семян, вырезанный из камня древний подлокотник от кресла, несколько ярких
улиточьих раковин и даже еще более ярких осколков глиняной посуды, немного
бронзовых колечек (звенья древней воинской кольчуги, позеленевшие от
времени, но все равно очень ценные), незаконченная шляпа из перьев и парочка
кривобоких корзин, которые Тхайла сплела сама.
отполированная чаша из тыквы. Чашу дал ей Гайт, а скалку подарил Шуупа, и в
ответ оба получили самую милостивую благодарность, на какую Тхайла только
была способна. На Гайта можно было положиться, поэтому в придачу он получил
поцелуй; Шууп же довольствовался только благодарностью: Тхайла боялась, что
он может проговориться.
банановые листья, а в них лежали несколько обрезков кожи, перчатка на правую
руку и едва начатая левая, да еще иголка и несколько ремешков. Год назад
Тхайла надеялась, что вот-вот наберется духу и отдаст законченные перчатки
Фууну, который был никак не младше ее собственного брата; у него такая
замечательная улыбка и такие огромные мускулы... Но потом Фуун нашел где-то
прекрасное место для Дома и предложил его (и себя заодно) какой-то девице,
которую повстречал в своих странствиях. Она приняла и то, и другое, а свои
перчатки Тхайла так и не закончила. Когда-нибудь потом они достанутся
другому парню...
семья ее обладала Даром. Тхайла должна была получить свое Слово Силы - и она
его получила... Слово дало ей Зрение, а Зрение испортило все.
Отсюда она могла видеть чувства всех, кто обитал в округе - любовь, гнев,
счастье, скуку, - и прочие, совсем уже непонятные вещи. Посещение окрестных
Домов отныне превратилось в настоящую пытку, ибо на близком расстоянии
Зрение обострялось, и Тхайле было ужасно тяжело выделять в общем гомоне
отдельные эмоции каждого из соседей. Да и зачем ей было ходить в гости, если
отсюда она видела, что Луут занимается любовью с женой, а Хиим отчего-то
страшно зол на своих детей. Иногда она просыпалась в ночи, разбуженная
громовыми раскатами отцовской страсти, бушевавшей в соседней комнате. Они
пугали Тхайлу и будили в ней отвращение, которое, впрочем, было не столь
тошнотворно, как лицемерие матери, принимающей эти звериные ласки. А ведь
раньше Тхайле казалось, что мать искренне любит отца, а его самого она
считала человеком спокойным и даже бесстрастным.
волнами издалека. Временами Тхайла даже думала, что может увидеть весь мир,
всех людей Тхама и всех демонов за его пределами тоже.
уже несколько часов сидела тут, забившись в угол. Отсюда Тхайла увидела, как
мать встревожилась, в свое время также ощутив близость странного клубка
эмоций, и то, как более основательные, неторопливые чувства отца тоже вскоре
заполнила тревога.
усиливались, приближаясь. Тхайла пожалела, что сама не отправилась за
гребень горного кряжа навестить Дом Уайда или Дом Хиима, или еще
кого-нибудь, как мать; не стоило здесь оставаться.
уже была почти парализована и не могла придумать ничего лучше, чем съежиться
в комочек в дальнем углу своего убежища, словно птенец в гнезде. А потом
злоба и гнев незнакомца внезапно кончились, оборвались, будто их и не
бывало. Теперь было еще хуже, ибо Тхайла уже не видела его и не могла
понять, где он.
горько заплакала от жалости к нему и собственной беспомощности. Она еще
никогда не видела, чтобы он так страдал - даже когда в прошлом месяце уронил
бревно на ногу и с неделю потом прихрамывал. Нет, нет! Что незнакомец сделал
с отцом? Тхайла горячо молилась, обхватив руками колени, - Богу Домов, Богу
Милосердия, Хранителю...
чувство, сотрясавшее мир. Рядом кто-то смеялся. Страх Тхайлы улетучился,
прежде чем она поняла, что и сама улыбается, поддавшись этому заразительному
смеху. Интересно, что же такого смешного нашел здесь этот весельчак?
ко мне, где бы ты ни пряталась! - Голос был исполнен того же веселья.
как мог он так быстро добраться сюда. Опасности она не чувствовала; злоба и
презрение незнакомца пропали, словно их и не бывало. Осталось только это
обезоруживающее, утешительное веселье. Придется выходить. Он, наверное,
волшебник и легко сможет обнаружить ее убежище, если только захочет. Поэтому
прятаться дальше бесполезно.
кудрях и начала выкарабкиваться из-под поваленного дерева, скрывавшего вход,
словно древесная лягушка, как иногда называла Тхайлу мать.
***
сидел под буйным кустом акации. Сейчас он копался в своей сумке, и Тхайла
остановилась за спиной незнакомца, наблюдая. Скатерть, как вскоре поняла
Тхайла, была разостланным плащом, ибо у нее был меховой воротник, который не
часто увидишь на скатерти. Тхайла чувствовала, что вот-вот фыркнет, - смех
был чем-то вроде желания чихнуть.
махнул рукой:
поляну. А он и впрямь был симпатичен: вьющиеся темные волосы и на редкость
острые уши. К тому же одет по городской моде, а широкая, прямая усмешка
сразу отогнала прочь ее страхи.
Я знаю, что голодна! Самое время перекусить, не так ли? Может быть, начнем с
апельсинового сока? Только смотри - он холодный как лед.
разводах да к тому же тощие, как у цыпленка. Старенькое платье щетинилось
репьями да колючками... Тхайла сделала глоток из блестящей металлической
чаши, которую протянул ей Джайн, - та оказалась на удивление тяжела. Тхайла
гадала, почему же она ничего не может увидеть в Джайне, хоть он и сидит так
близко, совсем ничего, кроме этого заразительного веселья: то счастье,
которым непременно хочется поделиться с кем-нибудь. Забавно! Большинство
мужчин, которых она видела вблизи, распространяли вокруг себя страшную волну
"хочу-тебя", даже совсем маленькие мальчики. Поэтому общество мужчин было
для нее совершенно невыносимо. Тхайла с отвращением ловила это "хочу-тебя"
даже в эмоциях Уайда, мужа сестры... а иногда оно проскальзывало и в
чувствах ее собственного отца. Видимо, "хочу-тебя" - свойство мужчин, и
подчас они даже не могут совладать с ним. Значит, то ли волшебник Джайн не
был нормальным мужчиной, то ли искусно прятал свои чувства.
меня бояться. Я учетчик из
человек. У меня есть свой Дом и добрая жена, которая делит его со мной, так
что я тебе не опасен. Понимаешь?
как подобает мужчине?
печаль.
это, как тебе известно, запрещено Законами Крови.
ужаса.
Ты же не станешь лгать мне, а я - тебе. Нам надо поговорить, но сначала
поешь.
наполнился слюной. Здесь были корзины с фруктами, горячий рис, сочные
кусочки свинины, яркие разноцветные овощи и много такого, чему она даже не
могла бы подобрать название. Она глядела на все это великолепие не в силах
поверить, что оно - только для двоих.
этот пирог. Не думаю, что ты в жизни пробовала что-нибудь подобное.
жадностью набросилась на еду, будто голодала уже год, если не дольше.
волшебными. Да, верно, здесь все было волшебным!
Может статься, ты ее слыхала, а может, и нет. Не важно. Эта чудесная страна,
в которой мы все живем, зовется Тхам, верно? Она простирается между двумя
цепями гор: вот эти называются Прогист, а еще есть горы Квобля, они далеко
отсюда. С двух других сторон лежат моря - много, много воды. А за горами и
за морями тоже живут люди. Ты же слыхала о всяких красноволосых демонах и
прочих чудовищах?.. Так вот, вообще-то они - не настоящие демоны, а просто
люди, но по большей части очень жестокие.
Гуль Роман Борисович
Афанасьев Роман
Акунин Борис
Грабб Джеф
Панов Вадим
Мацумото Сэйте