шать о гипотезе множественности измерений. В фантастике это
обычно описывается, как иные миры со своими звездами и пла-
нетами, словом, продолжение нашей Вселенной. Просто на одной
Земле жизнь у людей чуть похуже, а на другой, напротив, по-
лучше...
сути давай.
внимание на его реплику, продолжал Ганшин, - что во Вселен-
ной существует изначально Добро и Зло, как некие универсаль-
ные силы. Являясь крайними противоположностями, они ведут
меж собой бесконечную борьбу. Применительно к гипотезе о
бесконечной множественности измерений, можно себе легко
представить, что существуют измерения, в которых Добро окон-
чательно победило Зло. А также наоборот. В нашем измерении,
судя по всему, это борьба еще идет и исход ее пока не ясен.
Так же, судя по нашей Земле, мы можем предположить, что на
каждой планете Добро и Зло, эти универсальные, выходящие за
рамки нашего понимания силы, принимают свои конкретные формы
и обличия.
контакт - проход, лазейка, Врата, называй как хочешь - между
нашей Землей и тем измерением, где окончательно победило
Зло. Измерение это, надо сказать, совсем не обязано походить
на Землю. Это иное пространство со своими, неизвестными нам,
законами. Его обитателей мы можем лишь чисто условно назы-
вать существами. И вот когда-то, давным-давно, они научились
пользоваться этой лазейкой и проникать к нам. Причем, скорее
всего, эти Врата не действуют постоянно, а открываются время
от времени, может быть, раз в несколько столетий. К счастью
для нас, за века своего существования человечество сумело
выработать способы защиты от Зла. Может, не само оно, может,
нам просто подсказали. Мне не совсем еще ясна история с
Христом, но именно он дал нам в руки это оружие. По имеющим-
ся у меня сведениям, в Средневековье Врата между измерениями
были раскрыты необычайно долго. К счастью, именно тогда Цер-
ковь была сильна и сумела дать отпор нашествию Зла. Жестоки-
ми методами, но они оказались эффективными. Потом Врата зах-
лопнулись надолго, скорее всего, вплоть до нашего века. К
сожалению, Церкви не удалось довести дело до конца. На Земле
остались лазутчики, представители тамошнего Зла, которые на-
чали готовиться к новому открытию этих Врат. Наша страна,
как обширное, достаточно могущественное и самое тогда моло-
дое христианское государство, была выбрана ими в качестве
будущего плацдарма. Работа по его подготовке исподволь тяну-
лась столетиями и была завершена лишь во второй половине на-
шего века. А вот сейчас Врата открылись вновь, и то, что мы
видим, это занятие плацдарма войсками Сил Тьмы. За последние
же века относительного спокойствия Церковь весьма потеряла
силу. И это понятно. Ни одна армия не может долго сохранять
боеготовность, не имея перед собой врага. Так что теперь я
весьма не уверен в исходе близящейся битвы. Я не исключаю
возможность, что наша Земля, а постепенно и все наше измере-
ние, которое мы привыкли называть Вселенной, будет захвачено
Злом. Понятия не имею, что будет тогда, только это будем уже
не мы, а совершенно другое человечество. Мы даже не погиб-
нем, мы изменимся. И вопрос стоит в том, хотим ли мы таких
перемен?
хотел что-то сказать, но не успел. В дверь кабинета постуча-
ли и вошла черненькая Нора, уже переодевшаяся в короткое
платье, которое выглядело даже соблазнительнее халатика.
пришла в себя и хочет увидеть Светозара. Наверное, вас? -
был ошеломлен услышанным от Ганшина. Не то, чтобы он поверил
во все это. Поверить было невозможно, настолько все было да-
леко от того, что он знал и исповедовал всю жизнь. Но скла-
дывалась весьма логичная картина, которую он не мог разру-
шить вот так, сходу.
- Я иду.
Будем все вместе пить кофе.
от окуляра телескопа. - Новый эффект, который я еще не наб-
людал. Эх, знать бы только, что это значит!
рытой толстой тетради каллиграфическим почерком:
ный, вдруг начала мигать. Амплитуда миганий составляет ок. 5
секунд. Понятия не имею, что это значит. Выглядит так, слов-
но она исчезает на указанные секунды - или тухнет, - а потом
появляется вновь".
громадный извознический тулуп - на чердаке было холодно - и
вновь прильнул к холодному окуляру. Наблюдения продолжались.
шершавым доскам. Впереди, через улицу, мягко светилась в
лунном свете белая каменная стена. Она не изменила своего
цвета, когда церковь стала Храмом, и казалась сейчас мирной
и неоскверненной. Кривая улочка была пуста и тиха. Еще не
было девяти, но комендантский час вступал в силу с восьми
вечера, так что все сейчас сидели по домам. Не слышалось да-
же лая собак - их почти не осталось в городе.
отец Паисий.
был потрясающе нелепым - неизменную черную рясу отец Паисий
заправил в зауряднейшие потертые джинсы. Громадные кирзовые
сапожища размера сорок шестого и лыжная шапочка, из под ко-
торой выбивались буйные черные кудри, довершали картину.
Отец Паисий утратил всю свою кротость и благообразие, пора-
зившие Светозара в этом великане при первой встрече. Сейчас
рядом стоял двухметровый громила, которому самое место с
кистенем на большой дороге. Дорога, правда, тут была не
большая - маленькая захудалая улочка с частными домишками на
задворках бывшей церкви, - но все остальное сходилось.
ответ Светозар. - Перелезаем через стену. Вы показываете
старый вход в подвалы. Подвалами добираемся до смотровой,
откуда и наблюдаем за происходящим в церкви. Черная Месса
начинается в полночь, чтобы добраться до смотровой, у нас
есть три часа. Надеюсь, их хватит.
нормально, минут через двадцать будем на месте.
тозар. - Мы даже точно не знаем, что там за стеной. А уж в
подвалах... Ладно, пошли. Фонарик не потеряйте.
Отец Паисий топал сапожищами следом. У стены снова замерли,
прижавшись спиной к холодному камню. Прислушались - все
по-прежнему тихо.
снег... Прости меня, Господи!
Светозар. - Будем надеяться, что до утра успеем уйти. А если
накроют - тем более все равно. Полезли?
ровоз, и, уперевшись широкими ладонями в стену, пригнулся.
Светозар вскарабкался ему на спину - отец Паисий чуть слышно
крякнул под ним, - а оттуда, осторожно ставя ноги в мягких
кросовках на достаточно широкие выступы лепных украшений,
полез выше.
Добравшись туда, Светозар осторожно выглянул из-за стены.
Маленький квадратный дворик, покрытый нетронутой белизной
снега, освещенного луной, был пуст. Узкие стрельчатые окна
церкви безжизненно темнели. Никого.
лег на нее на живот и медленно повернулся, уперевшись коле-
нями, и хотел уже протянуть вниз руку, чтобы помочь священ-
нику. Но тот уже бойко лез метрах в двух правее, шумно дыша
Никитин Юрий
Свержин Владимир
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Якубенко Николай