тонкими линиями оврагов. Над обрывом, наклонившись, нависла грибообразная
вершина.
уважением.
раз участвовал в восхождениях на лунные горы.
ходил туда с братом. Но все еще не сдаюсь.
тридцать?
попытаться подняться в пятый раз вон там, где виднеется небольшое
углубление... Видишь?
ближе, чтобы повнимательнее рассмотреть это место, но физик с виноватой
улыбкой взял меня за руку.
ведь были не на Луне...
стоите, садитесь, пожалуйста. Вот здесь, - указал он на выступ над
пропастью.
первозданного лунного пейзажа, напоминавшего извержение вулкана, окаменевшее
в неподвижности и застывшее так навеки. - И мебель приличная, - добавил я,
постукав по скале, которая отозвалась, как ящик, гулким эхом.
молчания продолжал он, - мне в голову пришла одна мысль. Потом я забыл ее и
подумал, что следует вернуться туда, где она впервые появилась: может быть,
она вновь придет в голову. Знаете, есть такая старинная примета...
кажется, уже пора?
и протянул к нему руку. Вдруг весь лунный пейзаж исчез, словно на него
подули. Мы сидели в небольшой треугольной комнате на письменном столе,
свесив ноги вниз. В углу стоял математический автомат, покрытый эмалью
янтарного цвета. Низко на стене висела фотография: наклонившись, я узнал
горный хребет на Луне, который мы только что видели "в натуре". Снимок был
невелик, но местность, изображенная на нем, поражала дикой красотой.
с фотографии.
немного наморщив брови. "Как будто рассматривает чей-то портрет", - подумал
я. Ребра скалы на снимке были не больше, чем складки на его лице, но
напоминали ему места, где он упорно боролся, атаковал, отступал...
быстрый взгляд.
ответ. Он оживился:
Земли целую горную цепь, потому что мы - владыки природы. Но иногда
возникает желание: дать ей время от времени равные возможности. Чтобы
бороться с ней один на один, без механических союзников. Так говорит мой
брат. Но я бы дал этому другое определение. На Земле мы находимся в таком
положении, что малейшее наше желание мгновенно исполняется. Нам покорны горы
и бури, пространство в любом направлении открыто перед нами. Но человеку
всегда хочется находиться на границе возможностей, там, где уже
исследованное, изученное соприкасается с тем, что еще не освоено. Поэтому мы
и стремимся в горы.
к лунным экскурсиям? Ведь у нас на Земле тоже достаточно много высоких гор,
взять хотя бы Гималайский заповедник.
тебе сказать, что всегда предпочитал кататься на лыжах на лунах Нептуна, а
не в Альпах, хотя по нашему земному снегу куда лучше скользить, чем по
замороженному газу. И все же я, как и многие другие, предпочитал прогуляться
на спутник Нептуна. А почему? Да потому, что дикий характер горных районов
Земли не совсем натурален. Они существуют только потому, что таково наше
желание: мы сохраняем их неприкосновенность. Значит, несмотря на их
кажущуюся дикость, они составляют часть нашего "окультуренного" окружения. А
на спутниках других планет ты сталкиваешься с природой во всей ее
первозданности.
самосохранения или я страдаю самой обыкновенной трусостью, но, признаюсь, я
не люблю карабкаться по горам. Альпинизм никогда не привлекал меня.
свое время в пустынях Плутона работала исследовательская экспедиция...
тому, о чем уже начал рассказывать.
окончании работ все ракеты улетели, кроме одной, экипаж которой должен был
демонтировать и забрать оборудование. Эта работа по какой-то причине
затянулась, и кислорода в ракете осталось лишь столько, чтобы добраться до
ближайшей звездоплавательной станции Нептуна. Но в тот день, когда ракета
должна была двинуться в путь, один из членов экипажа отправился собирать
зонды для определения космического излучения, размещенные на окружающих
скалах. Он тоже не любил лазать по горам, но это была его обязанность. На
одном из склонов он оступился и в нескольких местах сломал себе ногу.
Вдобавок он разбил телеэкран и не мог известить остальных о случившемся.
Восемнадцать часов он полз до ракеты. Потом он рассказывал: "При малейшем
движении боль так усиливалась, что я не раз терял сознание. Если бы я был
уверен, что товарищи улетят раньше, чем кончится запас кислорода, я бы умер,
а не двинулся с места. Но я знал, что они не улетят, а будут искать меня и,
если это затянется, им не хватит кислорода на обратный путь. Значит, сказал
я себе, надо дойти..."
ракету безлюдного патруля, и та снабдила их кислородом. Видишь, Тер-Хаар,
человек, о котором я рассказал, тоже не любил ходить по горам. Нет никакой
связи между такой чертой характера, как храбрость, и любовью к альпинизму.
этой экспедиции и лечил его.
есть какие-то слова, кажется - "Сквозь пламя". По-моему, это легко
объяснимо: ведь пламя, огонь является источником движения ракеты.
Существует легенда, которую мне рассказывал Амета. Ты знаешь Амету? Нет?
Тебе следует познакомиться с ним. Так вот, ракетные полеты начались в
двадцатом - двадцать первом веках. Были жертвы. Рассказывают, что одна из
ракет, отправлявшихся на Луну, была в момент старта охвачена огнем. На ней
вспыхнули сразу все баки с горючим, занимавшие тогда девять десятых всего
объема ракеты. Пилот мог бы сбросить резервуары с горючим, охваченные огнем,
но они в таком случае упали бы на город. Поэтому он лишь увеличил скорость.
Он сгорел, но сквозь пламя вывел ракету за пределы Земли. Вот откуда эти
слова.
что мы сказали о нем всего лишь несколько слов. Может быть, ты расскажешь
когда-нибудь о нем побольше?
время говорили о нем.
свет, я был так занят собственными мыслями, что совсем не замечал встречных.
Пройдя Улицу физиков, мы очутились в том самом полукруглом зале, с которого
я начал свое путешествие. Тер-Хаар сел на скамейку под белой статуей и
спросил меня с улыбкой:
сверкавшие всеми цветами радуги, заговорил торжественно, словно рассказывая
какую-то сказку:
он обычным голосом. - Пойдешь прямо - узнаешь тайну... Ну, пусть будет
Дальский Алекс
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Шилова Юлия