Чтение 47–й страницы книги ~Приключения Сэмюэля Пингля~

необходимости приготовиться к последнему часу.
Рассказ Вандока был правдоподобен, и я решил не прерывать его.
- Теперь, Пингль, представьте себе мое удивление, когда, завернув на
змеиную ферму в качестве поставщика джирр, я увидал Мильройса в полном
здравии. Он приказал своей ассистентке мисс Мильтон заплатить мне по три
пайсы за штуку и сказать, чтоб я убирался вон.
"У нас хватит джирр до осени, не трудитесь", - заявила мне эта Лиз, перед
которой, помните, Пингль, вы пытались ходить на задних лапках. Но мне надо
было всетаки следить за поведением Мильроцса... Ах, Пингль, вы никогда не
бывали в шкуре комиссионера и вряд ли сможете вообразить, каким
энциклопедистом приходится становиться порой этому сорту людей! Когда-то,
мальчишкой, я долго жил на Яве, отец мой служил там в ботаническом саду.
Вот где природный рай, Пингль! Мечтаю опять побывать там. С подобными мне
сорванцами я в былые времена отлично управлялся со змеями, и это мне
пригодилось в Рангуне. Я придумал таскать джирр у Мильройса и опять
продавать ему их. Игра должна была быть, я думал, беспроигрышной. Но в
парке я нарвался на вае, и это снова начало путать мои карты. Впрочем, вы
большой любитель занимательных историй и легко поддаетесь постороннему
влиянию. Поэтому мне удалось с вашей помощью удостовериться, что Мильройс
уехал со своим племянником Рольсом. За это я до сих пор вам благодарен...
- Пожалуйста... Тогда меня очень огорчила эта история, но теперь все
равно. Вы тоже помогли мне с Бычьим Глазом, - заметил я.
- Пустяки, Пингль. Услуга за услугу. Человек, отправивший вас из Рангуна,
просто хозяин, у которого я снимал комнату. Очень услужливый малый. Он же
скрыл и меня, когда пришлось удрать от судьи. Но мы отвлеклись. Узнав от
вас про Масатлан, я отправился искать Рольса. Уж от него-то я наверняка
рассчитывал узнать, куда спрятался Мильройс. Комиссионер вроде меня живет
поручениями. И очень неприятно, Пингль, когда выгодное дельце, от которого
питаешься, вдруг выскальзывает из рук. А потом, сознаюсь, эта история
затрагивала мое самолюбие. Расстояния не смущали меня, а тем более зной
Мексики. В Масатлане мне указали дом Рольса, и этот доктор охотно взял
меня к себе в лакеи, лишь только я пришел к нему в роли униженного
просителя. Раньше я никогда не видал его; он очень отдаленно напоминал
лицом своего дядю Мильройса. Только у него было горло не в порядке, и он
откашливался вот этак: хм... хм... Курил он смесь турецкого табака с
мадурским. Мне отлично знаком этот запах. Рольс поставил мне два условия:
никуда не отлучаться из домика и не бриться. Вас это удивляет? Меня тоже
удивила такая причуда. Но если человек имеет деньги и дает тебе работу, он
имеет право на причуды. Рольс потребовал, чтобы я не смел бриться! Меня
будет брить сам Рольс, когда ему вздумается.
- Хм, хм... - откашлялся я, вспоминая Добби, и спросил:-Кроме того, в
домике Рольса не оказалось ни осколка зеркала?
- Откуда вы знаете? - подозрительно прищурился на меня Вандок. - А
впрочем, это сущая правда. Ну, я согласился на все условия, и дни мои
потекли безмятежно. Обед нам носили из ресторана, хотя мексиканская кухня
мне не нравилась. Там все жарят на оливковом масле. Клянусь, Пингль, я
готов был благословлять судьбу, приведшую меня к тихой пристани. Убрав
комнаты и разогрев обед, я, сытый, валялся в своей комнате внизу, она
знакома вам...
- Да, очень хорошо знакома, - со злостью отозвался я. - Не виляйте,
Вандок...
- Боже, зачем мне вилять, когда я передаю точнейший конспект фактов. Рольс
целыми днями писал у себя наверху, а я, понимаете, должен был как-то
узнать про его дядю и отправиться продолжать прерванное знакомство. Рольс
отличался неразговорчивостью. Я пробовал осторожно расспрашивать его о
дяде Мильройсе, следил за корреспонденцией, но... неудача, Пингль? Правда,
шифрованную переписку можно вести посредством объявлений в газетах, а
Рольс получал только газеты. Но что мог я поделать в моем невольном
заключении, если даже не сумел бросить открытку в почтовый ящик! Рольс
побрил меня через месяц службы, когда у меня отросла довольно жесткая
борода. Сначала я боялся за свое ухо. Но доктор Рольс оказался
талантливейшим парикмахером, настоящим виртуозом бритвы. Так прошло месяца
четыре. Однажды утром, проснувшись, я был поражен странной тишиноц в доме.
Наверху не раздавалось шагов Рольса. Бывало, он любил прохаживаться по
кабинету в антрактах между писанием. Не было и его обычного звонка. Тогда
я поднялся на второй этаж... Давайте покурим, Пингль. У меня есть немного
мадурского табаку, для крепости прибавлено сухих листьев джати. Скрутите
папироску, Пингль... Вандок сделал паузу, угощая меня табаком.
Сделав несколько глубоких затяжек, он заговорил снова:
- О Пингль, в кабинете Рольса я застал ужасную картину! Все было
перевернуто в страшном беспорядке. На полу и на стенах виднелись свежие
следы крови. Первая мысль - Рольс убит! И я бросился искать тело
несчастного доктора. По следам было видно, что убийца или убийцы волокли
его к обрыву через сад...
- И сбросили в океан, - проговорил я, содрогаясь при воспоминании об
ужасных часах моего пребывания в Масатлане.
- Так и я думал, - согласился Вандок. - Но когда первое впечатление
несколько сгладилось, я решил трезво разобраться в окружающем. Если я
сразу брошусь в полицию... Вы ведь хорошо знаете, что это значит -
масатланская полиция? Или к консулу... Да мне никто не поверит.
- А, и вы бежали? - сжал я кулаки.
- Нет, Пингль. Я разделся и нырнул. Как раз в том месте под обрывом, где
был брошен...
- Рoльс?
- Нет. Мешок с камнями. Я нашел его на дне, симпатичный мешок
темно-зеленого цвета, удивительно гармонировавший с расцветкой водорослей.
Вылезши из воды, я вспомнил одного мудрого судью, который держался
правила, что если труп не обнаружен, то версия об убийстве не обязательна.
И тогда я вернулся в дом уже совершенно спокойный. Странно, все комнаты
были залиты кровью. Ее хватило бы на три преступления. Брызги на шести
стенах. Если только представить себе картину убийства, то надо было
предположить, что Рольс получил три раздробления черепа последовательно в
трех комнатах. Спрашивается, как же он, получив смертельную рану в
библиотеке, потом продолжал бороться в своем кабинете? Ему здесь опять
раздробили череп, а он убежал в салон у площадки лестницы, и здесь его
снова убили, в третий раз? А я ничего не слыхал, хотя спал под кабинетом?
- Вы знакомы с криминалистикой? - невольно задал я вопрос.
Вандок пожал плечами.
- Н-нет... Здравый смысл вел меня к логике вещей. Я подумал, что кровь
разбрызгана нарочно. Ведь у Рольса могла иметься в колбах
законсервированная кровь. Можно бы взять со стен соскоб, подвергнуть его
химическому и микроскопическому исследованию и точно узнать, какому живому
существу принадлежит эта кровь. Даже больше: можно бы определить группу
крови. Но я не имел времени брать соскобы со стен. Я быстро соображал, и
мне стало ясно, что Рольс сам... Да, да, Пингль! У Рольса имелись
основания поступить так. Но как преступник, так и симулянт очень часто
оставляют следы и признаки своей профессии. Рольс, разбрызгивая кровь,
перестарался. А когда я около своей комнаты обнаружил два узла, в которых,
по-видимому, были связаны далеко не ценные вещи, то версия симуляции
убийства и ограбления стала для меня очевидной. Кому же было выгодно
инсценировать убийство Рольса и навести подозрения на меня? Ведь если
убили Рольса, то почему пощадили меня? Если благополучно спрятали концы в
воду, то почему не унесли награбленное? Вывод был один: Рольс хотел
избавиться от меня, предав меня полиции, а сам скрыться, подобно своему
дяде, "змеиному профессору". Но тогда мне надо не столько скрываться от
полиции, сколько догонять Рольса. Я зашел наверху в ванную комнату, чтобы
вымыться и переодеться, и тут увидал забытое Рольсом карманное зеркало.
Взглянул и... не узнал себя. Сейчас вы можете убедиться, похож ли я на
прежнего Вандока.
- Очень мало, -подтвердил я.
- Совсем не похож, - горестно покачал головой Вандок. - А в окно вижу,
полисмены вдали собираются на улице. Ведь предупредить начальника полиции
мог сам Рольс по телефону, если уж он решил до конца бить меня, не так ли?
Ну, в таком случае полагается не рассуждать, а бежать. И как раз в этот
момент к калитке сада подошли вы, Пингль...
- Ловко вы подведи меня, дьявол! - поежился я от неприятных воспоминаний.
- А что мне оставалось делать? Ловкие предприятия всегда просты.
Показываться перед вамп мне не следовало. Вы не узнали бы меня, и вдвоем
мы, уверяю вас, не выпутались бы. Я рассудил, что если полиция застанет
вас одного в доме, то вам ничего не стоит доказать свое алиби. Сознаюсь,
это был дерзкий план, и я не виноват, если вам пришлось туго. В газетах
печатались отчеты о процессе Карнеро со всеми подробностями... Кстати,
знаете, Пингль, что вас спасло?
- Нет.
- То, что вы не ответили в тюрьме на записку Бигдена, приятеля подлинного
Карнеро, и решили защищаться на суде сами. Преступному миру это очень
понравилось Говорят, что тамошние бандиты сидели в зале суда на вашем
процессе и будто бы раскошелились на адвоката.
- Откуда у вас эти подробности, Вандок?-воскликнул я, подозрительно
вглядываясь в лицо птицелова.
- Обо всем этом писали в газетах, милый Пингль. Но сейчас это не важно. А
тогда, усадив вас в моей комнате, я мысленно принес вам глубочайшие
извинения и скользнул с обрыва в воду. Мне надо было спешить. Рольс
опередил меня по крайней мере на три часа. Рыбаки в Масатлане-очень
добродушный народ, и шхуна рыбака Квартаро, подобравшая меня, оказалась
очень кстати. А когда я очутился на противоположном берегу залива, близ
мыса Луки, я узнал крушении "Буксуса" и о том, что утром рыбачья шлюпка
перевезла из Масатлана американца с чемоданом. И я почувствовал себя в
своей тарелке. По следам Рольса я мчался, как гончая. Я ехал с ним в одном
поезде, но он соскочил на закруглении в Герлвуде перед мостом Мне пришлось