Браннарта Морфейла, ни Латов. - Понятно, почему его не было на вечеринке.
мнение, сказал Джерек. - Я считаю, что он все еще старается помешать Лорду
Джеггету, но что ему не везет в этом путешественник во времени объяснял мне,
почему методы Браннарта не годятся.
начале, - упрекнула она его.
наши путешествия во времени, что большая часть вины в том, что произошло,
лежит на нем и на миледи Шарлотине. Не трать симпатии на Браннарта, Амелия.
иронической манере.
удивлялся своему критицизму, фактически не имея намерения нападать на
Браннарта. Он был неопытен в деле обвинения и уступок, новичок в выражении
эмоциональной боли, в то время, как она, казалось, теперь была бывалой в
таких делах. Он, испытавший только радость, невинную любовь, барахтался в
болоте, которое она создала для них обоих своей двойственностью. Возможно,
было бы лучше, если бы она никогда не признавалась в своей любви и осталась
суровой сторонницей Бромли, его морали, оставив ему роль галантного ухажера
в его экстравагантном мире.
на себя и только случайно на него.
Они плыли над озером поверхность которого представляла круговорот из цветов
радуги, кипящий пузырями, затем над лазурным полем, усеянным резными
каменными колоннами, остатками загадочной технологией двухтысячного века. Он
увидел впереди яму в милю шириной, на краю которой они ждали конца мира.
Локомотив сделал круг и приземлился посередине группы руин. Джерек помог ей
встать на подножку, и они секунду стояли в застывших позах, прежде чем он
намеренно заглянул ей в глаза, чтобы узнать, догадалась ли она о его мыслях,
так как у него не было слов выразить их; словарь Конца Времени был богат
только гиперболами. Он подумал, что именно его первоначальный импульс
расширит словарь, и, соответственно, опыт привел его к настоящему положению.
Он улыбнулся.
меня больше.
чувств мне невыносимо. Амелия, которую я вижу, не та, которая ты есть!
являются Амелией Ундервуд, которую я люблю, или, по крайней мере, часть
ее...
него? Возможно, она жалеет о своем признании в любви, чувствует себя
связанным им.
роботами на гусеницах, пробирающимися через кучу обломков и увлеченными
беседой на совершенно непонятном языке. Когда он снова посмотрел на дорогу,
она исчезла. Джерек был один в городе, но одиночество больше его не
привлекало. Он хотел догнать ее, потребовать отчет о ее настроении, но,
возможно, она была так же неспособна выразить себя, как и он. Предоставлял
ли Бромли средства для интерпретирования эмоций с той же готовностью, как
стандарты социального поведения? Он начал подозревать, что ни общество
Амелии, ни его общество не вникало глубже поверхности в суть дела. Теперь
когда он находился в городе, он мог найти какой-нибудь все еще функционирует
банк данных памяти, способный припомнить мудрость одной из тех эр, вроде
Простой Конфуцианской и Дзэн-общества, которые придавали слишком
преувеличенное значение самопознания и его выражения. Даже странные
нейротические изощренности того периода, с которым он был немного знаком,
Диктатуры Святого Клавдия (при которой от каждого гражданина требовалось
обеспечить три отчетливо различных объяснения их психических мотивов даже
для самых мелких поступков) могло дать ему ключ для понимания поведения
Амелии и к его собственным реакциям. Ему пришло в голову, что она могла
действовать странно, потому что, каким-то образом, ему не удалось утешить
ее. Джерек направился через руины в противоположную сторону, пытаясь
вспомнить что-нибудь, об Обществе Эпохи Рассвета. Может быть, от него
требовалось убить кого-нибудь, или еще что-то?..
дела. Теперь когда он находился в городе, он мог найти какой-нибудь все еще
функционирующий банк данных памяти, способный припомнить мудрость одной из
тех эпох, вроде Простой Конфуцианской или Дзэн-общества, которые придавали
слишком преувеличенное значение самопознанию и его выражению. Даже странные
нейротические изощренности того периода, с которым он был немного знаком -
Диктатуры Святого Клавдия (при которой от каждого гражданина требовалось
обеспечить три отчетливо различных объяснения их психических мотивов даже
для самых мелких поступков) могло дать ему ключ для понимания поведения
Амелии и к его собственным реакциям. Ему пришло в голову, что она могла
действовать странно, потому что, каким-то образом, ему не удалось утешить
ее. Джерек направился через руины в противоположную сторону, пытаясь
вспомнить что-нибудь, ба Обществе Эпохи Рассвета. Может быть, от него
требовалось убить мистера Ундервуда? Это можно было бы легко сделать. И
разрешит ли она оживление ее мужа? Не должен ли он, Джерек, изменить свою
внешность чтобы выглядеть как можно похоже на Гарольда Ундервуда? Не потому
ли она отвергла его предложения изменить свое имя на его из-за того, что
этого было недостаточно? Он прислонился к резному нефритовому столбу, чья
верхушка терялась в химическом тумане высоко над его головой. Ему казалось,
что он вспомнил какой-то ритуал, формализующий передачи себя другому
человеку. Может быть она сердится, что он не исполнил его? Или нужно было
сделать наоборот? Имеет ли коленопреклонение какое-нибудь отношение к этому,
и, если да, то кто перед кем становится на колени?
Разум человека - вселенная и вселенная это разум человека. Мы все персонажи
снов Бога. Мы все - Бог. - Легко сказать, столб.
не похожа на другую.
города, не обладал чувством юмора, хотя, вероятно, если спросить его, как
делали это другие - заявит о своем космическом чувстве юмора (которое
включало обычные иронические замечания о вещах, доступные простейшему
разуму).
широко известны, как плохие компаньоны, более педантичные, чем, например, Ли
Пао. Эта мысль привела его, пока он шел, к выводам о различии между
человеком и машиной. Когда-то это были большие различия, но в эти дни их
осталось немного, только в поверхностных терминах. Что отличало
самостоятельную машину, способную почти к любому виду творчества, от
человеческого существа равных способностей? Здесь были различия - возможно,
эмоциональные. Может быть, тогда правда, что чем меньше эмоций имеет
личность, чем беднее ее чувства юмора? Или, чем больше она подавляет эмоции,
тем слабее ее способность к оригинальной иронии?
начал терять надежду найти какое-то либо решение своей дилеммы в городе и,
по крайней мере ему, казалось, что теперь он лучше понимал нефритовый столб.
дереву.
кто бы не обращался или не приближался к нему. Его функцией, казалось, было
просто развлекать. Джерек улыбнулся, несмотря на тяжесть своих мыслей.
другом.
Афанасьев Роман
Орловский Гай Юлий
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Флинт Эрик
Круз Андрей