корпел над приборами лишь физик-аспирант Юра Гладилин. Он не уходил домой,
потому что хотел во что бы то ни стало именно сегодня завершить давно
задуманный эксперимент... Собственно, авария была пустяковая, не авария
даже, а перегрузка электронных цепей. С треском вылетела пара опытных
микросхем, расплавилось несколько проводов, поискрило кое-где - и все.
Происшествие никак не отразилось на энергоснабжении института, свет в
вестибюле не погас. Поэтому пожилой вахтер, пенсионер Илья Савельевич,
стерегущий покой ученых не первый год, мог хорошо разглядеть лицо
торопливо прошагавшего мимо него Гладилина. Юра покидал институт без
шапки, в распахнутом пальто, а о выражении его глаз старичок-вахтер
вспоминал еще долго. В обычно спокойных, немного насмешливых глазах
аспиранта метался ужас и стыла беспредельная тоска. Так мог выглядеть
человек, внезапно заглянувший в Бездну, куда никому из живых заглядывать
не дано.
скептика - из тех, кто и в реальности телеграфного столба будет
сомневаться, пока не потрогает его руками. Невозмутимый, основательный,
нечуждый некоторой доли научной романтики (но в строгих рамках
экспериментальных доказательств!) - таким знала его и беспредельно
влюбленная в него жена. Она была буквально потрясена, когда он предстал
перед ней в третьем часу утра со спутанными волосами, в которых искрились
тающие снежинки, с безумным блуждающим взглядом.
встревожило. Лишь к вечеру следующего дня (на работу он не пошел,
отговорился по телефону переутомлением и недомоганием) Гладилин рассказал
Тане все.
чаем, - над чем мы с Володей Бажиным работали? Торсионный анализатор
молекулярного спектра.
забывчивостью, но для нее, записного гуманитария, слова "торсионный
анализатор" звучали шаманским заклинанием.
догадку проверить... Если в экспериментальном генераторе торсионного поля
удалить одну микросхему и заменить ее на... Впрочем, это не важно. Я
произвел замену и продолжал работу за компьютером. Изредка я поглядывал на
экран торсионного приемника, где можно было визуально проконтролировать
результат после полной загрузки системы. Но что-то пошло не так...
Ошиблись ли мы в расчетах, или я напортачил с монтажом схемы, или... Не
знаю. В общем, сначала запахло горелой изоляцией, потом послышались резкие
щелчки - знаешь, как у автоматических предохранителей, хотя у нас в
лаборатории таких нет. Искры посыпались... Я повернулся к
распределительному щиту, чтобы прекратить подачу электрического тока.
Таня, я точно помню, что вырубил этот проклятый ток, черт побери! Да и
тумблер потом оказался в нижнем положении! Это я заметил, когда уходил,
хотя мне было крепко не до тумблера...
искрило - в обесточенной-то схеме! Ну а потом я посмотрел на торсионный
монитор.
снова:
телевизора или компьютера, все происходит за стеклом и ты четко осознаешь
это, верно? А тут стекло будто растворилось. То, что я видел, было очень
ярким и рельефным, объемным. Я будто бы находился и перед монитором, и
внутри него, и там, где... Словом, был как бы среди этих событий,
участвовал в них.
быть, это моя фантазия, но в лаборатории-то воняло горелой изоляцией! А
такой аромат перебить... Гм...
передается его возбуждение.
тридцати. Ряды одинаковых домов, очень унылых, типа бараков. Правильная
геометрическая планировка. Город под сумеречным небом, таким тоскливым,
точно там никогда солнца и не бывает. И вся картина невыносимо тоскливая,
печальная. Пейзажи вокруг вроде бы осенние, но осень эта какая-то
окончательная, про такую Пушкин не написал бы "Очей очарованье". Деревья
неподвижные, как из гипса, ни ветерка. Листья мрачных, пугающих тонов. Вот
там и пахло как-то жутко, словно в операционной или даже в морге... А в
городе - никого на улицах, ни единого человека. Изображение двигалось, как
если бы я летел над городом. Иногда видел внизу перевернутые, разбитые
машины, одна машина горела... Потом я увидел другой город, или, может
быть, другую часть того же города, с широкими проспектами, красивыми
особняками, фонтанами... Но и здесь царило полнейшее запустение. Разбитые
окна, взломанные двери, мусор на улицах... И тоже нигде никого. А затем
картина как-то быстро сместилась - там вообще все менялось очень быстро,
будто я сидел внутри летательного аппарата, перемещавшегося порой с
огромной скоростью, почти мгновенно. Появились горы или скалы под тем же
давящим небом и темнота между ними. В эту темноту шли люди... Много людей,
наверное, человек двести. Я смотрел на них с высоты, сзади и под углом.
Они были одеты в какие-то серые балахоны с капюшонами, полностью
закрывающими головы. Толпа брела в едином медленном ритме, с низко
опущенными головами, и темнота поглощала людей. О господи! Это было похоже
на сошествие в ад.
на большой глубине, - почему-то у меня сложилось именно такое впечатление.
Тусклое освещение, много непонятной аппаратуры, разобранной на части или
просто покореженной. К стене жались люди, их лица были искажены ужасом,
рты раскрыты. Вероятно, они кричали от страха, но я не слышал криков. На
них надвигались громадные, черные безголовые фигуры с вытянутыми вперед
руками. Тут снова быстрый полет, смещение изображения - и я вновь оказался
под открытым небом, в местности, где, по всей видимости, произошла
какая-то катастрофа. Там были руины, развалины, так изуродованные, что не
представлялось возможным понять, от каких объектов они остались. И вот
здесь я увидел совсем рядом черную фигуру без головы. Она состояла точно
из плотного сгустка клубящегося черного тумана, ее очертания были как бы
не совсем реальными. И этот туманный монстр, это порождение мрака... Он
тянул руки к моему горлу!
странного мира, - метнулся прочь от чудовища. Промелькнули еще какие-то
картины - толпы людей с бессмысленными улыбками, показывающих пальцами
вверх... И все погасло. Я сидел перед темным монитором в лаборатории.
Плохо помню, как я выбежал оттуда, как домой добирался... Таня, ты
литератор, твое воображение богаче моего. Эти картины погибающего мира...
Скажи, к какому каналу я мог подключиться, что мог видеть? Другую планету?
Ужасное будущее нашей Земли?
нас... Но не поручусь.
домашний компьютер создает сильный фон, а у вас...
Ну да! В момент разрыва цепи мог возникнуть кратковременный мощный
высокочастотный импульс, около 415 мегагерц... Такая частота черт-те как
воздействует на человеческий мозг... И потом, когда я выключил ток,
просто-напросто галлюцинировал у пустого монитора... Да, такое очень
возможно.
каких условиях в лаборатории не могло появиться подобных излучений. Но он
любил Таню, и он видел, что ей легче примириться с мыслью о
кратковременном помешательстве мужа, чем о контакте с непонятным жутким
миром в иных измерениях.
еще, ни повторить эксперимент. Много позже его самостоятельно, проверяя ту
же догадку, повторил коллега Юры, Володя Бажин. Хотя опыт и не дал
ожидаемых результатов, он прошел вполне гладко, без каких бы то ни было
непредвиденных эффектов.
девяносто девятого в разных частях света при различных обстоятельствах
обнаруживали тела людей, умерших загадочной смертью. Эти люди, по
документам и свидетельствам достаточно молодые, выглядели после ухода из
жизни как глубокие старики. Вскрытие всегда показывало характерные
старческие изменения в организме. Возникло предположение, что эти люди
были отравлены неизвестным ядом, действующим таким образом, но присутствия
посторонних химических соединений во внутренних органах выявлено не было.
Правда, в домах некоторых жертв таинственной эпидемии были найдены ампулы
с бесцветной жидкостью и шприцы, а локтевые сгибы покойных хранили следы
уколов. Анализ вещества в ампулах, состав которого оказался исключительно
сложным, позволил, однако, установить, что оно не является ни ядом, ни
наркотиком. Но этот вывод экспертизы был единственным... Назначение