обращено на всадницу.
- Ну, его было плохо видно. Черный полумесяц. И на перчатке тоже.
- Ты что, специалист по гербам?
- Ясное дело, нет. - Некоторое время Хэмиш шагал молча.
- Извини. Скажи, пожалуйста.
Мальчишка бросил на него встревоженный взгляд.
- Па иногда берет книги в замке. Там их сотни. Старый Брюс дает ему их
почитать, и па позволяет мне посмотреть их, если я аккуратно с ними
обращаюсь.
Тоби совершенно не интересовался книгами, но подозревал, что Хэмиш
преклоняется перед ними и не может врать.
- Кажется, тому уже год... я читал одну и нашел в ней листок с
объявлением. Кто-то вложил его вместо закладки. Знаешь такие объявления:
"найти живым или мертвым"? Там не было картинки, но там описывалась
женщина, очень похожая на нее, и там упоминался черный полумесяц.
- Так кто она такая?
- Леди Вальда.
- Что еще за леди Вальда?
- Я спрашивал па. Она была в свите короля Невила. Его... гм... консорт.
Ну, они не были женаты, но все равно она считалась вроде как любовницей.
Ну да, она вполне способна украсить королевский двор.
- И ее хотели живой или мертвой? За что? - Дворяне, как правило, не
связываются с преступлениями вроде обычной кражи, да и от обвинения в
убийстве всегда могут отвертеться. - За измену?
Хэмиш нахмурился, размышляя:
- Там не говорилось за что. Знаешь, какую награду обещали за ее голову?
Десять тысяч марок!
- Что? Ты шутишь! Это больше, чем они назначили за голову Фергана!
Должно быть, это просто чья-то шутка! - Во всем мире не сыскать столько
денег.
- Может быть. Я спрошу у па сегодня. - Возражения Тоби не слишком
убедили Хэмиша. - Но это было девять лет назад... Объявление напечатали в
пятьсот десятом. Наверное, ее простили с тех пор, а то как бы она могла
разъезжать, не пряча своего черного полумесяца, верно?
Тоби попытался прикинуть, сколько этой леди лет, и сообразил, что не
имеет ни малейшего представления. Ей могло быть сколько угодно. Она очень
красива, вот и все, что он знал, - красива зловещей, демонической
красотой. Зачем бывшей королевской любовнице из Лондона странствовать по
холодным шотландским горам? Женщины - те наверняка усмотрели бы в этом
нечто романтическое: изгнанная красавица прощена и возвращается домой...
- Она точно остановится на ночь в замке, Тоби, - продолжал Хэмиш. -
Давай я возьму у стюарда твои деньги, а ты подождешь снаружи.
- Спасибо, конечно, но почему ты, а не я?
Хэмиш беззвучно пошевелил губами, потом вздохнул:
- Мне не понравился тот змеиный взгляд, которым она смотрела на тебя!
Само собой, можно было придумать что-нибудь остроумненькое в ответ, но
мальчик говорил совершенно серьезно.
- Она смотрела так, словно хотела купить тебя!
Тоби и не спорил.
- Возможно, ей надо перетащить какие-нибудь тяжелые ящики.
Хэмиш надулся:
- Думаешь, она примет отказ?
- Сомневаюсь. - Судя по ее виду, ей никогда и ни в чем не отказывали.
- Не ходи сегодня в замок, Тоби. Ну пожалуйста!
- Мне надо поговорить со стюардом Брюсом.
- Пошли помедленнее, тогда мы придем слишком поздно для этого.
- Мы и так опаздываем.
Когда они дошли, почти стемнело, а луна уже выглянула из-за
Бен-Шаллума. Еще на последнем спуске они услышали барабанный бой,
означавший, что ворота закрывают. Теперь до рассвета в замок не пустят ни
одного хайлендера. Припозднившиеся работники по двое, по трое тянулись по
дороге. В тени над воротами горел фонарь, освещавший двух часовых.
Тоби направлялся к повороту на брод.
- Боковая дверь еще открыта! - прокричал Хэмиш. - Мы можем постучаться.
- Без толку.
- Они могли оставить ее открытой, так как знали, что нам еще не
заплачено, и...
- Размечтался!
- Циник! Как ты думаешь, почему тогда она открыта?
- Если бы кое-кто из моих знакомых так не спешил домой каждый вечер, он
бы знал, что боковую дверь обычно оставляют незапертой еще на час или два.
Лэрд может кататься верхом, или кто-то из замка пошел ловить рыбу, или еще
чего. Ряженному в одеяло вроде тебя пришлось бы пробиваться через нее с
боем.
- Ряженному в одеяло? - поперхнулся от ярости Хэмиш. - Ряженному в
одеяло? - взвизгнул он. - Это они нас так называют?
- А ты что, никогда не слышал? Это не хуже, чем... - Тоби осекся и
бросился бежать.
Кто-то кричал в тени за поворотом. Он не видел, что там творилось, но
услышал достаточно: злобный низкий голос и другой, пронзительный, внезапно
оборвавшийся... Его ноги шлепали по грязи. Может, это двое мальчишек
рассказывают друг другу грязные истории - в этом случае он будет выглядеть
дурак дураком, но ничего страшного не произойдет. Если же там что-то
случилось - тогда чем быстрее он успеет, тем лучше.
Как бы быстро он ни бежал, голова его работала еще быстрее. Все ясно,
яснее некуда. Никакие это не мальчишки. Кого-то насилуют, и делает это
сассенах. Свернув за поворот, он увидел мужчину, пытающегося поставить
женщину на колени. Ее крики заглушала рука в перчатке, прижатая ко рту. Он
стоял спиной к Тоби, но уже поворачивался, чтобы посмотреть, кто это
бежит. Лунный свет блеснул на железном шлеме.
Как может безоружный человек драться с солдатом? Эти их куртки подбиты
таким толстым слоем войлока, что почти не отличаются от брони. Даже Тоби
мог бы разбить об нее кулаки без малейшего ущерба для противника. У
стрелков на шлемах нет забрала, так что можно метить в подбородок, но это,
пожалуй, и все.
Как может безоружный человек драться с солдатом? Первое, чего ему
нельзя делать ни в коем случае, - это тратить время на уговоры. Секунда -
и солдат выхватит пистолет, или кинжал, или меч. На этом все и кончится. У
Тоби в руках нет даже палки, но он пробивал кулаком дощатую дверь. Он
должен оглушить человека первым же ударом и попытаться скрыться в ночи с
женщиной. Конечно, бегство - не самый достойный ход, но оставалось
надеяться только на это да еще на темноту.
Солдат все еще склонялся над женщиной, но голова его уже
поворачивалась, и Тоби узнал его. И еще он знал, что заметно превосходит
стрелка Годвина Форрестера и весом, и силой. Он замахнулся левой, целя
противнику в челюсть.
Все вышло не совсем так, как он задумал.
- Тоби! - взвизгнула Мег. - Врежь ему, Тоби, милый!
Мег? Он чуть повернулся на ее голос. Форрестер пригнул голову,
подставляя шлем. Тоби смягчил удар, чтобы не разбить пальцы. Он с размаху
врезался в противника, и оба повалились на землю. Хотя Тоби оказался
сверху, удар оглушил его больше, чем его жертву, - он приземлился на
пороховой рог, пистолет, патронташ и прочие многочисленные твердые и
острые предметы, висевшие у солдата на груди. От шлема и до башмаков
Форрестер был слишком хорошо защищен. Кроме того, он был закаленным
бойцом. Свободной рукой он тут же вцепился Тоби в лицо, целясь пальцами в
глаза. Подобная тактика не предусматривалась принятыми в глене правилами.
Чтобы спасти свое зрение, Тоби пришлось пустить в дело руки. Форрестер
боднул их железными полями своего шлема и дернул коленом - человека
поменьше это движение полностью вывело бы из строя. К счастью, он не
рассчитал и попал Тоби в бедро. Только что Тоби был наверху и нападал, а
полсекунды спустя он уже катился по траве, пытаясь защититься. Он чемпион
глена по кулачному бою, он не борец!
Форрестер вскочил на ноги - лязгнул меч. Тоби тоже попытался встать, и
рука его коснулась мушкета, лежавшего на земле. Прежде чем он успел
распрямиться, над головой у него сверкнул клинок. Он пригнулся,
увертываясь от удара, и вскочил, держа мушкет за ствол. О том, чтобы
выстрелить, не было и речи: он не знал как, у него не было ни пули, ни
пороха, ни времени. Тем не менее это оружие пришлось очень кстати -
тяжелый деревянный приклад, стальной ствол длиннее, чем меч. Второй удар
он уже парировал: клац! Этого солдат не ожидал. Удар отдался ему в руку с
силой, достаточной, чтобы лишить равновесия. Используя преимущество в
длине оружия, Тоби врезал Форрестеру торцом приклада в грудь. Сассенах
рухнул как подкошенный.
Даже так, лежа навзничь, Форрестер попытался достать мечом ноги
противника. По счастью, удар получился слабым и недостаточно быстрым. Тоби
отбил его. Оставалась последняя и единственная надежда - оглушить
англичанина, схватить женщину и бежать что есть сил.
Солдат перекатился на живот и начал вставать. Нацелившись в шлем, Тоби
ударил изо всех сил. В последнюю секунду Форрестер подобрал под себя ноги
и чуть наклонил голову. Удар пришелся ему в шею - такой сильный, что у
Тоби лязгнули зубы. Будь у него в руках топор, он снес бы солдату голову и
зарылся бы топором в дерн, но и тогда его жертва вряд ли умерла бы
быстрее.
"Зло пришло в глен". Он ввязался в драку, и теперь неминуемо должны
были случиться страшные дела.
Акунин Борис
Херберт Фрэнк
Верещагин Олег
Маккефри Энн
Шилова Юлия
Курылев Олег