руках. Вместо грубой набедренной повязки и сандалий на нем шорты, ботинки и
рубашка. На лице нет бороды. Стало быть, он из госслужб, и облегчению Вауна
нет предела. Спазм в животе сменяется вялостью трясущихся рук и ног.
Ваун. Очень похож, правда - такой же стройный, плотно сложенный, такого же
примерно роста. Света недостаточно, чтобы разглядеть его глаза, но...
хорошо, но не верит своим глазам, Пока у него не начали расти усы, он видел
это лицо всякий раз, когда смотрел в гладь пруда.
посмотрел на учительницу, разглядывавшую его с озадаченным видом.
тяжелее Вауна, но еще юноша. На лице и груди нет волос.
руку. Как будто для того, чтобы успокоить его, он поднял другую руку еще
выше, и свет засиял еще ярче. Теперь Раджа прекрасно видно, и Ваун трепещет
перед светом этих черных глаз. У Бога есть еще сыновья? Он все еще жмется
голой спиной к пупырчатой, шершавой поверхности стены.
твой брат. Я очень счаст...
собой. Нас ждет корабль.
мечты о том, что он, возможно, на самом деле не имеет отношения к Дельте;
что он не принадлежит Глоре; что где-то живут его настоящие отец с матерью.
гладкая, но жмет он - оба они жмут - крепко.
светильник, прицепляет его к поясу, и лачуга погружается во мрак, но блеск
глаз и зубов кажется Вауну ярким, как летний полдень.
я-то хоть рос в мало-мальски пристойном городке. Не хочешь же ты оставаться
в этой грязной дыре, а, брат Ваун? Ловить угрей или чем ты тут занимаешься?
говоря, Ваун, от тебя несет, как от реки. Пошли! Мир ждет нас! Галактика
ждет!
и его мать. У него видение. Этого не может быть. Если он сделает шаг - он
признает, что все это происходит на самом деле, а тогда разочарование будет
еще болезненнее. Его сердце колотится так неистово, что кажется, будто у
него лихорадка, но сейчас не сезон для лихорадок, а у него их вообще не
бывает. Он вжимается в стену, и Радж хмурится будто бы недовольный.
Приором, - голос Раджа дрогнул от волнения. - Он послал нас искать тебя.
Брат Тонг тоже будет там. Они оба так обрадуются тебе! Очень обрадуются! Как
я! Ты один из нас, Ваун!
так сильно, как Ваун с этим Раджем. Это он смотрит на самого себя. Немного
выше, шире, толще, немного резче - несмотря на отсутствие бороды - черты
лица.
оттаскивает Вауна от стены, обхватывает его руками, обнимает; и странное
дело это кажется правильным, хоть и напоминает ему о том, как когда-то он
попробовал обнять Уэнэбис, чтобы понять, зачем другие мальчики обнимают
девочек, и Уэнэбис прыснула со смеху.
боясь, как бы не разрыдаться. Боясь еще, наверное, как бы не проснуться.
братья, Ваун, и больше тебе не придется быть одному..
слезы на щеках. Ваун делает то же самое, и оба смущенно хихикают в унисон.
так же, как и самого Вауна.
ни была. Она не имеет значения, а ты имеешь!
потрясающее пиво, а Дайс все объяснит. Ты полюбишь Дайса, ему восемнадцать,
его пару лет назад нашел Приор. Тебе шестнадцать?
сомневается, что рехнулся - встретил себя самого, сам себя тащит к дверям
сильной рукой, обхватившей его за пояс.
подбородком, брат! У нас на борту есть бритва, а в Кешеликсе мы приведем
тебя в порядок. Мохнатые лица - удел дикарей. Ваун, Ваун! Ты наш! Теперь ты
будешь среди настоящих друзей. Настоящих друзей.
окончательно гаснет, и его вытаскивают в сырую ночь, под бледное малиновое
сияние заходящего Ангела. Раскаты смеха доносятся от общественного кома за
первым рядом хибарок.
тебе из всех, какие у тебя только могли бы быть.
него с трудом.
Я буду помогать тебе, Ваун, всем, чем только смогу. Я буду делить с тобой
все, чем буду обладать Я буду сражаться за тебя. А если надо - я за тебя
погибну.
просторен, чтобы три парня могли вольготно спать. Жаркий полдень следующего
дня, немного пахнет лаком и стряпней. Такие корабли изобрели много веков
назад в краю рек ловцы водяных пауков, если верить веселой болтовне Раджа, а
это модель для увеселительных прогулок богачей. Гудит слабенький моторчик,
судно не торопится, пробиваясь сквозь бескрайнюю грязь, и не обременяет
экипаж сложностями управления В бесцветном душном небе сияет белое солнце,
Ангел ярится голубой кляксой на западе.
равнинам, заросшим травой пози. На троих братьях - широкополые шляпы и
кое-что из одежды контрастных цветов. Пока корабль сторонится деревень и
обходит другие корабли, никто не заметит, что три пассажира - на одно лицо.
когда захочется, вяло присоединяется к беседе. Ваун сидит на палубе,
скрестив ноги, перед подстригающим его Дайсом. Ему странно чувствовать свои
щеки чисто выбритыми.
шаровые молнии с обоих концов? Почему угорь уходит в верховья в эту пору?
Почему маленькие Q-корабли ускоряются быстрее больших, а большие летают
быстрее маленьких? Почему у мальчиков прыщи? О чем угодно.
смеялись, жалели друг друга, шутили; порой доходили до истерики от одной
только радости быть вместе. Ваун обнаружил в себе целую пропасть счастья, о
которой он раньше и не подозревал. Ему все еще хотелось плакать, он просто
свихнулся от радости.
он вырастет вот настолько, а в следующем, говорит Дайс, вот настолько, и -
нет, он не станет более волосатым, нежели теперь. Не стоит судить о том, что
такое норма, по заросшим грязным слизням Дельты Путры, этим жутким
волосатикам.
какой-то момент той ночью. - И хватит. Как и другие парни, мы иногда удаляем
волосы с лиц. На груди у нас волосы не растут. Зачем нужны волосы на груди?
Это было бы как...
очередной раз принимаются выть от смеха.
Русанов Владислав
Доценко Виктор
Максимов Альберт
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Андреев Николай