перехвачен. Огромное тело описало в воздухе красивую пологую дугу и, вздымая
горы песчаной пыли, обрушилось наземь. Любой другой на месте парня, если не
сломал бы себе хребет, то уж наверняка немало времени охал бы да хватался за
поясницу, но возница полежал-полежал и начал вставать. По дороге он снял с
себя кофту-безрукавку, обнажив мощный, слегка подзаплывший жиром торс, и
отправил кофту в колодец.
бельмастый купец, бледнея. - Это ж настоящий Великий Предел творится! Эй, Бу
Цзи, немедленно прекрати! Ты это...
возницы по имени Бу Цзи, то ли собираясь лично вмешаться в творимый Великий
Предел, но едва он попытался шагнуть в третий раз...
потемнели. - И грязное. Ишь ты...
только что полученный последним от хозяина постоялого двора, и запустил
увесистым мешочком в бритую голову преподобного Баня. Не попал, расстроенно
хмыкнул и медленно направился к дерущимся.
колену лазутчика.
лицо возницы - но Бу Цзи, мертвый или живой, даже не заметил этого. Хотя
сломанный нос очень трудно не заметить, особенно если это твой же
собственный нос! Словно сообразив что-то, непонятное ему ранее, парень
предал Змееныша забвению и пнул ногой ярко-оранжевую кашью. Удивительное
дело: преподобному Баню стоило изрядного труда отвести предплечьем эту ногу!
Тут же кулаки возницы замелькали вокруг жилистого монаха, как привязанные на
цепях камни; преподобный Бань окунулся в эту круговерть, и посторонний
наблюдатель потерял какую бы то ни было возможность следить за происходящим.
драчливый; визг, мяв, кто кого и за что - не разобрать глазу человеческому!
жизни пал на колени и принялся елозить в пыли, многократно кланяясь и хватая
бельмастого за края его длинной блузы.
бельмастого. - Не губите невинного отрока! Не сиротите моих детушек и
старуху мать! Пощадите!
поблизости - у лазутчика не наблюдалось. Но такова была общепринятая формула
выпрашивания милости, и не раз она спасала Змеенышу жизнь в обществе
подвыпивших братков или. хуньдунских лесорубов. Впрочем, если бы посторонний
наблюдатель перестал всматриваться в схватку возницы с преподобным Банем и
пригляделся повнимательнее к бельмастому и Змеенышу... Его, постороннего
наблюдателя, наверняка заинтересовало бы вот что: уж куда как удобно было
бельмастому опустить колодезный ворот на подставленный затылок жертвы - ан
нет, не опустил! Топтался, примеривался, дважды норовил ткнуть в колено, но
промахивался и снова принимался топтаться на месте. А молящие руки Змееныша
блудливыми кобелями гуляли вокруг бельмастого, хватая за что попало,
поглаживая, нажимая, цепляя... и бельмастый вдруг охнул, глаза его
посветлели и налились мукой, ворот выпал из разом ослабевших пальцев, после
чего торговец рванул освободившейся рукой блузу и невнятно захрипел.
вздрагивал, но этим дело и ограничивалось - и пристально посмотрел на своего
спутника.
чем-то своем. - Уберег он тебя...
***
не помнил, только и делая, что кланяясь преподобному Баню и Змеенышу, -
после чего лекарь дотошно осмотрел тело возницы. И уверенно заявил, что все
шесть видов пульса не прощупываются, каналы "цзинь-ло" закупорены и если
ему, лекарю, скажут, что сей труп только что дрался с преподобным отцом и
норовил сломать колено другому преподобному отцу, он, лекарь, только пожмет
плечами и прочь пойдет, не забыв получить оговоренную плату.
сговариваясь, остановились на месте недавнего побоища и долго смотрели на
полустертый круг, нарисованный на песке.
пора отправляться в Бэйцзин...
ограды, и никому не пришло в голову интересоваться трупными пятнами на руках
парня - особенно на второй день после его двойной гибели.
МЕЖДУГЛАВЬЕ
Свиток, не найденный птицеловом Манем в тайнике у западных скал Бацюань.
...какая-то скотина сперла мои свиток!!! Впрочем, я даже знаю, какая - но об этом позже.
раньше за мной ничего подобного не водилось. А сейчас я стал задумываться
над правотой девушек (боже, как давно это было!), утверждавших, что я -
бездушное чудовище. Все шло к тому, что я отнюдь не являюсь благодетелем
моего мальчика, свалившись ему в самом прямом смысле, как снег на голову.
Да, он был дурачком, да, общество слепца-гадателя сильно проигрывало
пансионату для богатеньких детишек или даже общеобразовательной школе города
Акпупинска... но жизнь в одной черепной коробке меняла нас обоих.
прекрасно понимаю, что ты спихнешь меня в колодец, ни на минуту не
задумавшись, если я чем-то буду мешать твоей правоохранительной
деятельности, но зачем-то ведь ты вытаскивал нас, меня и моего мальчика, из
Лабиринта?!
маленького музыканта?
Безумия Будды? Что-то уж очень мне плохо, а самоубийство в нашем положении -
разве что средство от перхоти, и не более того.
Манекенов я проходил уже на автомате, прекрасно понимая, что главные
опасности кроются не здесь, а дальше, среди неведомых галерей, скрытых
комнат и деревянных воинов. Поначалу я несколько сомневался в действенности
этих инженерных изысков - снобизм, подкармливаемый сотнями лет разницы во
времени, искал жертву - но потом... Оказывается, здесь еще учитель Ле-цзы
почти две тысячи лет тому назад приводил в пример самодвижущуюся куклу,
игравшую на цине; а несколько позднее всерьез рассказывалось о механических
быках, успешно перевозивших непомерные тяжести. Особенно если учесть, что
способны натворить эти китайцы за двенадцать веков, прошедших от
куклы-музыканта Ле-цзы до явления в Шаолинь патриарха Бодхидхармы...
рукоприкладствовал с предметами моих сомнений, - изрядно убеждал в
реальности чертовых манекенов.
камень, мы не угодили в капкан и не попались в сеть, я даже успел обратить
внимание, что на развилке Фэн-урод свернул налево, а значит, и нам надо
налево... просто я не учел, что Маленький Архат - это не один монах, а двое!
слушает проповеди журавля-патриарха, именно его тело усердствует в
ежедневных занятиях, а зубодробительные вопросы "гун-ань", способные свести
с ума самое левое из всех левых полушарий, словно предназначены для таких
вот эстетов-музыкантов.
на собственное сердце!"
мальчику, никогда в своей жизни не опиравшемуся ни на какие знаки?! А
сердце... я и не знал до сего мгновения, какое место в сердце этого
несчастного мальчишки занимают два случайных человека.
тело перестадо существовать, а душа забыла человеческие имена, которыми ее
награждали на всех перекрестках Бытия; когда горы неожиданно стали горами,
моря - морями, а быть или не быть - смешным вопросом, не имеющим никакого
отношения к повседневности, назвавшейся Абсолютом...
Елманов Валерий
Конан-Дойль Артур
Ильин Андрей
Афанасьев Роман
Шилова Юлия