наглухо заделали? Не верилось: не станут у нас делать что-то, чего можно и
не делать, это дело принципиальное, а принципами у нас, как известно, не
поступаются. Тригорьев внимательно смещался вправо. Ага! Просто память
подвела немного, и до дверцы оказалось чуть дальше. Он повел пальцами по
контуру. Так и есть: гвозди были просто загнуты, ничего не стоило
расшатать их и отвести в сторону. Так Тригорьев и сделал. Потом
прислушался, держа ухо близко к переборке. Слабый шум доносился издалека,
затем глухо стукнуло, и все умолкло. Ушла. Для верности Тригорьев обождал
еще с минуту, потом потянул дверь. Ржавые петли откликнулись хриплым,
неприятным визгом, но уступили.
тянулись массивные полки, на которых стояли бутылки и банки, лежали
бумажные и пленочные пакеты - увесистые, тугие. Пришлось снять несколько,
чтобы между заслонявшими путь полками пролезть в проход. Двигаться
приходилось наощупь; впрочем, немного света с улицы все же пробивалось.
Проход уперся в дверь - запертую, но замок был накладной, с этой стороны.
Следующая комната оказалась озвученной: что-то шуршало, что-то сдержанно,
удовлетворенно гудело. После первого смущения выяснилось, что звуки
понятны - шуршал вентилятор, гнавший воздух наружу, гудел же, похоже,
трансформатор в шкафчике. Еще стояли какие-то баки, и в них медленно
булькало. Похоже было на лабораторию, уголовщиной тут и не пахло вроде бы
- но ведь не ошибся же Тригорьев тогда, опознав у лестницы человека по
давнему, но уцелевшему в цепкой памяти словесному портрету?.. Оставалась
одна дверь впереди, она даже не была заперта. Капитан отворил ее и вошел.
сильнее. Горела лампочка, слабая, правда - то ли уборщица забыла
выключить, то ли так и полагалось. Сюда шли трубы из той комнаты, откуда
Тригорьев вышел, другие выходили из боковой стены. Все трубы впадали в
большую ванну, занимавшую один угол и накрытую белым непрозрачным
колпаком; в ней едва слышно что-то плескалось. Тригорьев продолжал
оглядываться. Уходил в ванну также и толстый кабель, и еще какие-то тонкие
провода, некоторые из них шли к стоявшему в другом углу столу, на котором
возвышалось нечто, накрытое чем-то вроде скатерти. Тригорьев приблизился,
осторожно приподнял ее: под нею оказался персональный компьютер, сейчас
выключенный. "Хорошо, - подумал капитан, - что никто из блатных не знает,
отсюда только ленивый не возьмет..." Он бережно опустил покрывало.
Оставалось лишь заглянуть в ванну и уходить, откуда пришел. Ничего не
обнаружено - и слава Богу. Тригорьев примерился и попробовал сдвинуть
крышку. Колпак не поддавался: его удерживала целая система рычагов.
Хорошо, что лампочка горела: Тригорьев быстро разобрался, как сделать,
чтобы и колпак приподнять, и не повредить ничего, не наследить. Наконец
белая крышка позволила приподнять ее и заглянуть в ванну, и капитан
Тригорьев так и сделал и увидел труп.
была, а крепкая кислота - серная, скорее всего. Хорошо бы взять на анализ,
подумал капитан. Но не во что было. Капитан махнул рукой и, силясь не
закашляться от скверного испарения, стал всматриваться в тело. Уже не
определить было ни черт лица, ни каких-либо других особенностей; пол,
правда, еще угадывался: тело принадлежало мужчине. Фотоаппарат был сейчас
просто необходим, но он, как и фонарик, находился не близко: ну, можно ли
так бездарно выходить на операцию? - упрекнул Тригорьев сам себя. Но,
значит, не подвела интуиция: труп налицо, а значит, и преступление. Самое
трудное, понятно, впереди: установить - чей труп, и как сюда попал, и -
кто убил, и - почему, и так далее. Но главное - не зря он пробрался сюда,
нарушив закон...
ли следов? Нет. Двинулся в обратный путь, осторожно пролез между полками и
вернул на место два пакета, что снял раньше. Тихо вышел на лестницу.
времени. Выскочив через три минуты на Садовое кольцо, капитан почти бегом
направился к остановке и там дождался троллейбуса, следовавшего в сторону
Парка Культуры.
настолько серьезным, что капитан решил, не откладывая, еще прежде доклада
по команде, неофициально обсудить дело с дружком, с которым они в свое
время вместе кончали училище; у дружка служба проходила куда успешнее, был
он уже подполковником и работал не в отделении, и даже не в Московском
Главном управлении, но в Министерстве, в новом его здании. Туда-то и
направился сейчас Павел Никодимович, участковый инспектор и капитан.
6
однокашника по-дружески, не чинясь, не преминул поинтересоваться, как жена
и дети, как служба, а затем выказал готовность послушать то, с чем пришел
к нему старый приятель.
один кооператив...
Тригорьева, но только чуть склонил голову к плечу, давая понять, что если
уж говорить о кооперативах, то разве что открылось что-нибудь вроде
торговли танками, как в АНТе, а еще лучше - истребителями-перехватчиками,
мелочи же всякие - дело отделений, но уж никак не Министерства.
мы с тобой оба по тому делу бегали, но его так и не взяли, объявили в
розыск. У него еще кличка была "Трепетный Долдон"...
лоб? Помню, да... И что он сейчас - в кооперативе вынырнул?
спугнули бы зря, сейчас трудно сказать, сколько и какого народа в этом
деле завязано.
как полагаешь?
активно...
дорогое - не только по стоимости, цена там может быть и небольшой, но,
скажем, реликвию. Лорнет прабабушки там, или какой-нибудь прапрадедушкин
Станислав с мечами...
слышать. Ну, допустим. И что же?
преступным элементом, а с другой - предлагает услуги потерпевшим. Уркам
хорошо: не надо рисковать при сбыте. И потерпевшим: получают свое назад, а
мы ведь далеко не всегда... И вот кооператив назначает цену за отыскание
похищенного: то, что хотят урки, плюс какой-то процент в свою пользу.
Просто и доходно. Как тебе моя версия?
права качать - так что ничего удивительного - в наши-то времена...
сегодняшней московской обстановке актуальное дело. Хотя... кто знает, если
начнем разматывать - мало ли еще на кого выйти можно. Слушай, тут ведь
может и другое еще быть: кооператив может и наводку давать, заранее
прикидывая свою выгоду... - Подполковник явно заинтересовался. - Да, может
элегантно получиться, - в свою очередь щегольнул он нештатным словечком. -
Да еще тело - значит, дела там идут и всерьез. Во всяком случае, стоит
заняться. Как полагаешь?
оказался в кооперативе? Может, он связной? Или доставщик товара?
прямо скажем, мрачноватое. Связной? Да нет, как бы он исполнителем не
оказался? Тело-то откуда-то взялось? Тут, Паша, может и такой оборот быть:
кооператив - просто вывеска для завлечения людей, а как только денежный
человек зайдет - его и кончают - и в кислоту, и никаких следов. Значит,
нужен кто-то, убийца нужен, на это даже и нынче не всякий решается... Но
интересно: куда же Амелехин тогда девался и где все эти годы пребывал? Или
его тогда повязали все-таки, и он срок отбывал? Ну-ка, потревожим
спецотдел...
некоторое время слушал, непонятно хмыкая под нос, положил трубку и
повернулся к Тригорьеву.
памяти сидит. Да не он один, у меня, понимаешь, память такая... - произнес
Тригорьев, как бы даже оправдываясь. - Даже я удивился: столько времени
прошло, а он и не постарел ничуть... А в чем дело? А, Боря?