мне только доводилось видеть. И он мой друг. Поэтому, если не будешь
выбирать выражения, доболтаешься до разговора со мной... Понял?!
Я же должен был свое мнение высказать.
искать, - спокойно произнес Ростик. - Если Кима поблизости не будет, то я
постараюсь.
прочитать хоть что-нибудь по глазам больною друга.
Этого Тюкальник уже вынести не мог. Он подхватил свои инструменты и
потащился через площадь в сторону порта.
контролировал сфинктер? Его нужно искупать, кто мне поможет?
оказалось куда проще, чем они ожидали. Антон вел себя совершенно
индифферентно, никого не замечал и позволял себя переставлять как
неодушевленную вещь. Все вместе они даже не почувствовали, что делают что-то
экстраординарное. Нашли местечко у берега, где было помельче, и провернули
все в лучшем виде.
Как его разговорить?
не реагирует даже на то, что мы с ним делаем.
мероприятиях, но околачивающийся поблизости.
привезти, солдат, кое-что из оборудования...
Тюкальник с Молотком у меня, пожалуй, будут ближайшие дней пять лес для
лодок подальше от вас искать.
только в кирасе, уложил остальные железки правильной связкой.
территории, это может стать последней нашей ошибкой. На самом деле - тут
даже слишком много разной живности.
вел в сторону гостиницы.
постами, патрулями и обходами - чтобы в город никого больше спецрейсом
отправлять не пришлось.
так напугало? Какой сигнал, какую информацию получили люди, пусть даже такой
вот ценой? Но он уже понимал, что ответы на эти вопросы они узнают очень
нескоро. Если вообще когда-нибудь смогут узнать.
Часть III
БЛЕСХУМА
13
которая возникла после того, что случилось с Антоном, колония получилась на
славу. Из Боловска разными способами, как ни странно, главным образом на
автобусах, переволокли душ триста. Все - отменные, отборные ребята, умельцы,
мастера. Среди них солдат, как это ни хотелось начальству в Белом доме, да и
Ростику тоже, было меньшинство. И работа закипела.
железным правилом - больше двух добавок не просить. Потом прочесали весь
город, отметили здания, где жизнь была бы поздоровей и полегче, чем в других
местах, устроили общежития, разумеется, попутно выставили охрану. Как только
охрана взялась за дело, стало и спокойнее, и тревожнее одновременно.
Спокойнее, потому что никаких очень уж странных случаев просто быть не
могло. С системой перекличек и постоянных обходов город просматривался
постоянно десятками глаз. И тревожнее, потому что все больше Одесса походила
на крепость, осажденную невидимым, но реальным неприятелем. К тому же и
постреливали часто.
ночь по десятку раз носился на очередную пальбу. Но потом каким-то образом
утвердилось мнение, что всю стрельбу вызывают шакалы, которые, как и прежде,
кружили по округе своими компаниями. И тревоги сошли на нет, тем более что
людей, выставленных на постоянных постах, вооружили вдобавок к автоматам
самострелами. А со временем зверье и само отступило в степь или в лес,
которого, как оказалось, вокруг Одессы было куда больше, чем около Боловска.
времени попадались местные тополя, а совсем изредка и отменные деревья,
больше всего напоминавшие кипарисы. Вот из них-то и решили строить лодки,
для которых перевезли к морю Тюкальника. Правда, прежде всего Пестель
отыскал чуть не десяток саженцев и устроил нормальную кипарисовую посадку на
самом, по его мнению, подходящем месте, чуть в стороне от заливных лугов, на
склоне холмика, чтобы ветер морской обдувал саженцы, совсем как на Земле.
Посадка оказалась удачной, уже через пару недель стало ясно, что больше
половины деревьев прижилось на новом месте, так что полного отсутствия
материала или, как говорил Пестель, потери генофонда не состоится.
треть всего народу пришлось срочно выделять для решения этой проблемы.
Фасоль, которую за скороспелость рассадили на всех окрестных полях и
которая, по всем понятиям Пестеля, должна была появиться еще до осени, в
крайнем случае, захватить пару первых, по-настоящему осенних недель, первое
время требовала ухода и не давала никакого прибытка к столу.
же "крестьянами", и все кому не лень, ничего стоящего, кроме репы и мелкой
моркови, тоже не принесли. И все-таки голод, настоящий, с урезанными пайками
и дистрофией, о которой говорила в прошедшую зиму мама, им не грозил.
Главным образом, конечно, благодаря рыбалке.
спокойное, без приливов и сильных штормов, оказалось неистощимой кладовой.
Помимо рыбы, многие новые одесситы очень быстро перешли на аппетитные
местные ракушки, из которых получался совершенно дивный суп, а особенно
продвинутые занялись даже сбором водорослей. И лишь после того, как этих
продвинутых, не считая нескольких отравлений, пару раз ударила очень
неприятная эпидемия какой-то желудочной инфекции, Пестель потребовал, чтобы
с водорослями, как с грибами, все обходились без экспериментов.
вперед. И по мнению Ростика, гораздо быстрее, чем если бы в Одессу был
назначен какой-нибудь руководитель, да еще с такой низкой способностью
пропускать и правильно реагировать на информацию.
и свободы, чтобы справляться с полученным заданием. А в тех редких
ситуациях, когда кто-то хотел договариваться официально, привлекали Ростика,
старшину Квадратного или Пестеля как научного эксперта. Несколько раз, когда
дело касалось типично технического решения, волокли с холмов Казаринова, у
которого, несмотря на весь его опыт и высшее образование, не выходило ни со
связью, ни с прокладкой дороги.
проходило, чтобы из города не требовали докладов, а то и сам Дондик
появлялся с инспекцией. Приезжал он, как правило, с новой командой людей, в
штатском, с одним пистолетиком и широкой улыбкой. Он вообще здорово
изменился за последний год, а особенно после победы над губисками. Ему все
нравилось, и он не раз и не два рвался поработать на верфи, хотя бы и
подручным плотника. Впрочем, на взгляд самых неискушенных ребят, было
понятно, что от ранения он по-настоящему еще не оправился.
уверенность, что все идет как надо. А большего, кажется, никто и не желал.
Вот только получалось бы в техническом плане побольше, но... Этого как раз
не было.
построил тонкую, остроносую, валкую и невместительную, как спортивная
байдарка. Скорость она развивала в самом деле неплохую, но каждый, кто в нее
садился, автоматически превращался в гребца, а это почему-то никому не
понравилось. Тогда вздумали сделать серьезную посудину с движком, снятым с
разбитого гравилета Фарида.
конец строительства, как водится у русских, кто-то даже догадался привезти
из библиотеки университета отличный альбом чертежей парусных и спортивных
маломерных судов. Тем не менее переделывать некоторые явные ошибки, которые
после этого стали видны даже Ростику, отказались, хотя не правильно
потраченного дерева было жалко.
спустили корабль на воду, попробовали плыть... Первый раз чуть не утонули
прямо у причальной стенки. Вторично утонули, уже основательно, метрах в
пятидесяти от берега, где глубина была метров пять. Спасать затонувший
Афанасьев Роман
Контровский Владимир
Березин Федор
Суворов Виктор
Акунин Борис
Орлов Алекс