Чтение 21–й страницы книги ~Меч демона~

- А вы как думаете, я сам их снял?
Пауза на размышление... потом Эрик отпустил его.
- Нет. Ни один человек этого не сможет. - Его покрытое шрамами,
обветренное лицо нахмурилось. Он оценивающе поглядел на Тоби. - Странные
чудеса ты творишь нынче ночью, парень.
Тоби бросил взгляд на маленькое тело на кровати.
- Недостаточно чудесные, - прошептал он.
Тяжелая рука сжала его плечо.
- Она прожила дольше, чем большинство из нас. Она была стара, когда я
был еще мальчишкой, да и мой папаша тоже. Глену ее будет не хватать. Она
не говорила, кому ухаживать за хобом после ее смерти?
- Нет. Она говорила, что найдется кто-то, но не сказала кто.
- Ладно, там видно будет. Пошли-ка лучше к Энни. Она ждет тебя, а уже
почти рассвело. Не сходи с дороги, сынок, - так ты не оставишь следов на
заиндевелой траве. Мы сумеем вытащить тебя из глена.
Да... надо сказать что-то... Ах, да...
- Спасибо.
И почему это далось ему с таким трудом? Почему он так неохотно
принимает их помощь?
- Это мы должны благодарить тебя, - возразил Кузнец. - Ты пошел с
голыми руками на мечника. Храбрость украшает мужчину, но по всем правилам
это ты, парень, должен был погибнуть. Даже сильные мужики истекают кровью.
Ты уж не привыкай к безрассудству. Взвешивай все заранее, если можешь.
Кэмпбелл из Филлана, советующий быть осмотрительнее? Воистину завтра
коровы начнут летать. Больше говорить было не о чем. Тоби нагнулся и
подобрал свой узел. Подумав, он взял баночку бабкиного бальзама. Потом
пошел к двери. Дом Энни находился у Бридж-Ов-Орки. Еще несколько часов он
как-нибудь продержится уж это не труднее кулачного боя.
- Да хранят тебя добрые духи, Тоби из Филлана, - прошептал Кузнец,
когда Тоби пригнулся, проходя в дверь.
Он застыл и обернулся, прислонившись к косяку. Даже усталость не
помешала ему вспыхнуть от злости слишком уж долго он сдерживался.
- О нет! Я возьму новое имя. Я заработаю себе новое имя, мастер
Кэмпбелл. Но только не это.
Челюсть здоровяка угрожающе выпятилась - его любимому глену нанесено
оскорбление.
- Раз так, выбирай себе какое хочешь имя, ублюдок. Вот только как его
примет мир - будет любить его или ненавидеть?
- Бояться! - отрезал Тоби, навсегда покидая дом, в котором родился.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ПУТЕВОДНЫЙ СВЕТ

1

Энни Бридж была одной из четырех Энни Кэмпбелл, что жили в глене. Ее
дом был одним из самых больших - целых две комнаты. Здесь после смерти
мужа под Литхолом она растила трех рослых сыновей. Когда же король Ферган
бросил вызов владычеству англичан в 1511 году, старший отправился мстить
за отца. Когда Ферган бежал из лондонского плена в 1516 году и вернулся в
Хайленд, чтобы снова поднять народ, оставшиеся двое последовали за лэрдом
на поле Парлайна. Последние три года Энни жила одна.
Это была сухопарая, седовласая женщина, обладавшая мягкостью
мельничного жернова. Годы и непогода выдубили кожу на ее лице и руках. Она
горбилась и смотрела на весь мир с вызовом. Она истово ненавидела англичан
и готова была на все ради человека, убившего одного из них. Кроме того,
она славилась своей стряпней.
Тоби спал, ел и снова спал, делая перерыв, только чтобы умыться и
побриться. У него болел каждый мускул, суставы скрипели, как ржавые
дверные петли. Обычно он даже любил это ощущение - оно означало, что он
растет и набирается сил, однако сейчас оно не доставляло ему удовольствия.
Еще вчера, почти в это же время, он гордился, глядя на свое отражение в
зеркале, но с тех пор ему довелось увидеть, как эти самые руки лишали
жизни людей и гнули стальные прутья, словно тесто. Сила больше не казалась
ему достоинством. Демон превратил все его надежды в издевку.
Когда небо на западе окрасилось сердитым румянцем заката, Тоби поглощал
очередной обед. Стол в первой комнате был уставлен таким количеством
снеди, какого даже ему хватило бы на неделю, хоть Хельга Бернсайд и
говорила, что он один ест больше, чем весь гарнизон сассенахов. Он
чувствовал себя очень странно, пытаясь свыкнуться с внезапными переменами
в своей жизни. Это напоминало ему скованный льдом ручей по весне, когда
ровная белая гладь вдруг сменяется бурлящим потоком. Так и мир Тоби
Стрейнджерсона взломался разом, даже не дожидаясь, пока он уйдет из глена.
Ему полагалось бы оплакивать бабку Нен. Ему полагалось бы переживать
из-за демона, поселившегося у него в сердце, из-за охотившихся за ним
англичан, из-за предстоявшего опасного перехода через Глен-Орки, даже
из-за мятежников, возможно, поджидавших его с той стороны, - и все же он
чувствовал какой-то нервный подъем - наконец-то он покидает глен, чтобы
искать счастья в мире. Он жевал и думал.
Энни сидела в дверях - на свету - и шила быстрыми, уверенными стежками.
Она повернула голову посмотреть, как он справляется с едой.
- Возьми еще говядины! И гусятины тоже. Жир согреет тебя в горах.
Тоби положил себе еще кусок мяса. Объедаться лучше всего осенью, когда
забивают скот. Тогда даже бедняки могут надеяться, что они насытятся
мясом. Энни буркнула, чтобы он не скромничал и накладывал себе как
следует.
- Но я вас разорю! - запротестовал он.
На короткое мгновение что-то осветило ее изборожденное морщинами лицо -
так солнечный луч заставляет серый снег искриться алмазами.
- Знал бы ты, сынок, что значит для меня снова кормить мужчину. У меня
сердце радуется, глядя, как все это исчезает у тебя во рту. Очисти стол, и
я с удовольствием заставлю его снова.
Что тут поделать, кроме как продолжать есть?
Разве что задавать вопросы с набитым ртом?
Ну, например: "Есть новости из замка?"
Энни наклонилась к шитью и перекусила нитку.
- Ага. Сассенахи, рада сказать, здорово суетятся. Они выставили патрули
на дорогах и разъезжают по холмам.
С минуту Тоби молча жевал, но продолжения не последовало.
- Они не обыскивали деревню, не угрожали взять заложников?
- А с чего бы? - Энни поднесла иглу к глазам и продела нитку в ушко. -
С чего им искать в деревне, если конь так и пропал?
- Ох ты! Значит, коня так и не нашли?
- Ну, покуда они еще не догадались посмотреть под кроватью у Мюррея
Макдугала.
Тоби повезло, что в это время он ничего не глотал. Он засмеялся - бабка
Нен говорила, что, когда он так смеется, его смех громче грома и может
разбудить хоба. Он с трудом заставил себя замолчать - он чувствовал себя
виноватым уже за то, что вообще может смеяться, когда не минуло еще
полного дня.
Если Сокола не нашли, сассенахи решат, что их жертва ускакала, чтобы
примкнуть к мятежникам. Спокойствие Энни позволяло предположить, что он
может рискнуть задать вопросы и посерьезнее.
- А что они говорят про мое бегство из темницы?
Старуха пристально посмотрела на него:
- Ты же сам там был, разве нет?
- Но то, что я помню, может отличаться от того, что говорят они.
Она кивнула, возвращаясь к шитью.
- Это все та безумная женщина, они говорят - та, что хотела нанять
тебя. Она спустилась в темницу, чтобы уговорить тебя поступить к ней на
службу. - Голос старухи дрогнул. - Вот что, по их словам, ей было нужно от
тебя, и я знать не хочу ничего об этом, если это не относится к делу. Они
говорят, ты пырнул ее ножом. Они называют тебя безумцем и опасным типом.
Тоби продолжал жевать, удивляясь тому, что может так просто говорить со
старой Энни. Обычно при виде женщины у него язык примерзал к небу. Он
сообразил, что она ни слова не сказала про мертвые тела в темнице.
- Обыкновенно я не одобряю, когда леди пыряют ножами, - добавила Энни.
- Это как правило. Но если есть правила, то есть исключения из правил, и
если правда то, что о ней говорят, то, право слово, жаль, что ты не
постарался получше, пока была такая возможность.
Выходит, Вальда объяснила рану на груди. А как она объяснила стол,
свиток, окровавленную чашу и прочие инструменты своего колдовства?
Возможно, она сделала их невидимыми, но что тогда стало с телами... или
там не было никаких тел? Тоби размозжил голову одному и свернул шею
другому. Его глаза - глаза демона - видели этих четверых иначе, чем
обычных смертных. И то, что о телах ничего неизвестно, наводило на
невеселые мысли. Тела ожили и ушли. Вот интересно: если кто-нибудь сломает
сейчас шею Тоби Стрейнджерсону, сможет он сделать то же?
Энни снова откусила нитку.
- Вот, примерь-ка.
Он встал примерить штаны, которые она шила. Она демонстративно
отвернулась, якобы полюбоваться на закат, но Тоби тоже повернулся к ней
спиной. Он снял пояс, оставив плед свободно свисать с плеч, и натянул
штаны. Новый твид был приятно жестким, и от него пахло торфом, но Тоби
противна была мысль о том, что ему придется носить такую сковывающую
движения одежду. Он завязал смущавший его клапан спереди и дал Энни
оценить результат.