Чтение 18–й страницы книги ~Ветры Аквилонии~

чаши последнее кольцо, приковывавшее к алтарю его сына.
Кольца сходились вкруг него все плотнее. Они обволакивали его члены
зыбкой густой пеленою они сдавливали ему грудь, не давая дышать. Отчаянным
усильем Конан заставил себя достать из сапога кинжал, и тут же погрузил его
в полупризрачное тело змея.
- Отец! - вскричал Конн, увидевший вдруг демона, вызванного Ненауниром
из бездн, лежащих по ту сторону мира.
- Беги, сынок! - едва смог выговорить Конан. - Попытайся открыть
ворота!
Вновь и вновь киммериец погружал свой клинок в сгущавшееся тело. Демон
же словно не замечал его ударов. Конан зашатался, - на плечи его легла
чудовищная тяжесть. Над ним покачивалась огромная голова змея алые холодные
глаза пристально смотрели на него. Во взгляде их было что-то чудовищное, -
пред Конаном раскрылись хладные бесконечные пространства, безмерная тоска и
ненасытный вселенский голод. Конан содрогнулся. Вот уже миллион лет демон
этот боролся с его расой, пытаясь вернуть ее в подвластную ему пучину.
Тело киммерийца начало стынуть. Теперь кольца были уже плотными, и
тяжесть их была непомерной даже для него. Онемев, рука его разжалась, и
кинжал со звоном упал в мраморную чашу.
Конан не сдавался но теперь уже не плоть сражалась с плотью, а воля
боролась с волей. Мир неожиданно преобразился, - Конану стало казаться, что
его воля, душа и разум стали продолжением его тела.
Клинком воли он пытался поразить объявшее его тело тьмы.
Собственного тела он уже не чувствовал, хотя и понимал, что продолжает
стоять на ногах. Сердце его билось все реже и реже, кровь в его жилах стыла,
однако где-то внутри он был так же силен, как и прежде. Жизнь горела в нем
неугасимым пламенем, затушить которое не мог и этот всесильный демон.
Но силен и коварен был Великий Змей. Страх и сомненье были его оружьем.
Этим оружьем Дамбулла уничтожал целые народы, обращая героев в изменников, а
праведников в подлецов.
Этот ненасытный демон знал о том, что со временем он погубит землю и
погасит солнце. Пока же он боролся с человеком. Пред ним, Пожирателем Миров,
не могла устоять ни одна тварь.
Сознание Конана помрачилось, лишь воля к жизни заставляла его бороться
с мороком, затягивавшим его все глубже и глубже в пучину, исполненную
пустоты. Послышался громкий смех Ненаунира. Конан вздрогнул и ухнул в темную
бездну.
12. СМЕРТЬ В НОЧИ
Внезапно смертельный холод, сжимавший в своих объятиях его тело,
отступил. Исчезло и ощущение тяжести. Конан медленно приходил в себя. Он
лежал в мраморной чаше, глядя на небо. Площадь была залита серебристым
светом луны.
Киммериец попробовал подняться на ноги, но тут же упал. Он был еще
слишком слаб. Он поднял голову, и глазам его предстала удивительная картина.
В нескольких десятках метров от мраморной чаши лежало тело поверженного
Ненаунира. Рядом с ним лежал кинжал Мурзио, которым Конан пытался поразить
демона. Здесь же стоял и убийца колдуна, - насмерть перепуганные нефы
держали его за руки.
Это был принц Конн, растрепанный и взъерошенный. Мальчик смотрел на
своих стражей зверем. Он не послушался своего отца и не покинул площади, -
вместо этого, схватив выроненный отцом кинжал, он понесся к торжествующему
Ненауниру. Все присутствующие были слишком увлечены борьбой, происходившей в
чаше, для того чтобы обращать внимание на мальчишку. Лишь Тот-Амон смотрел
на него во все глаза.
Благоразумие боролось в нем с гордыней. Этого мгновенного
замешательства стигийского мага было достаточно для того, чтобы Конн вонзил
свой кинжал в черное сердце Ненаунира, земного наместника Дам-баллы. Истекая
кровью, колдун рухнул наземь. Чары, удерживавшие на земле Дамбаллу,
мгновенно распались, и Великий Змей вновь превратился в облачко тумана,
выпустив Конана из своих объятий.
Схватившие Конна негры еще не успели решить, что же они должны сделать
с убийцей их короля, когда вдруг на площади появилось грозно ревущее
огромное воинство, окружившее послушников Дамбаллы со всех сторон. Люди
Ненауиира пытались скрыться бегством, но бежать им было уже некуда они не
могли и смешаться с рядами нападавших, ибо их выдавали головные уборы из
перьев.
Над площадью запели трубы, Конан заулыбался, - в город вошли аквилонцы.
Вскоре белые воины были уже на площади.
С крыши соседнего здания спускался отряд, состоявший из сотни отборных
черных воинов. Командовал им сам Мбега. Люди Ненаунира, побросав оружие,
пали наземь, моля короля о пощаде. Мбега носился по площади, пытаясь
остановить ненужное кровопролитие.
К Конану подбежал его сын, тут же заключивший отца в объятия. Киммериец
ласково потрепал его по плечу и, буркнув что-то невразумительное, стал
искать взглядом Тот-Амона.
Стигийского мага нигде не было. И тут киммериец услышал хлопанье
крыльев. С одной из башен Древнего Зимбабве слетел дракон, на спине которого
сидел человек в зеленой мантии. Сделав круг над городом, крылатая тварь
полетела на юг. Видел ее один только Конан. Король недоуменно нахмурил
брови. Дальше к югу начинались непроходимые тропические леса, за которыми
лежало море. Южный берег считался крайней оконечностью мира, - за ним ничего
не было. Тот-Амон потерял своего последнего союзника и утратил расположение
страшного своего бога. Бежать ему теперь было некуда.
Прежде Конан считал, что последняя его битва с магом состоится именно
здесь, в стенах Древнего Зимбабве. Теперь же он понимал, что в последний раз
они сойдутся на Краю Света.
Прижав к себе сына, разразившегося вдруг слезами, Конан выбрался из
каменной чаши и, улыбаясь, стал ждать, когда к нему подойдут Паллантид и
Тросеро.
Бои закончились еще до рассвета. Конан собственноручно одел на голову
Мбеги королевскую корону и объявил его единственным законным правителем
Зимбабве. Армии предстоял недолгий отдых, - она должна была собраться с
силами для нового похода.
Конан широко улыбнулся, чувствуя, как к нему возвращаются былые силы.
Видит Кром, - лучше жизни на свете ничего нет!
ТЕНИ КАМЕННОГО ЧЕРЕПА
1. СМЕРТЬ АСТРОЛОГА
Римуш, придворный предсказатель Зимбабве, бросил в тлеющие уголья
сердце ибиса, запекшуюся бычью кровь и раздвоенное жало змеи. Комната стала
наполняться зеленоватым дымом.
В тусклом свете угольев лицо аквилонского короля походило на бронзовую
маску, Мбега же казался древним истуканом, вырезанным из эбенового дерева.
Стояла почти полная тишина, слышалось лишь шипение и потрескивание
угольев да бормотание сухопарого шемского чародея. Римуш был одет в
выцветшую мантию астролога, расшитую таинственными знаками. Его недвижное
лицо с седой бородкой казалось мертвым, однако глаза его лихорадочно
поблескивали и бегали из стороны в сторону.
Конан зашевелился. Магия и колдовство вызывали у него неприязнь. Вера
его была проста, ибо суровый киммерийский бог Кром требовал от своих
послушников только одного - бороться со злом и его слугами, полагаясь не на
богов, но лишь на собственные силы.
- Пора кончать этот маскарад! - прорычал киммериец, обратившись к
Мбеге. - Дай мне своих воинов, и я найду Тот-Амона сам!
Огромный негр легко коснулся плеча Конана и кивком головы указал на
старика-астролога. Тело предсказателя стало подергиваться, глаза его
остекленели, уставившись в одну точку. От угольев повалили густые клубы
зеленоватого дыма, сплетавшегося в прихотливые формы.
- Уже скоро, - прошептал Мбега.
Бессвязное бормотание сменилось внятным шепотом:
- На юг... На юг... Крылья в ночи... над огромным водопадом... теперь
на восток, в страну, из которой не возвращаются... к горам великим... к
Черепу Каменному...
Лицо прорицателя искривилось гримасой боли на миг он замолк, но тут же
заговорил вновь:
- Вы найдете его на краю света, в тех землях, которыми прежде правили
змеи. - Астролог неожиданно дернулся и повалился на пол.
- Кром! - прошептал Конан, внутренне напрягшись. Мбега склонился над
бездыханным стариком. Брови его нахмурились.
- Что случилось? - шепотом спросил Конан.
- Он мертв, - тихо ответил Мбега. - Его словно змея укусила.
Паллантид не желал и слушать своего господина, - впрочем, такое бывало
с ним уже не раз. Отчаянно ругаясь, старый генерал поднялся со своего ложа.
Левая его нога была перебинтована.
- Клянусь головой Нергала, мой господин, -• я не отпущу вас в джунгли
без взвода аквилонских солдат! Как вы можете доверять этим черным варварам?
Они же вас живьем съедят, едва провиант закончится! Если уж я не смогу идти,
то ехать-то верхом я в состоянии!
Положив свою тяжелую руку на плечо генералу, Конан силой усадил его
обратно.
- Клянусь кровью Крома, дружище! Мне и самому все это не очень-то
нравится, - проревел он. - Но что есть, то есть, и чему быть, того не
миновать! Мои аквилонцы и так уже вымотались вконец. Каждый второй ранен,
прочие же мучаются лихорадкой. Я же ждать не могу. Король Мбега пообещал
дать мне взвод своих воинов. С ними я и отправлюсь. Если я потеряю время,
Тот-Амон сбежит в свою Стигию, если не отправится еще дальше - В Вендию или
Кхитай. Ты и сам знаешь о том, что у этого старого колдуна сил еще хватает.
- Но послушайте меня, мой господин, - эти черные варвары...
- Они прекрасные воины, Паллантид! Кому как не тебе знать это! -
раздраженно перебил своего генерала Конан. - Я жил среди них, я сражался
против них и с ними, пока они не назвали меня "черным королем с белой