лужайке? Если бы они попали в тыл к врагу или зашли с фланга, партизанам
точно бы удалось прорваться. И "черные" были бы окружены.
- переместить небольшую группу и совсем другое - оперировать огромными
массами. В моих силах перебросить всего несколько человек...
перенесемся в лагерь противника и даже сломаем им машину. Но вот вопрос: как
мы оттуда выберемся?
наступление, - ответила она. - Мы можем спрятаться.., или убежать.., в
зависимости от обстоятельств.
рту.
услышу в ответ.
них это любят: мол, вернемся со щитом - или на щите... Даже песни про это
сочиняют. Что до меня, так мне совершенно ясно: даже если мы и проникнем
туда и все у нас получится, нам все равно не суждено остаться в живых Другое
дело, что, если мы этого не сделаем, тогда погибнут мои родители.
самоотверженность и думать о судьбе всей зоны. Да, я не благородный и не
самоотверженный. Что для меня какая-то абстрактная "зона"? Единственные
люди, о которых я беспокоюсь по-настоящему, - это мои родные. К святости я
не стремлюсь и вообще считаю, что весь этот героизм - сплошная глупость.
Поэтому я сказал:
пойдет дождь и размоет все мои значки. - Она окинула взглядом свои
художества.
заметил я.
сказал Барри и достал из кармана складной нож. - Пожалуй, пока мы здесь,
срежу-ка я какое-нибудь деревце. Если обрезать сучки, получится отличная
штука.
кустах послышался какой-то шорох, но я подумал, что это ветер.
ответила.
рисунков. И принялась тихонько, едва слышно, напевать.
палочек, был немного похож на тот, что она выкладывала из медных
стерженьков, когда перемещала меня в первый раз. Во всяком случае, я заметил
в нем некоторые общие фигуры. Когда она закончила, то встала и оценивающе
оглядела проделанную работу - при этом она не прекращала тихо и заунывно
напевать. Немного погодя ее пение стало сопровождаться каким-то странным
клацающим звуком - сначала я даже не понял, как она его производит.
его было еще даже более бесстрастным, чем обычно, взгляд полон решимости. -
Ну все, - объявил он. - Я готов. Бекки ничего не ответила - только пение ее
стало громче, а клацанье теперь еще и перемежалось с каким-то скрежетом.
Потом я понял, что это было: в левой руке у нее я заметил два небольших
гладких камушка. Их-то она и терла друг об друга, а иногда и стукала ими в
такт своей песне. И вдруг я почувствовал близость чего-то легкого,
дрожащего...
был туман! Он вернулся на свое прежнее место между деревьями. Поначалу
зыбкий и негустой, он на глазах набухал влагой и уплотнялся.
в сторону места, над которым висела теперь дымка, - словно дорожка, ведущая
в туман.
но этому туману было все нипочем.
узорами. Нам она жестом велела идти за ней след в след.
стрелки, петляя, словно в каком-то лабиринте. Все это время Бекки не
переставала скрежетать камушками и петь. Иногда ее пение тонуло в порывах
ветра и шуме дождя, который теперь уже поливал вовсю. И вот мы сделали
последний круг и оказались как раз напротив дорожки, ведущей в туман. Краем
глаза я заметил справа от себя какое-то движение. Но уже через три шага
напрочь забыл об этом.
дождь. Ощущения были примерно те же, что и в прошлый раз. Мы шли и шли, и
казалось, жалкое белое облачко, в которое мы забрели, не в состоянии
вместить такие просторы. Земля под ногами стала мягкой, как трясина. Бекки
продолжала петь, но каким-то другим, будто чужим, голосом. Кроме ее песни, я
ничего больше не слышал - даже собственного дыхания.
я с трудом различал спину Бекки, а позади себя даже не слышал, а лишь смутно
ощущал шаги Барри. И все-таки пробираться сквозь эту муть всем вместе было
гораздо легче, чем шагать в ярком свете, но одному.
исчезла. Теперь мы шли по лесу. Стояла глубокая ночь. Прошло еще какое-то
время, прежде чем Бекки подняла руку и остановилась.
Глава 11
показать нам, куда именно мы пришли.
на земле свернутые походные матрасы, горели костры и ходили дозором
вооруженные охранники. Вдалеке, слева от нас, громоздилось еще какое-то
строение - по всей видимости, партизанский объект. Должен сказать, что по
виду он ничуть не напоминал электростанцию - во всяком случае, я таких не
видел. Это было гигантское сооружение, обнесенное забором из проволоки и
состоящее из множества высоких, хрупких на вид башенок - каждую из них
окружал ореол голубого света. Между ними располагались более приземистые
постройки в форме кубов. Связывали же всю конструкцию воедино протянутые от
одного здания к другому спиралевидные канаты. Кое-где были видны одинокие
фигурки людей - видимо, охранников.
склонах тоже наблюдались признаки жизни: горели костры, бродили патрульные.
Скорее всего там обосновались повстанцы. Возможно, где-то среди них были и
мои родители...
окружающего пейзажа. Я вопросительно взглянул на нее и обнаружил, что она
внимательно смотрит налево, куда-то вдаль. Я, конечно, тоже стал смотреть
туда и поначалу не заметил ничего особенного.
лагерем, я увидел какие-то движущиеся черные точки.
Похоже, они решили подтянуть туда артиллерию.
времени, - заметил Барри. - Гораздо удобнее, когда видишь, во что ты
стреляешь.
действуют ночью - да и повстанцам надо получить подмогу как можно быстрее. И
потом, нужно еще время, чтобы перебросить войска и объяснить им, что к
чему...
Бекки. - Я должна выставить защитное поле. Я скажу, когда все будет готово,
- и тогда сразу же идем в лагерь.
месте, - высказал предположение Барри. - Может быть, вот в этой, большой,
ближе к краю.
пункта, вышли на небольшую полянку. Там Бекки снова уселась на землю. По
виду можно было подумать, что она просто глубоко задумалась. Я расположился
слева от нее, Барри - справа. Некоторое время мы просто сидели и ждали - как
вдруг я начал что-то чувствовать.
тела, словно тончайшей паутиной. Нет, эта штука была даже тоньше, чем
обычная паутина. Она скорее напоминала легкий ветерок - если бы он вдруг
стал просто тканью. По-настоящему, конечно, никакого ветра не было.
Свержин Владимир
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Самойлова Елена
Володихин Дмитрий