что Марс пойдет им навстречу? - Он дал Гибсону время вникнуть в свои
слова, но, раньше чем тот сформулировал вопрос, Хэдфилд встал.
понимаете, с транспортом трудно, но мы вас всюду повезем, дайте только
время. Если что будет не так, сообщайте мне.
Гибсону много времени; что ж, с вопросами придется подождать до следующего
раза.
победить. Мы все так чувствуем, конечно, но у Главного больше на это прав.
Вы слышали о его жене?
сыворотку?
большие убытки. Мы не можем позволить себе болеть.
метров), - вот он, дух марсианской колонии". Он еще не оправился от
разочарования. Порт-Лоуэлл показался ему очень маленьким и удивительно
бедным. Ряды одинаковых металлических домов были похожи на казармы, а не
на город, хотя местные жители изо всех сил разводили цветы. Из-за слабого
притяжения цветы разрастались пышно - подсолнечники, например, были в три
человеческих роста. Оксфордская площадь вся заросла ими, они мешали
ходить, но ни у кого не хватало духу их уничтожить.
соединявшей Первый купол со Вторым. Здесь, в стратегически безупречном
месте - между воздушными камерами, находился единственный на Марсе бар.
Главный?
Хэдфилда минут десять тому назад. Вскоре ему пришлось убедиться, что
новости в Порт-Лоуэлле расходятся с молниеносной быстротой и почти всегда
проходят через Джорджа.
необходимым для жизни города, поэтому Джордж совмещал два занятия. На
Земле он был довольно известным антрепренером и сейчас руководил маленьким
театром. Он был одним из самых старых марсиан - ему шел пятый десяток.
скучно, как видите.
а то вы напишете в газеты.
синтетическое пиво. Что ж, привыкнуть можно...
книжку и принялся за дело. Сам того не замечая, он насвистывал, и Джордж в
знак протеста включил радио.
если не обращать внимания на солнечные помехи. Гибсон усомнился, стоит ли
приводить в действие такие силы, чтобы передавать из мира в мир жиденькое
сопрано. Однако половина Марса, несомненно, слушала и тосковала по дому,
хотя никогда бы в том не призналась.
Он все еще чувствовал себя первоклассником. Не верилось, что стоит пройти
двадцать метров, выбраться за прозрачную пленку - и умрешь от удушья.
Почему-то на "Аресе" это его не мучило. В конце концов, космос есть
космос. Но здесь, среди зелени, он просто не мог в это поверить.
впервые он действительно затосковал по Земле - по планете, от которой так
мало ждал.
был. Одного меня не выпустят. К вам тут еще целый час никто не придет.
Будьте другом, выведите меня минут на десять.
ошибся. Джордж принял это как должное. В конце концов, в его задачи
входило развлекать людей, а многие новички требовали, чтобы он с ними
прогулялся. Он философски пожал плечами, подумал, не попросить ли оплаты
за психотерапию, и исчез в своем святилище. Через минуту он вынес две
маски.
пошли. Не больше десяти минут!
камеры: большая, открытая, вела во Второй купол, а маленькая - наружу. Они
двигались по металлической трубе, проложенной в стене из стеклоблоков,
соединяющей с грунтом тонкий пластик купола.
пока не закрыты все остальные. Гибсон не возражал против этой
предосторожности, но ему казалось, что прошло страшно много времени, пока
последняя дверь не распахнулась перед ними и они вышли на ярко-зеленую
поляну. Из-за низкого давления руки покрылись гусиной кожей, но
разреженный воздух оказался довольно теплым, и вскоре это прошло. Не
обращая внимания на Джорджа, Гибсон пошел по низким плотным растениям.
Почему они так разрослись вокруг купола? Может быть, их привлекло тепло
или незаметная утечка кислорода? Он наклонился, чтобы рассмотреть
растения, в которых стоял по колено. Конечно, он видел их не раз на
фотографии. Ничего интересного в них не было, да он и слишком мало смыслил
в ботанике, чтобы оценить их особенности. Встреть он что-нибудь подобное
на Земле, он бы и внимания не обратил. Ни одно из растений не поднималось
выше метра; казалось, что они сделаны из блестящего, плотного, тонкого
пергамента и приспособлены для того, чтобы поймать побольше света и
поменьше потерять драгоценной воды. Вздувшись крохотными парусами, они
медленно вращались вслед за Солнцем. Гибсону захотелось увидеть для
контраста цветы, но их на Марсе не было. Может быть, они и росли раньше,
когда воздух был достаточно плотен, чтобы поддерживать насекомых; но
сейчас марсианские растения опылялись сами.
не рассердился ли он, что его вытащили. Но эти угрызения совести были
совершенно необоснованны. Джордж раздумывал над репертуаром. Внезапно он
стряхнул задумчивость и обратился к Гибсону:
тень. - Его голос звучал негромко, но был хорошо слышен.
лоскутки стали сворачиваться. Минуты через три все растение стало шариком
зеленой бумаги - очень маленьким и очень тугим.
будет размышлять минут десять, пока рискнет развернуться. Если походить
туда-сюда, она, наверно, с ума сойдет.
они не такие, как наши. Не знаю, почему они зеленые. В них нету этого, ну,
как его...
даже в пустоте, если почва подходящая и света хватает.
жизнь так цепляется за этот маленький мир? Может, и Главный позаимствовал
часть оптимизма от этих упрямых растений?"
прошла, теперь его мучило другое. Как мало еще сделал человек на Марсе!
Три четверти планеты не исследованы!
и Уиттэкер мог показать ему город. Начали с Первого купола. Мэр с
гордостью рассказал, что десять лет назад на этом месте стояло несколько
бараков. Названия улиц и площадей, перенесенные колонистами из их родных
городов, звучали занятно и даже трогательно. Научными - цифровыми -
названиями никто не пользовался.
закругленными углами и маленькими окнами. Они вмещали две семьи, но
просторными не считались - рождаемость в Порт-Лоуэлле была самая высокая в
исследованной части Вселенной. Удивляться не приходилось: здесь жили люди
лет под тридцать, только начальство было постарше, за сорок. У каждого
дома было смешное закрытое крыльцо, и Гибсон удивлялся, пока не узнал, что
это воздушная камера на случай аварии.
стоя на его крыше, почти можно было дотронуться до купола. Там все было
как на Земле: кабинеты, ряды столов и пишущие машинки.
бы она отказала, город бы погиб. Гибсон не совсем понимал, каким образом
здесь добывают кислород. Одно время он предполагал, что его берут из
Ильин Андрей
Эриксон Стивен
Панов Вадим
Прозоров Александр
Свержин Владимир
Посняков Андрей