АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
даже если ее заморозить в космосе и разморозить через хрен знает сколько
лет... Но мы-то не такие твари, а, парень?! И не стоит верить в правосудие -
такой глупой вещи просто не может существовать в этом чертовом мире!
Хесус поспешно поднял автомат и щелкнул предохранителем - он имел дело с
оружием и знал, как с ним обращаться. Нет, стрелять ни в кого не
приходилось, а вот повертеть, разобрать...
- Так он у тебя был на предохранителе? - возмутилась старуха. - Вот я не
знала в машине, я бы оторвала тебе яйца.
- Заткнись, жаба, - неожиданно для себя сказал Хесус.
- Жить вечно неинтересно! - прогудел Пузан Рози, продолжая наблюдать за
лестничным пролетом. - Неинтересно даже дожить до старости, если у тебя нет
денег, чтобы купить новое тело...
- Это точно, - с удовольствием отозвался Бенни. - Вот, скажем, наш
Тамански... Парень при деньгах, сразу видно. Тараканы в голове, но при
деньгах. На новое тело ему хватило, уж это точно. И, кажется, не на одно.
- Не знаю такого, - как из бочки ответил Пузан и продолжил начатую мысль:
- Это дно! Стариков тут нужно уничтожать, приятель. Это дело милосердия. Тут
от них воняет.
- От тебя тоже воняет, - улыбнулся Бенни. Лицо его, обычно иссиня-черное,
было пепельно-серым от осевшей пыли.
- От меня воняет, как от настоящего мужика. А от стариков воняет смертью,
вон оно что... Вот послушай.
И Пузан Рози начал читать своим колоколоподобным голосом. Хесус замер у
стены, сжав рукоять автомата и мелко дрожа - то ли от страха, то ли от
возбуждения.
Черны от папиллом, корявые, с кругами
Зелеными у глаз, с фалангами в узлах,
С затылками, где злость топорщится буграми
И расцветает, как проказа на стенах,
Они в припадочном соитии привили
К скелетам стульев свой немыслимый каркас;
С брусками дерева сплетаются в бессилье
Их ноги по утрам, и днем, и в поздний час.
Стихотворение прервала автоматная очередь, на лестнице что-то посыпалось,
а Пузан, осклабясь, сверкнув своими зелеными зубами, продолжал:
Да, эти старики с сиденьями своими
Едины и в жару, и в дни, когда их взгляд
На окна устремлен, где увядает иней, -
И дрожью жаб они мучительно дрожат.
Но милостивы к ним сиденья, чья солома,
К телам костлявым их приучена давно;
Дух солнца прошлых лет вновь светится знакомо
В колосьях, что сплелись, отдав свое зерно.
И вот Сидящие, к зубам поджав колени...
- А, сволочь! - заорал Бенни. Быстро перегнувшись через подоконник, он
несколько раз коротко выстрелил вниз.
- Что там? - спросил Пузан, не отрывая взгляда от лестницы.
- Кажется, это был полицейский. А может, и нет.
- Может, старуха собирала объедки?
- Старухи не носят шлемы.
- Много вы знаете, - прошипела из своего угла старая ведьма, но ее никто
не слушал.
- Тогда полицейский.
- Ну мало ли кто еще носит шлемы... Я тебя, кажется, перебил...
- Да, но я тебя извиняю.
И вот Сидящие, к зубам поджав колени
И барабаня по сидениям слегка,
Внимают грустным баркаролам, и в томленье
Качается, как на волнах, у них башка.
Не заставляйте их вставать! Крушенье это! Подобно битому коту, они шипят,
Топорщатся штаны - о ярость без ответа! - Наружу вылезя, ключицы заскрипят.
- Лихо, - сказал Бенни. - Наружу вылезя, ключицы заскрипят. Я сразу вспомнил матч, когда мы разделали "Гиббонов". Мы с Кириллом - помнишь Кирилла, такой мордастый? - взяли в оборот их защитника... Тоже ключицы заскрипели, вылезая наружу.
Хесус тоже сразу вспомнил тот матч. "Корсары" тогда победили "Гиббонов"
со счетом 73:69, с каждой стороны выбыло по семь игроков, а тот же Бенни
доигрывал со сломанной рукой. Тяжелый баскетбол - жесткая игра, и уж никак
Хесус не мог тогда подумать, прыгая на трибуне с пачкой чипсов, что будет
вот так, плечом к плечу, отстреливаться вместе с Бенни от наседающей
полиции... Хотя куда там отстреливаться...
И вы услышите шагов их мерзкий шорох,
Удары лысин о дверные косяки,
И пуговицы их - зрачки, что в коридорах
Вопьются вам в глаза, спасаясь от тоски.
Когда ж назад они вернутся, взгляд их черный
Яд источать начнет, как взгляд побитых сук,
И пот вас прошибет, когда начнет упорно
Воронка страшная засасывать вас вдруг.
"Интересно, а буду ли я стрелять, когда они появятся? А ведь они
непременно поя вятся. А если меня убьют? О боже, если они меня убьют? Зачем,
зачем я не пошел с Флипом, зачем я здесь, зачем мне этот автомат?" - Хесус
посмотрел на тяжелую железяку и по чувствовал, как по щекам его стекают
теплые капли.
Бенни, оскалясь, смотрел в окно, а Пузан декламировал, покачивая стволом:
Упрятав кулаки под грязные манжеты,
Они припомнят тех, кто их заставил встать;
Под подбородком их до вечера с рассвета
Миндалин гроздья будут двигаться опять.
Когда же голову на локоть сон склоняет,
Тогда зачавшие сиденья снятся им
И стулья-малыши, чья прелесть обрамляет
Конторы важные присутствием своим.
Прочитав этот довольно длинный кусок, Пузан прислушался. Бенни
взволнованно смотрел на него.
- Тихо? - спросил он.
- То-то и оно, что тихо. А не должно быть.
- Может, плюнули на нас?
- Ты хоть понял, что сказал?
- Шучу.
- Я думаю, они этажом выше или на крыше. Этот дом не сквозной... До
следующего уровня не доходит. Точно на крыше, падлы, - сказал Пузан.
И тут же, в подтверждение его слов, в окна, словно диковинные летучие
мыши, влетели черные фигуры, смяв Бенни. По тросам тут же заскользили новые,
заполняя комнату, и Хесус, отбрасывая автомат в сторону, словно гадкое
скользкое животное, рухнул у стены, сжавшись в комок. Он видел, как Пузан
отшатнулся на лестничную площадку, стреляя от живота короткими очередями, и
даже сквозь треск очередей слышал, как он орет:
Цветы чернильные укачивают спящих,
Пыльцу выплевывая в виде запятых
На этих стариков, как на горшке
И колос высохший щекочет член у них
Разрывная пуля из штурмовой винтовки попала Пузану прямо в живот.
Нулевой уровень Европейского Купола. Трущобы. Вечер.
- И все? - спросил Керк.
- Все, - развел руками разносчик пиццы.
- А чьи это были стихи? - спросил Логус.
- Не знаю... Наверное, Пузана.
- Ас тобой что случилось?
- Ничего особенного. Старуха показала, что я собирался сдаться, и мне
дали год условно.
- А как же работа у этого... Упаковки?
- Какая там работа... - уныло махнул рукой разносчик.
- А зачем ты нам все это рассказал?
- Сами попросили...
Логус хотел что-то сказать, но Макс его перебил: - То, что ты рассказал,
произошло приблизительно года три назад?
- Да, - ответил Хесус. - Приблизительно так, а что?
- А тот, о ком ты упомянул... Тамански. С ним что сталось? Не слышал?
- Ну, точно я не знаю, мне обо всем остальном стало известно только
позже... Когда на суде и потом ребята рассказывали. - Хесус скучно пожал
плечами. - Он вроде как в баре оказался, когда всех накрыли. Он же русский,
бешеный. Грохнули, наверное... Оттуда только трупы выносили. Много.
Последнее слово он сказал с оттенком не то бравады, не то гордости.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 [ 20 ] 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
|
|