Бетховена?
могли, ясной. И все-таки "великие мысли" не вполне понятны. Но, надо
думать, наши посланцы, а в их числе и один наш общий знакомый, там на
месте поймут все: добро и зло Вселенной.
звездного экипажа? Я горжусь своим учеником. Надо думать, все-таки он
не откажется.
облегченно вздохнула.
добавить, понизив голос:
того, с чем связаны все мои земные надежды на счастье...
загадочно улыбалась.
Семенович.
парусом? Кажется, подул ветерок.
перечислял следы пришельцев из космоса, возможно, когда-то посетивших
Землю, но Вилену это не заинтересовало. Тогда профессор заговорил о
людях.
глубокомысленно изрек он. - В мире произошли огромные изменения. Давно
нет больше угнетения, социальной несправедливости, но в личной жизни
несправедливость, увы! сохраняется. Пока что люди страдают так же
глубоко, как и во времена египетских фараонов, то есть при рабстве,
при эксплуатации одного человека другим.
без иронии спросила Вилена.
поступка нынешнего человека, который был бы недоступен человеку
прежнего времени.
и все мои прабабки, - чему-то своему, только ей известному, улыбнулась
Вилена. - Разве вот на Реле...
Световые годы! Нет ничего, что времени сильней! Время разлучает наш
мир с первыми звездолетчиками. Не знаю, с кем повстречаются они на
Реле, но с нами они уже не повстречаются.
старше лет на пять, но нас с вами здесь уже не будет. Или мы станем
глубокими стариками, глухими, шамкающими...
улыбнулась.
ждал, что получит ответ на свой незаданный вопрос в музыке во время
третьего тура соревнования. Ему казалось, что Вилена теперь поняла
его, оценила и, отказавшись от отвергнувшего ее Арсения, играть будет
для него одного, для Шилова.
говорил с Анной Андреевной и даже с появившейся здесь Софьей
Николаевной, бабушкой Вилены, которая относилась к нему не очень
приветливо. Он опять не подошел к Вилене - в натянутых перчатках, со
странным выражением лица она стояла перед открытым окном и о чем-то
думала.
отправился в партер.
Ждал, когда выйдет Вилена. Надеялся услышать то же, что играла она на
втором туре. Это придавало ему уверенность, что он на пороге свершения
всего им задуманного. Шилов готовился особенно остро воспринять ее
настроение, мысленно считая Вилену своей женой. И он размечтался,
воображая себя мужем, умным, тактичным, который какое-то приличное
время позволит себе посочувствовать горю покинутой, холодно,
расчетливо покинутой!.. Но потом...
современного композитора, переложенное ею самой для рояля.
радостной, яркой и заразительной, как детский смех.
слушателей, зажигая глаза, заставляя улыбаться.
чувства так мелки? Неужели она не понимает, чего я хочу? Она или
празднует нашу общую с ней радость, или... артистизм заслоняет в ней
искренность. Что же в таком случае ждет меня с ней впереди?"
рухнул потолок. Люди вскочили и ринулись к эстраде. Шилов тоже встал.
Он не мог не оценить блеск и мастерство исполнения артистки.
еще, еще...
смычками и пальцами.
он раздраженно протискивался через восторженную толпу.
за кулисы. Там ее ждал Шилов с цветами.
глядя мимо Шилова.
Но ее игра взволновала и обескуражила его. Ему показалось, что Вилена
играла специально для него и передавала через музыку что-то важное...
Так неужели этой искрометной радостью она хотела сказать, что он
все-таки добился своего: она охладела к нему, и он может спокойно
улетать... Арсения покоробило, и он рассердился на себя.
Глава пятая. ПРАВО НА СЧАСТЬЕ
площадке напротив многоэтажного здания университета, откуда открывался
чудесный вид на излучину реки и город. За башнями более поздних
зданий, словно в дымке времени, виднелись золоченые купола древних
храмов.
крутизне на полянку и едва не столкнулись с вереницей
спортсменов-бегунов, участников кросса.
по ней скользили скоростные суда, почти отрываясь от воды.
разговора".
показалось, что я слишком радуюсь?
почему ты избегаешь меня.
обрадовалась?
страдала, не любила бы тебя.
ждала, но Арсений молчал. Тогда она пошла напрямик:
Василенко Иван
Махров Алексей
Свержин Владимир
Никитин Юрий
Пехов Алексей
Посняков Андрей