Чтение 41–й страницы книги ~Мост Верразано~

- Да ничего. Проболтались, а потом стали отпираться.

- Вот в чем дело...

- Какое дело?

- Да так, пустяки.

Мабен пока никому не хотел говорить об Амстердаме и о том, что Амалию и
Джека никто не преследовал на пути из Франкфурта.

- Темнишь, - констатировал Джо.

- Не хочу отягощать тебя лишней информацией, - солгал Мабен.

- Ну и не надо, - жизнерадостно заявил Джо. - Вот что я хочу сказать:
такая картинка - это ненадолго. Ставлю свой пиджак против твоей пуговицы,
что сейчас они как бешеные ищут детективов - ловить твоего изобретателя. В
Европе...

- Прав ты, наверное, - сказал Жак. - Ты всегда соображал на этот счет...
Прогнозист. Хорошо, так ты зарядишь своего человека в Лондоне?

Бернанос все-таки схватил факсограмму со стола. Мабен терпеливо отнял ее.

- Привязался! - крикнул Бернанос. - Сказано - сделано, пока денежка
капает! Ты меня не сбивай, знаешь, что я прогнозирую? Они обратятся к
Лентини.

- Крепкий прогноз... Так-таки к самому? - спросил Жак, хотя и сам
понимал, на чем этот прогноз основан.

- К кому же еще! Он на деньги дико жадный - ну, они все жадные, но этот
ведь держит слово, каждый знает, Жако, и смотри! Вот ты к нему прибываешь
под покровом ночи, привозишь что надо и даешь заказ, а? Никто на свете,
кроме него, не будет знать, кто заказчик. Он-то не проболтается. Машина
заработает, отлаженная машина, ведь они держат натасканных ребят, чтобы
искать изменников и вообще кого надо. И не только искать, но и убивать.
Крестный папаша Лентини, вот кто им нужен, и как они с ним споются, тогда
держи свои штанишки покрепче...

- Убил... - сказал Жак. - С семейством Лентини совладать трудно... Твой
совет?

- Прикончить Лентини, - изрек Бернанос и захохотал. Потом добавил, все
еще ухмыляясь:

- Запрячь своего изобретателя под землю. Кстати, у меня есть... э-э...
свой парнишка... у Лентини. Не дешевый парнишка.

Мабен покивал.

- Включишь в счет. Сейчас деньги нужны?

- А когда и кому они не нужны? - сказал Бернанос.

"Боже, Господь мой, помоги, - думал Жак, заполняя голубой листок чека. -
Помоги и против Лентини". Еще работая в ФБР, он понял, что против этого
"крестного отца" никакие средства не действуют. Уже тогда "семья" Папы
Летгини подмяла под себя половину Нью-Йорка, и ходил упорный слух, что мэр -
его протеже и ставленник. И ведь хороший был мэр, между прочим... На Бога
только и оставалось надеяться.

Они условились, что Джо позвонит и передаст по факсу координаты
лондонского "парнишки" - без комментариев. И Мабен погрузился в прочие свои
дела, придавленный, как Сизиф, камнем ожидания.

Амалия между тем мерзла. Отчаянно мерзла. С ней приключилась та же беда,
что и с Эйвоном по приезде, - не было денег, подходящих для
телефона-автомата. А обнаруживать себя без благословения шефа она все же не
решалась. И они с Джеком притулились под забором, прикрывающим хотя бы от
ветра, и стучали зубами, ожидая неизвестно чего. Джек безостановочно ворчал
и особо упирал на то, что Голландия - дикарская страна, потому что из нее
нельзя позвонить в Штаты за счет вызываемого абонента. И холодрыга здесь
дикарская.

Вдоль уныло-ровного поля, тянущегося за оградой, горизонтально летели
редкие снежные хлопья. Над головами качались и посвистывали голые ветви ивы.

Амалия сдалась через час, когда стало понятно - а Джеку давно это было
понятно, - что беглецы не собираются покидать уютный свой домик. Им-то
тепло... И еды, небось, полно...

- Ладно, двинули, - сказала Амалия Джеку, и они пошли.

За окном гостиной никого не было видно; они прошли к крыльцу, Амалия
позвонила. Почти тотчас откликнулся звонкий мяукающий голос, дверь
отворилась, и они увидели Марту Лионель. Она, видимо, улыбалась, еще подходя
к дверям. Проговорила что-то по-голландски - непонятное, но явно
доброжелательное. Амалия спросила:

- Мадам не говорит по-английски?

- Говорю, говорю, деточка. Что угодно молодым людям?

- Простите, мэм, но мы хотели бы видеть... - Амалия запнулась; почему-то
ей не хотелось произносить имя Эйвона. - Вашего гостя, мэм. Мы прилетели из
Соединенных Штатов, мэм.

Б лице Марты что-то изменилось, улыбка стала несколько натянутой.

- У... у меня нет гостей, милочка.

- Я же знаю, что есть, - просто сказала Амалия. - Скажите ему, что
приехала Амалия. Пожалуйста.

- Но у меня нет гостей!

- Извините, мэм. Есть...

- Ну... ну, хорошо. Вы не обидитесь, если я закрою дверь?

Дверь закрылась. Амалия посмотрела на Джека - тот одобрительно улыбался -
и подумала, что он отличный напарник, всегда ведет себя уместно и не
высовывается, хотя ему, наверное, не очень нравится, что им командует
девчонка.

Занавеска на дверном окошке шевельнулась - их рассматривали. Затем дверь
приоткрылась, в щели показалась физиоиомия Эйвона. Без усов. Он сказал:
"Входите" - и отступил вбок. Амалия вошла. Берт тут же толчком захлопнул
дверь и рявкнул:

- Подожди там! - Наклонился к Амалии, всмотрелся. - А, это все-таки ты.
Перекрасилась, дурища...

- Здравствуйте, господин...

- Т-с-с, - прошипел он. - Без имен... Это Джек с тобой, подружка? - Она
кивнула. - Оружие есть?

- У меня - нет.

- А у него?

- Есть.

- У меня тоже есть, - мрачно сказал Умнкк. - Предупреди его...

- Господин... Извините. О чем?

- Что отберу

- Так оно ж не против вас!

- Предупреди, чтоб отдал пушку... - Умник открыл дверь, и сейчас же
Амалия проговорила ясным голосом;

- Джек, дорогой, отдай ему свою пушку, если тебе не трудно.

Окоченелой рукой парень выудил из-под мышки пистолет. Эйвон присвистнул и
одобрительно сказал:

- Пластмасса, э? Хорошо. Входите, грейтесь, ребятки. Потом, глядя на
Джека, сдирающего с себя башмаки, добавил:

- Ты бы еще мост Верразано с собой приперла, девушка... Марта! Кофе
гостям! Топайте сразу наверх, пошли.

За поясом спереди у него торчал большой пистолет незнакомой марки -
плоский и отливающий красным. В спальне Эйвон присел на корточки и выудил из
тумбочки бутылку "бурбона". Пророкотал;

- Марта! Еще стаканы! Долго торчали на улице?

- Как приехал господин Басс, - ответила Амалия, передергиваясь всем
телом.

- Сказано тебе - без имен... Марта! Где стаканы, во имя войны
протестантов с католиками?

На лестнице зашлепали шаги, вошла госпожа Лионель с подносом и объявила:

- Нехорошо смеяться над нашей историей, господин Тэкер! Сейчас будет
кофе... Бедная милая девушка - вам кофе со сливками?

Выпили "бурбона", который, как известно, пьют неразбавленным, причем Амми
хватила полный стаканчик и сразу ощутила, что глаза поехали в стороны. Джек
все еще трясся и временами взрыкивал, вливая в себя вторую порцию.

- Ничего, ничего, - приговаривал Умник. - Сейчас оттаете. Нуте-с, за
каким дьяволом вы сюда прикатили, ребятки?

- А как вы думаете, господин Тэкер? - с пьяным лукавством спросила Амалия
- Может быть, в отпуск, как вы думаете? Посмотреть, какой вы без усов? А где
господин без имени?

- Вопросы задаю я, понятно? Зачем приехали? Амалия захихикала господин
Эйвон был такой смешной без усов... Тогда Джек сказал солидно:

- Вашей жизни угрожает опасность, господин...

- Тэкер меня зовут, Тэкер! Джошуа Р. Тэкер, понятно?

- Да мы знаем, сэр, господин Тэкер. Мы прибыли для вашей безопасности.

- Оч-чень великодушно. Пусть так... Начальство послало?

- Конечно, сэр.

Было видно: Берту очень хотелось спросить, как они его нашли, но он
сдерживался. Амалия сказала весело:

- А что значит "Р"?

- Ромул! - рявкнул Умник. - Как вы меня нашли так быстро? Выследили
Рона?

Пришлось объясниться. Слушая отчетливый - несмотря на хмель - рассказ
Амалии, Джошуа Ромул Тэкер мрачнел все больше. Он не спросил даже, каким
дьявольским способом Амалия определила в аэропорту, что Тэкер - именно он.
Тем временем Марта принесла поднос с кофейником, сливками и чашечками, нежно
взглянула на гостью и проворковала: "Кушайте на здоровье".

- Честно говоря, я удивлена тем, что вас до сих пор не выследили,
господин Тэкер, - закончила свою речь Амалия. - Как мы убедились, и за
господином без имени тоже не было "хвоста".

- Может, у страха глаза велики? - пробормотал Умник,

- Господин Мабен так не считает, сэр... Умник вдруг ухмыльнулся и смачно
шлепнул себя по лбу:

- Слушайте, барышня, я же давно прошу, чтобы вы звали меня по имени, а?

- Джошуа?