лестницы. Он получил травмы, которые я вам уже перечислил. Боджли зарезан
разделочным ножом.
себя хоть какой-то звук.
в такое время суток? Поскольку погреб используется для хранения
генеральских вин, можно предположить, что они отправились туда не за
чашкой чая.
надежде ждал, однако, если Джонс и пришел к желательному для него
заключению, он этого не показал. Жаль. Лизердейлу хотелось знать, кто из
двоих был зачинщиком, а кто сопротивлялся. Даже учитывая заметное
превосходство Экзетера в росте и весе, единственное, чего он мог
придерживаться - версии самозащиты. Это не избавит его от обвинения в
убийстве, однако, если ему попадутся достаточно сердобольные присяжные,
может подарить надежду на помилование.
раскопать мотив, но, черт возьми, обвинение и не обязано представлять
мотивы. На следующем же заседании прокурор объяснит присяжным, как Экзетер
зарезал друга и, убегая с места преступления, свалился с лестницы.
пусть их, они не смогут объяснить исчезновение женщины сквозь запертую
изнутри дверь. Пусть попробуют растолковать, каким это образом Боджли
сбросил своего гостя в погреб, вонзив при этом разделочный нож себе в
спину с такой силой, что пригвоздил себя к тиковой столешнице.
приговорит Эдварда Джорджа Экзетера к повешению.
Больше в Фэллоу он ничего не добьется - если он вообще чего-то добился
здесь. Ему и так дана редкая возможность - расследовать убийство без
раздражающей опеки. Все равно дело отнимут у него не далее как завтра.
Ничего, когда Старик придет в себя, у него будет все необходимое для
передачи в Скотленд-Ярд. Даже если Старик и не очухается, вернется
Робинсон - если, конечно, не застрянет в отпускных пробках.
говорите им вообще ничего. - Инспектор поднялся из кресла. - Вы не поищете
те записи, о которых говорили, сэр?
Когда он наконец заговорил, стало ясно, что он просто размышлял.
констебль формально возглавляет расследование? Не в слишком ли сложном
положении он оказался, инспектор?
Скотленд-ярд.
дозволено, ибо у Лизердейла имелось сильное подозрение, что почтенная
миссис Боджли изрядно вмешивается в полицейские дела мужа.
удивился, - сухо проговорил Джонс. Его глаза снова сделались невидимыми за
сверкающими стеклами пенсне. Как только Лизердейл ступит за порог, Дэвид
Джонс бросится к телефону - разыскивать руководство.
святотатство, тем более по такому ничтожному поводу, как умышленное
убийство. Но, боюсь, время сейчас необычное. Кабинет министров заседает
почти непрерывно с начала кризиса. В выходной-то? В сезон банковских
отпусков? С ума сойти! Историческое событие! Вам не приходило в голову,
что стандартные процедуры в Уайтхолле могут занять некоторое время, а?
макаронники сами разбираются со своими делами на континенте. Он надеялся,
что правительство его величества удержит страну в стороне от этого. Пусть
они там хоть поубивают друг друга, ему все равно. Но он понял, что этот
наглый учитель французского говорит дело. Если Боджли и дальше будет вести
себя как идиот...
преступления, вы бы не приехали сегодня сюда!
пытающийся проникнуть в здание, где сотня юных глоток готова поднять такой
галдеж, какой ему и не снился, страдает исключительной безрассудностью.
Вам не кажется, инспектор? И потом, что у нас здесь красть? Початую пачку
печенья?
Улыбка исчезла с его лица, словно его поразила новая мысль. С неожиданной
легкостью он вскочил. - Инспектор, где сейчас Экзетер? - задыхаясь,
спросил он.
официального обвинения, но вы, надеюсь, оставили кого-нибудь охранять его,
да?
7
Певица, хромая, вышла из городских ворот. Как, с чего это ей должна
грозить опасность? Почему ее должна искать Смерть?
силы. Лавина, а не ветер. Она посильнее нахлобучила шапку и постаралась не
думать о лавинах. Низкое солнце освещало людскую суету. Торговцы ставили
свои палатки, спустившиеся с Наршслоупа пастухи гнали на продажу стада
лам. Вдалеке виднелись снежные вершины Наршволла. Чуть ближе горы
переходили в голые холмы, а совсем рядом зеленые склоны спускались к
долине Наршфлэта. Вода в Наршуотере была цвета грязного молока, по
которому плыли последние льдины.
луг. Летом и осенью - пока открыты перевалы - здесь держали мамонтов. Сюда
съезжались торговать пастухи и крестьяне. Почти все города проводят
празднества или игры на таких лугах. Правда, Элиэль сильно сомневалась,
что угрюмые жители Нарша увлекаются тем и другим сильнее, чем они
увлекаются театром.
бивнями. Их окружал низенький забор, который они с легкостью могли бы
перешагнуть. Скорее всего забор предназначался для того, чтобы удерживать
людей снаружи, а не мамонтов внутри. Мамонты больше и сильнее всех, и в их
маленьких глазках светится ум. Когда она ковыляла между длинными цепочками
людей, один из самцов задрал хобот и затрубил. Она решила счесть это
приветствием.
столько народа. Все норовили протиснуться к шаткой лесенке, у подножия
которой путешественники вносили плату, вслед за чем поднимались в
паланкины. Она взволнованно окинула взглядом всю картину. Если все, кого
она видит здесь, надеются уехать сегодня, им просто не хватит мест! Дюжина
мамонтов, по десять... ну, двенадцать пассажиров на паланкин - это
будет... будет... ну, все равно на всех, кто толпится на лугу, не хватит.
И где труппа? Посадка еще не началась, значит, они еще не могли уехать, но
где же они тогда?
упражнялся с пиками, другой - занимался стрельбой из луков. Чуть дальше
она заметила лагерь из трех-четырех палаток и маленький табун драконов. Ей
показалось, что это Т'лин Драконоторговец. Т'лин был ее тайным другом. Он
кочевал со своим табуном по всем вейлам, так что пути их пересекались
часто, но в этом году она не видела его с зимы, когда они выступали в
Юргленде. Обидно будет, если она не успеет переговорить с торговцем до
отправления мамонтов, ведь ей есть что ему рассказать.
него на шее казался куклой, так высоко он сидел. Никого из труппы так и не
было видно. Элиэль начала беспокоиться по-настоящему. Может, они ждут ее в
Орлов Алекс
Василенко Иван
Орлов Алекс
Самойлова Елена
Ильин Андрей
Грабб Джеф