительным костром, и тогда история не получила бы своего
продолжения. Но наваждение прошло. Зомби присмирел, и, отвезя жену в
больницу, хозяин чуть не вышиб из него дух.

Это было гораздо хуже, чем поражение на арене. В течение нескольких дней
после экзекуции пес с трудом передвигался, мочился кровью и зализывал раны,
до которых мог достать языком. Человек на его месте задал бы себе вопрос:
Почему он меня не убыл ? Зомби же не имел никакого понятия о человеческой
расчетливости и алчности и был доволен тем, что пока жив.

Второе посещение произошло тогда, когда, к счастью для хозяев. Зомби был
один в квартире. Это место - замкнутый бетонный резервуар, в котором люди
прятались от непогоды и от себе подобных, знакомый ему до последней трещинки
в паркете, еще хранившем его щенячий запах, - вдруг превратилось в ожившее
собачье кладбище, звериный ад, клоаку запредельного ужаса...

Десятки стремительных тварей, полупрозрачных фантомов выскальзывали из
теней, отбрасываемых предметами, чтобы впиться в Зомби стеклянными клыками и
когтями; поджариваясь живьем, он спасался от них в огненном озере без
берегов; но гораздо хуже физической боли было то неописуемое, что запустило
свои когти-иглы в его мозг и извратило его инстинкты.

Он перестал быть домашним животным, рабом человека, четвероногим
существом, собакой Павлова с рефлекторным слюноотделением, организмом с
предсказуемой реакцией на внешние раздражители. В его глазах плескалась
иная, изнаночная реальность, и все приобрело совершенно новый смысл.

На этом гигантском кладбище, где истлевали кости, но не злоба
умерщвленных, скопилось столько смертоносного яда, что он проник во все
клетки Зомби, заполнил бесформенную кляксу его мозга и отравил энергию мышц.

Прежде, чем атака призраков закончилась, мощный трехлетний кобель пробил
своим телом двойное оконное стекло и вместе с дождем окровавленных осколков
стал падать на землю с высоты третьего этажа...

Его спасла снежная зима и нерасторопность муниципальных служб. Он рухнул
в огромный сугроб, смягчивший удар, и отделался только ушибами и шоком.
Белое безмолвие вспыхнуло на месте свернувшейся в точку черноты, а в
следующее мгновение Зомби уже бежал прочь от проклятого места, где никогда,
никогда, никогда (теперь он понял это) он не смог бы стать свободным.

***

Зомби поселился вблизи от того самого парка, где в прошлом происходили
бои. С одного края к парку примыкал старый завод, заброшенный во времена
депрессии, с другого - огромная свалка, разлегшаяся, как раковая опухоль на
теле города. Достаточно большая, чтобы пес мог навсегда затеряться здесь.

Конечно, белый бультерьер в стальном ошейнике был более заметен, чем
любая дворняга, но до сих пор мало кто видел его. Днем он отсиживался в
многочисленных убежищах на свалке, ночью рыскал по парку и почти всегда
находил себе еду.

Видно, в нем было что-то такое, что отпугивало других собак, даже
совершенно одичавших и собиравшихся в устойчивые стаи. Правда,
телепатическая собачья связь доносила до него обрывочные сведения о стае
псов-убийц, возглавляемой тварью, обозначаемой сочетанием человеческих
звуков Г-е-р-ц-о-г, и непреодолимый страх подсказывал Зомби, что судьба еще
не свела его с достойным противником.

Черный луч бил из-за горизонта - оттуда, где находился этот смертельный
враг. Зомби ощущал даже какую-то неуловимую близость между запредельными
псами-убийцами и призраками, осаждавшими его. Он чувствовал угрозу и жил
обреченным, но не подавленным. Будущее было ДЛЯ него гораздо более
иллюзорной материей, чем для людей.

Он был удачливым охотником и редко оставался голодным продолжительное
время. Иногда его жертвами становились бродячие кошки, но Зомби не брезговал
и отбросами. Когда ему того хотелось, он находил себе самку среди окрестных
дворняг и подавлял ее грубым натиском, силой и хорошо ощутимым излучением
убийцы.

Словом, свалка была вполне подходящим местом для пса-отшельника, и он мог
бы благополучно провести здесь остаток жизни. Но он всего лишь получил
отсрочку. Призраки не давали забыть о грядущем аде.

Глава девятая

Максим Голиков вошел в офис частного издательства "Фиона", через два дня
после прискорбного случая в метро. Теперь он стал гораздо осторожнее, и его
было трудно застать врасплох. Он ожидал нападения отовсюду; даже
неодушевленные предметы приобрели новое, зловещее значение. Союзник, спасший
его на платформе, больше не появлялся, и Макс счел его галлюцинацией,
неизвестным и пугающим порождением собственного сознания. Тем не менее, в
газетах и по местному телевидению прошли сообщения о женщине, погибшей под
колесами поезда, и мужчине, бежавшем с места трагедии. Личность женщины не
была установлена...

Голикову пришлось без помощи парикмахера обрезать свои длинные волосы и
перестать бриться. Теперь он выглядел более молодым и привлекал к себе
меньше внимания, что вполне соответствовало его желаниям...

Он прошел по коридору и открыл дверь со стеклом, подернутым застывшими