Иеремия задумался.
- Не могу понять... Вчера... Что было вчера? Обыкновенный день. Впрочем,
погодите, доктор... Нет, это просто был сон...
- Рассказывайте сон!-приказал доктор Флит.
- Вчера моя экономка миссис Хьюз уехала к родственникам в Гууль, - начал
Иеремия. - До самого ужина я провел время за чтением проповедей. Поужинав,
я с книгой перешел сюда и раскрыл окно. - С этими словами Иеремия отдернул
бархатную оконную портьеру.- Как видите, окно выходит в сад. Прямо
площадка для крокета, направо розарий. Налево растет старый бук. Вот
большая ветка протягивается параллельно окну. Я дочитал проповедь "О
сладости бытия", разделся и потушил лампу.
Только отсвет фонаря, что горит около церкви, падал сюда. Вот так... -
Иеремия потушил люстру. Спальня теперь освещалась только ночником у
кровати и полоской света снаружи. - Мне казалось, что спал я больше часа
вот на этой постели лицом к окну. Проснулся я внезапно от странного
булькающего звука, как будто маленькое животное лакало что-то. Открыв
глаза, я увидел силуэт маленькой собачки, пробежавшей по подоконнику. Мне
показалось, что она задела стакан, и ложечка в нем звякнула. Этот звук я
отлично запомнил. Покa я соображал, каким образом собачонка могла
взобраться по ветвям бука к окну, животное повернуло голову в мою сторону,
жалобно мяукнуло...
- Вы хотите сказать: залаяло,-поправил доктор.
- Нет, Флит, нет! Самое странное в этом сне было то, что собачонка именно
замяукала, как кошка, и скрылась.
- Что же дальше? - спросил Флит.
- Сердце у меня неприятно билось. Меня почему-то взволновал этот сон. Я
подошел к окну -.все было тихо. Правда, ветка бука слегка колыхалась.
- Что же вы сделали потом?
- Потом? Как я уже сказал, я был несколько взволнован и жадно выпил стакан
воды.
- Который стоял на подоконнике?
- Да. А что?
- Ничего. Простите, я перебил вас, - проговорил доктор Флит.-Какой вкус
был у воды?
- Самый обыкновенный. Я не пью сырой. Миссис Хьюз настаивает на кипяченой.
Потом я запер окно, опустил штору и заснул.
- Все? - глухо спросил доктор Флит.
За дверью послышались женские голова. Иеремия испуганно зашептал:
- Так и есть. Она!
Глаза доктора выразили недоумение.
- Кто?
Иеремия безнадежно, почти с отчаянием махнул рукой.
- Миссис Хьюз. Наверное, Майкл дал ей телеграмму о моей болезни, и вот она
примчалась. Гасите свет, дорогой Флит.
В полутьме Иеремия поспешно укладывался в постель.
В дверь барабанили настойчивые кулаки. Доктор Флмт шарил по спальне, ища
свой саквояж, так как забыл, куда его поставил.
- Ну, я укрылся одеялом, - простонал Иеремия, ворочаясь на матраце. -
Отпирайте дверь и впустите сюда миссис Хьюз. Могу я надеяться, что
преображение окончится?
Доктор Флит нашел саквояж.
- Диета, режим и микстура, - ответил он бодро. - Эта медицинская троица со
времени Гиппократа еще ни разу не дала осечки, отец настоятель. - Доктор
повернул ключ в двери. - Прошу вас, миссив Хьюз.
Экономка преподобного Иеремии ворвалась, не сняв еще с шляпки дорожного
вуаля.
- Что-нибудь серьезное? Почему вы заперлись?
- Преподобный Иеремия устал от служения человечеству, - произнес в ответ
доктор Флит чрезвычайно веско. - Важные нравственно-философские мысли,
которыми он занят, требуют, чтобы никто не смел его беспокоить. Да, даже
вы, миссис Хьюз. Пойдемте в кабинет. Я напишу рецепты. Исполняйте мои
предписания. И храните молчание. Преподобный отец знает молитвы наизусть и
будет произносить их в своем сердце. В посещениях посторонних нет нужды.
- Как вы добры, доктор! -пролепетала миссис Хьюз.
Медленно возвращался доктор Флит домой, задумчивый и уставший. Впервые в
его практике встретились такие случаи. Бывают люди курносые и с длинными
носами, с квадратными и округлыми подбородками, с низкими и высокими
лбами, и это никого не беспокоит. Но если бы у курносого внезапно
удлинился нос или подбородок у человека вдруг изменил бы свои очертания?
Только внезапное нарушение привычного вызывает беспокойство. Разве с
течением времени не изменяются черты человеческих лиц? Разве в старикашке
Орфи можно сейчас узнать того молодого дрогиста, который тридцать лет
назад пришел знакомиться к Флиту? Да разве кго узнал бы сейчас и молодого
студента Флита в докторе Флите, жирном, обрюзгшем, с малиновым носом,
расцвеченным синеватыми жилками? А ведь это один и тот же Гораций Флит.
"Значит,- заключил доктор Флит,- неожиданность - это лишь функция времени".
Эти события развернулись в Эшуорфе в тот день, когда я блуждал по Длинному
Хоботу.
А теперь я стоял перед птицеловом.
- Вандок?-спросил я, и кулаки мои разжались.
Это было необычайно. Этому верилось с трудом. Но птицелов напомнил мне
такие подробности наших встреч в парке "змеиного профессора" и на суде в
Рангуне, что сомнениям не оставалось места. -Да, это был Вандок! Он стал
меньше ростом, но, приглядевшись и прислушавшись, можно было, пожалуй,
найти отдаленное сходство с тем парнем, который проиграл мне доллар в
Белл-Харборе при первом знакомстве.
- Вы страшно изменились, Ванйок, - промолвил я, выслушав птицелова, - но
не перестали быть негодяем. Мало того, что вы промышляли воровством, вы
еще и убили доктора Рольса...
- Перестаньте, Пиигль, - серьезно отозвался Вандок.
- Молчите! Из-за вас я чуть не попал на электрический стул. А теперь вы
тут, похититель амей, бандит Карнеро?..
- Больше спокойствия, Пингль, - прервал меня Вандок. - Я не Карнеро и не
убивал Рольса. Ваши вопросы и сомнения вполне законны. Мне самому хочется
кое-что выяснить в делах, которые так изменили нас с вами. Поэтому не
станем вешать носы на квинту и приободримся. Сядем, старый дружище, и
обсудим положение.
Мы уселись на скамью около чьей-то могилы, и Вандок начал рассказ.
- Надеюсь, Пингль, вы отплатите мне откровенностью за мое откровенное
признание. Это в наших общих интересах. Слушайте. Одна торговая фирма,
занимающаяся изготовлением и продажей медицинских препаратов, поручила мне
разыскать некоего профессора Мильройса и понаблюдать за ним. Мне думается,
что фирма боялась, как бы Мильройс не надул ее, взяв на себя подряд по
доставке оригинального сырья в виде змеиных свежедобытых ядов. Поручение
оплачивалось очень щедро, я должен был аккуратно посылать каждую неделю
отчеты по почте. Я честно выполнил поручение. В Нью-Йорке я нашел
Мильройса, занятого переговорами с крупнейшими импортными фирмами. Так как
неотступное следование за ним входило в мои обязанности, то я поехал по
его следам и в Белл-Харбор. Мильройсу пришла фантазия купаться. Я видел,
как он погрузился в волны, а в это время появился стройный юноша и уселся
около меня, мешая мне наблюдать за купающимся Мильройсом.
- Это был я? - невольно вырвался у меня вопрос.
- Вы ужасно догадливы, Пингль, - ответил Вандок. - Но в коллекции
особенностей вашего характера числится также упрямство. Пришлось загнать
вас на вышку, чтобы обличить хвастовство, будто вы сможете сделать
фигурный прыжок.
- Я и проделал его. А вы проиграли, Вандок...
- Держите ваш доллар, - усмехнулся собеседник. - Таскаю ваш выигрыш третий
год в жилетном кармане. Но своим прыжком. Пингль, вы испортили мне все
дело. На пляже поднялась суматоха. Клипс вцепился в вас, и потом я видел у
входа в "Колоссэум" афиши с вашим изображением. Я тогда подумал, что вы
далеко не такой простак, каким прикинулись на пляже. Но самое-то главное
Милъройс так и не вылез из воды...
- Он был спасен мною, - важно сказал я, пряча потрепанную долларовую
бумажку в карман.
- Что?-изумился Вандок.
- Ну да. - сказал я. - Так бы я и бросился с этой чертовой вышки для
вашего удовольствия! Но внизу человек пошел ко дну, и я должен был помочь
ему выбраться на поверхность.
- А дальше?
- Я ухватил его за волосы. Подоспел катер и увез его.
- Это тоже с вашей стороны совсем некстати, - поморщился Вандок.-Платье
Мильройса долго лежало в кабине, пока его не забрал полисмен. Понятно? В
моргах я не нашел тела Мильройса. Ведь он попал бы туда, если б утонул. Но
клерки в конторах торговых фирм ужасно болтливы, и я разыскал Мильройса в
его змеином гнездышке. Отвратительное местечко, между нами говоря.
Мильройс жил там, как вы знаете, довольно замкнуто. Однажды он отправился
на экскурсию с рюкзаком за плечами. Это заинтересовало меня, и я на
почтительном расстоянии последовал за ним. Но представьте, Пингль, его
понесло в джунгли, да еще в деревню, которая оказалась зараженной чумой.
Хорошо еще, на мое счастье, карантинные солдаты остановили меня и
прогнали. Самочувствие у меня было тогда, помню, отвратительное. Особенно
было неприятно сознавать, что Мильройс наверняка погиб в деревне. Сержант
Боро в блокгаузе сообщил за достоверное, что человек с мешком за плечами
пытался прорваться из зачумленной деревни, но несколько выстрелов в воздух
заставили его повернуть обратно, а записка на стреле предупредила его о
Сертаков Виталий
Мичурин Артем
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей