темноты мгновениями, повернутую то так, то этак - она все еще боролась с
Фотием. Все ее движения в промежутке между этими мгновениями были скрыты
темнотой и не фиксировались глазом. Она была как героиня в книжке с
картинками, и кто-то невидимый перелистывал страницы.
походил на серию рисунков тушью. Длинная черная тень опережала его. С
каждой новой картинкой он скачком перемещался ближе к нам.
словно мы бежали эстафету, а она была палочкой. Я помню, что она была со
мной, что я обнимал ее, что мы снова приближались к двери, когда лязг
бронзы возвестил о начале поединка.
Она не хотела бросать его, хотя у меня нет ни малейшего представления,
каким образом она надеялась ему помочь.
фигуры воинов; они словно застыли в разгар боя. Золотой шлем Балора сиял
на голове у Фотия, а Джаксиан, все тело которого было мокрым, блестел
серебром, как статуя Майаны на заднем плане. Лишенная тела голова,
сражающаяся с обезглавленным телом.
То, что казалось из помещения безумной ночью, снаружи оказалось кромешным
адом. Дождь хлестал больнее кнута. И темнота... скорее слепота. Если вам
когда-либо в жизни приходилось бежать по верхушке пирамиды с глазами,
залитыми тропическим ливнем, волоча за собой сквозь пену прибоя визжащую
женщину, вы поймете, что я ощущал. Если же нет, вам этого не понять.
что все здоровые и крепкие мужчины записались в ополчение. Но я видел, как
Фотий одолел Ториана, и понимал, что мечник-любитель вроде Джаксиана тем
более не имеет никаких шансов. Я думал о Джаксиане как о покойнике, а
Балор не может быть безбородым...
Ториан загородил тайный проход, так что жрецы никак не смогут на заре
провести в Обитель Богини поддельного Балора. Зато им известно, что он
находится наверху и что публичная церемония начнется утром, с рассветом.
Возможно, они придут к выводу, что это Фотий перегородил им дорогу. Еще
они могут прийти к выводу, что он сделал это с какой-то гнусной целью -
чтобы его с Шалиаль никто не беспокоил. Тогда им останется только ждать и
надеяться, что она переживет это знакомство и что Фотий сможет сам
облачиться в доспехи бога и выйти к народу без их помощи.
свою бороду утратил. Ториан мертв или искалечен. Джаксиана вот-вот
разделает на котлеты Фотий. Моя борода не выдерживает критики, а у Шалиаль
ее и вовсе нет. Так что вся затея с подменой терпит крах.
спасении сестры. Я наврал ему с три короба, говоря о планах подъема на
вершину пирамиды с помощью стремянки. В принципе двое мужчин в тихую ночь
и смогли бы забраться так, но это было решительно невозможно сделать в
одиночку, тем более в такую грозу, - и все же ему это как-то удалось,
иначе откуда он взялся? Значит, где-то есть лестница, и я твердо
вознамерился найти эту лестницу, чтобы спуститься по ней с Шалиаль.
сбитый с ног потоками воды, чуть не сдутый порывами ветра, ослепленный
вспышками молний, чередующимися с кромешной темнотой, я полностью
заблудился уже через несколько секунд. Зная, что Джаксиан мог принести
свою лестницу только с западной стороны, я повернул направо. Потом я
сообразил, что он мог забираться по северному фасаду, где у него было
меньше шансов попасться кому-нибудь на глаза. Шалиаль вырвалась у меня из
рук и исчезла. Я решил вернуться за ней. Или мне лучше сначала найти
лестницу?
идти.
стока воды. Я пошел вниз. Вовремя ударившая молния показала мне, что от
беды меня отделяет только один шаг, и я застыл. Потом я сообразил, что
лестница может и не выступать за край стены, и в таком случае мне придется
искать ее всю ночь. Я повернулся, дождался, пока следующая молния не
выхватит из темноты Обитель Богини, и двинулся обратно.
плохо рассказываю. На деле я поступал еще бестолковее.
обороняющегося Джаксиана - тот отступал под дождем, но был, как ни
странно, еще жив и даже невредим. Они приближались к обрезу платформы. Еще
минута такого отступления - и Джаксиана постигнет та же участь, что только
что Ториана. Шалиаль спешила к ним. Понимая, где я обязан находиться, я
тоже поспешил ему на помощь. Все четверо столкнулись на самом краю, когда
ослепительная вспышка...
голове слышался странный звон, да и во всем теле тоже. Еще я наполовину
утонул и почти ослеп.
пожалел об этом. Я повернул голову налево и подождал немного, отплевываясь
и отхаркиваясь. Гроза слабела, и следующей молнии пришлось дожидаться.
Когда она наконец ударила, она не осветила ничего, кроме потока воды,
стекающего по граниту. Я повернул голову в другую сторону и подождал еще.
приходилось видеть людей, в которых ударила молния. Результаты этого столь
непредсказуемы, что во многих странах Зомаппа считают богиней. Однажды я
видел, как молния поразила половину бронированной фаланги при Отрантане.
Четверо погибли на месте, примерно столько же получили тяжелые ожоги, а
остальных только оглушило.
человека, лежавшего ничком возле меня, и никого больше. Наступила темнота,
но, напрягшись немного, я вспомнил, что видел набедренную повязку и не
видел шлема, из чего следовало, что это Джаксиан. Я не мог сказать, жив он
или мертв и кто - Зомапп или Фотий - постарался так, если он все же мертв.
Я потряс его за плечо - никакой реакции. Он был холоден как смерть. Я,
впрочем, тоже.
его вытянутой руки. Я пошарил в темноте, пока мои руки не сомкнулись на
рукояти его меча.
теперь, когда два человека сильнее меня потерпели неудачу. Сквозь звон в
голове внутренний голос слабо напоминал мне, что пора браться за дело,
иначе я могу опоздать. Допустим, я смогу даже совладать с Фотием, но что
потом? Мне не хотелось даже думать о том, что будет "потом".
вошел внутрь. Зал казался гораздо больше, чем раньше, - возможно, из-за
того, что его освещали теперь только два расположенных далеко друг от
друга догорающих факела. Я протер глаза, несколько раз с наслаждением
вдохнул воздух, не смешанный на две трети с водой, и, пытаясь не обращать
внимания на хор голосов в голове, приступил к оценке ситуации. Шалиаль
боролась с Фотием на краю полураскиданного ложа из тамариска. Он снял свой
шлем и сорвал остатки ее одеяния, вяло трепетавшие на полу в стороне. Я
решил, что он еще играет с ней и что я успел вовремя, чтобы предотвратить
худшее.
негодяй!" Собственно, я попытался это сделать, но издал только жалкий
писк. Впрочем, возможно, писк оказался громче, чем показалось моему
полуоглушенному сознанию, ибо Фотий услышал. Он оглянулся и увидел меня...
я был бы рад сказать "решительно шагавшего к нему", но точнее будет
"неуверенно бредущего в его направлении".
он и раньше мог без труда сделать это, - поднял с пола меч Балора и
ринулся ко мне.
благородном искусстве фехтования, но посмотрев на Фотия в поединке с
Торианом, я не тешил себя иллюзиями насчет своих возможностей в бою с ним.
более-менее боевую позицию и поднял свой...
увидел только теперь, исчез. От него остался жалкий обрубок, конец
которого был оплавлен. Я тупо уставился на этот забавный феномен, пытаясь
одновременно придумать, как мне сражаться с отрицательным героем, будучи
вооруженным только рукоятью меча.
посмотрел на меня. От него разило палеными волосами и мясом, и мне не
хотелось вглядываться в его лицо. Я бы с удовольствием ушел, но это
представлялось теперь весьма маловероятным.
моей голове. Я уронил рукоять меча на пол и сделал шаг назад. Потом еще
один.
моему носу. Фотий злобно смотрел на меня сверху вниз - или мне так