Чтение 44–й страницы книги ~Волшебный локон Ампары~

рассеяло моих сомнений.

Ткнул пальцем в зенит и фундатор:

- Грагал обещал ответить на любой вопрос, но это не значит, что он не
видит разницы между устным ответом и результатами беззастенчивой
интротомии.

- Мы с тобой тоже не слепы, фундатор, однако ни ты, ни я не гасим
псиманацию друг перед другом.

- Ну... если не учитывать при этом маскировочный многослойный мимесис
[умение маскировать собственное пси-излучение]. - Было заметно, как Агафон
пожал плечами под мешковиной.

- Грагалы всегда достаточно гибко используют свои пси-энергетические
возможности, - не сдавался хальфе.

- Да, но они не владеют искусством мимесиса и, в отличие от нас,
совершенно беззащитны перед интротомией, если пси-контур открыт. Мне, к
примеру, неловко интротомировать беззащитного псимананта. Это все равно
что разглядывать обнаженного человека из-за угла.

Умар Ибн-Махмуд ал-Хорезми снова дернул себя за кончик бородки, но
указывать загорелым перстом в остекленный зенит почему-то раздумал.

Из шеренги выдвинулся махариши Ксюм Пикчу по прозвищу Спартак - самый
загадочный для Кир-Кора участник экседры (и самый, пожалуй, грузный;
махариши едва умещался в мешке: ритуальная мешковина плотно облегала его
тело - как боевые доспехи торс гладиатора). Кир-Кор был много наслышан об
этом таинственном человеке и, хотя никогда раньше не видел его в лицо,
узнал о присутствии махариши в первые же секунды своего визуального
ознакомления с полукругом философов: любуясь этнической пестротой
босоногих эвархов, он вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд,
обостренный сильнейшей пси-реактивностью. Так бывает, когда в толпе
псиманантно индифферентных землян один грагал внезапно встречает
другого... Он с интересом посмотрел в глаза махариши: зрачки были окружены
сплошной радужкой цвета самородного золота. Золотые в буквальном смысле
этого слова глаза не имели обычной для глаз человека склеры...

На большой, как котел, коротко стриженой голове златоглазого в районе
темени одиноко торчал султанчик подкрашенных охрой волос, туго перетянутых
у основания цветными нитями. Качнув султанчиком, златоглазый представился:

- Ксюм Пикчу, риши кояженги "Пемидум по Восемнадцати Видящих". -
Приложил руку к груди и с достоинством поклонился. - И да примет всех нас
судьбоносное время Ампары всадниками на магических белых конях Лун-та! -
Голос у него был негромкий, но проникающе-звучный, произношение четкое,
ясное.

Коснувшись своего лба средним пальцем правой руки - чуть выше
переносицы, где, как показалось Кир-Кору, прилипла капелька засохшей
крови, - адепт магической кавалерии продолжил:

- Право грагала держать пси-контур закрытым настолько очевидно, что это
просто не может быть предметом дискуссии. Римпотши, риши и махариши тоже
не испрашивают у кого-либо особого позволения уходить в нек. Уходят в нек,
когда им заблагорассудится и где угодно - в нижних мирах, в средних, а
бывает, и в верхних, если того требует обстановка, и даже высшие силы
своевольного Логоса не могут им в этом препятствовать. Узелок спора,
только что развязанный фундатором, возник, на мой взгляд, из-за
невнятности самого вопроса. Иными словами, Умар Ибн-Махмуд ал-Хорезми
хотел выяснить у грагала не совсем то, о чем спрашивал. Я попробую
поделиться с вами догадкой о том, что именно беспокоит хальфе. На мой
взгляд, хальфе одолевают сомнения: не связан ли уход грагала в глубокий
нек с тем обстоятельством, что ему хочется скрыть от нас кое-какие
подробности о Планаре... Возможно, я ошибаюсь. Если да - Умар Ибн-Махмуд
ал-Хорезми поправит меня. Благодарю эвархов и грагала за долготерпение и
внимание, с которым я был выслушан на этой экседре.

Махариши снова коснулся лба средним пальцем правой руки, и Кир-Кор
увидел, как темно-багровая, почти черная капля засохшей крови вдруг ожила:
быстрыми переливами стала менять свой цвет от исходного к
серебристо-белому и обратно - через гамму пурпурных, сердоликовых, алых и
розовато-желтых тонов. Световая дисперсия "капли" подсказала ему, что это
- какой-то необычный кристалл-самоцвет, оформленный в виде миниатюрного
кабошона. Кир-Кор подумал: "Уж не частица ли это знаменитого камня
Чинтомани из тибетских легенд?.." И еще он подумал, что если догадка
верна, то махариши, награжденный кем-то когда-то за что-то гладиаторским
прозвищем Спартак, наверняка очень крупная величина в эзотерическом мире
Азиатского континента. Возможно, даже - один из Девяти Неизвестных...

Внезапное появление самоцвета на лбу златоглазого ни у кого из эвархов
почему-то не вызвало заметного интереса. Взоры присутствующих были
обращены на хальфе. Глава аскетов, будто очнувшись, бесцельно ощупал на
себе ритуальную мешковину (как это сделал недавно лунный экзарх) и не
слишком охотно признал:

- Махариши близок к истине, коллеги... Прошу меня извинить, но мои
сомнения действительно таковы.

- Это существенно, - подытожил фундатор с нескрываемым огорчением. -
Сомнения хальфе относятся к той группе вопросов, без ответов на которые мы
не в состоянии выполнить свои обязательства перед МАКОДом. То есть не
можем сейчас достаточно объективно оценить правомерность пребывания
грагала Кирилла Всеволодовича Корнеева на Земле.

Воцарилась гнетущая тишина. Кир-Кор с совершенной ясностью осознал:
желанный отпуск повис буквально на волоске. Дунь - оборвется!..

Из полукруга примолкших философов вышел препозитор Европейской коллегии
футурологов Базил-Базилио Джоловаччи, кивнул Кир-Кору, то ли здороваясь
персонально, то ли напоминая на всякий случай об их давнем знакомстве,
состоявшемся в читально-демонстрационном зале библиотеки Ватикана.

Его продолговатое холеное лицо с припухлыми губами и зорким взглядом
круглых, как у птицы, глаз, обрамленное напуском подбритых вкосую
височков, казалось надменным. Гладко причесанную у висков голову
препозитора от лба до затылка пересекала широкая полоса коричневого от
загара безволосья. Базил-Базилио Джоловаччи сказал:

- Не знаю, кто или что тому виной, однако созданная вокруг грагала
искусственная, я считаю, ситуация не украшает нашу экседру, отнюдь. Да,
действительно, не очень приятно общаться с собеседником, у которого
полностью закрыт пси-контур и даже погашена аура. Вместо пси-эманации от
нашего гостя исходит холодная пустота - как от каменного столба. И
все-таки упрекать в этом грагала неэтично, коллеги. Ибо фактически мы
упрекаем его за некие способности, которыми не обладаем сами...

- Которыми не обладает ни один землянин, - уточнил глава Уссурийского
экзархата Влас Щербас, моложавый, всегда ироничный левитатор девидеры
гласиров. - На всякий случай я приношу здесь свои извинения махариши,
однако мне кажется, даже он, упоминая про "глубокий нек", не имел в виду
полное угасание собственной ауры.

Слабая усмешка тронула кончики губ Ксюма Пикчу. Он глянул на левитатора
золотыми глазами, но ничего не сказал. Мини-кабошон на лбу махариши теперь
пульсировал белыми искрами, как светлячок.

- Дело тут еще вот в чем, - продолжал Базил-Базилио Джоловаччи. - У нас
нет никаких оснований полагать, что нежелание грагала исполнять здесь роль
донора-псимананта непременно связано с намерением обвести вокруг пальца
собрание знакомых и незнакомых ему философов. Сомневаясь в искренности
нашего гостя, мы тем самым волей-неволей отказываем ему в элементарной
порядочности!

- Ошибаешься, препозитор, - устало сказал хальфе. - Не будем путать
царство эмоций с царством необходимости. Если бы в отношениях между Землей
и Новастрой пресловутый континуум обстоятельств вдруг преобразовался в
континуум полного доверия - тогда, естественно, отпала бы нужда в
параграфах известного тебе МАКОДа и мы торжественно сожгли бы Конвенцию
Двух на огне обоюдного очищения. И вот этого "вдруг" отчего-то долго не
происходит...

- Не оттого ли, что этого "вдруг" мы, земляне, почему-то не очень
хотим? В Солнечной системе до сих пор не отменена денатурация грагалов -
наш позор!

- Кстати, это ведь тоже иллюстрация к вопросу о порядочности, - заметил
региарх.

- Давайте подумаем - чьей, - сказал левитатор.

- Давайте, - вмешался верховный пейсмейкер. - Имеем свежий пример.
Допустим, грагал утаивает какую-то специфическую и очень важную для нас
информацию о Планаре. С его стороны это порядочно или нет? По отношению к
нам - вряд ли. А вот по отношению к тем... неизвестным, кто запретил
грагалу делиться с землянами информацией о Планаре, это вполне порядочно.

"Ах, сукин сын!" - восхитился Кир-Кор.

- С настроением гроссмейстера можно было бы согласиться, но лично я не
хотел бы заходить так далеко, - отклонил хальфе неожиданную поддержку
пейсмейкера.

- И у меня сложилось безрадостное впечатление, что Джугаш-Улья
Каганберья заходит слишком далеко, - заявил Ледогоров.

- Я не требую, чтобы вы разделяли сейчас мое настроение, - возразил
гроссмейстер, сверля Агафона зрачком сливоцветного глаза. - Уже не требую.
Но, как правильно дал понять нам хальфе, придется учесть настроение,
заложенное в параграфах МАКОДа. Известные вам параграфы этого документа
недвусмысленно призывают нас отказывать в визах грагалам и прочим
обитателям Дигеи, целенаправленно или случайно вошедшим в контакт,
цитирую, "с космическим объектом, который можно интерпретировать как
артефакт внеземного и внедигейского происхождения".

- Отказывать временно, - уточнил левитатор. - До выяснения
обстоятельств и последствий контакта.

- И если, - продолжил глава курии фармакопеев, - на основе данных
спецкарантинной службы контактер будет признан нами, цитирую,
"неинфицированным, неинспирированным и неинициированным, решать вопрос о
выдаче визы коллегиально".