бессмысленные. Фам отстегнулся от кресла и скользнул вниз, к потолку. Возле
вентиляторных решеток клубилась пыль, но скафандры полного давления держали.
Мостик засасывал вакуум. На командном канале слышался голос Сэмми,
пытающегося получить оценку повреждений. На борту "Далекого Привета" было
пятьсот живых людей.., секунду назад.
килосекунды. Мы...
бурей выравнивания давления.
Идем бить морды.
произошло, и все сразу. При всех этих годах планирования никто всерьез не
верил, что операция закончится на земной битвой. И даже военные специалисты
Кенг Хо не были настоящими бойцами. Фам Нювен видел на средневековой
Канберре больше крови и смерти, чем все они за всю свою жизнь.
правительство Тарелска даже не предупредило наземные города о падении
кораблей. Действуя по своей инициативе, многие сбежали на нижние уровни, но
миллионы погибли в долгой, медленной катастрофе. Группы Фама пробивались
вниз, к супертрамам второго уровня. Он уже наладил связь с другими группами
высадки. Население Тарелска только несколько лет как было изолировано от
наивысших технологий и лучшего образования во всем Людском Космосе. 0ни-то
понимали суть катастрофы, они-то понимали, чего не понимало их сумасшедшее
правительство. Но они были бессильны против системы, используемой против них
последними правителями.
километрах от него. Они нарвались на вездесущую полицейскую систему.
станции трама.
ход, а потом заливай ядра всех служб нашей автоматикой.
сквозь ту же дыру в металле корпуса, но на каждом повороте Сэмми сворачивал
в другую сторону. Поначалу это не имело значения. Связь через стены отлично
работала, и они сами представляли собой более рассредоточенную цель.., но,
черт побери, Зэмми уже уполз от него на два кэмэ в сторону! Группу Фама
окружили местные, и некоторые утверждали, что они - инженеры местных систем
и могут показать, как взять эти системы под контроль.
видел, чем занята группа Сэмми. Но они все еще шли дальше. Потом раздался
голос Сэмми:
Здесь был взрыв, и... - На скорлупках Фама нарисовалась неподвижная картинка
от группы Сэмми. Что-то вроде паркового газона, не меньше нескольких
десятков местных, бегущих на камеру, - никого в скафандре. Но возле потолка
клубилась пыль и обрывки бумаги. В наушниках стоял высокий свист заметной
утечки воздуха.
промышленными аппаратами заделки. Неизвестно откуда появилась большая толпа,
среди них дети - скорее всего это в одной из перевернутых башен. В наушники
вернулся голос Сэмми:
университетом. Черт!
средней планеты. Нулевые шансы, что мы...
казалось, что это мелочь. Я постарался, чтобы "Далекий Привет" опустился
возле Политехнического.
Здесь кое-кто из людей Суры. Они достали план главных коммуникаций.., и
некоторых программных изменений, внесенные нынешним режимом. Фам, они
говорят, что знают, где есть дыры!
наземной схватке были довольно жалкими бойцами. Но с планом ядра
коммуникаций у них оказывался сильный рычаг против правительства и его сети
управления.
правительством: полдюжины красноглазых морд, уже ничего не соображающих.
Главный был одет в униформу, которая могла когда-то принадлежать служащему
парка. Конец цивилизации.
сказал им Фам.
Мареске. У нас хватит ресурсов, чтобы Тарелск мог жить сам по себе. Покончим
с вами и наведем новый порядок.
отключено намеренно, то ли система связи сломалась.
промежуточные узлы. У сил Фама Нювена были аппаратура и программы, о которых
не слыхали в системе Намчена. При этом - и с помощью местного населения -
сумасшедшему правительству осталось жить не более нескольких килосекунд.
Глава 39
система Намчена стала зоной катастрофы. Алчин почти опустел, его население
жило в лагерях на Намчене, но не голодало. Мареск, меньшая луна, был
радиоактивным пожарищем; его восстановление будет работой столетий. Там
погиб почти миллиард. Но последние грузы продовольствия были спасены,
автоматика внешних агротехнических систем восстановлена, и это уже было
хорошо для двух миллиардов уцелевших на Тарелске. Автоматика Намчена
грохнулась и работала в пределах разве что десяти процентов от своей
эффективности до катастрофы. Те обитатели системы Намчена, которые до этого
момента дожили, ее восстановят. Не будет вымирания, не будет темных веков.
Внуки уцелевших будут дивиться ужасам того времени.
Сура придерживались прежнего решения. Собрание пройдет у разлома Брисго,
самого пустынного места в середине системы. По крайней мере там не придется
ни смотреть на разрушения, ни решать местные проблемы. От разлома Брисго
планета Намчен и ее три луны смотрелись только зелено-голубоватым диском и
тремя точками света.
временной базы для Собрания. Фам надеялся, что успех Кенг Хо произвел
впечатление на Суру.
быть всего лишь жуликоватыми торговцами!
наука обещала бессмертие. В первые тысячелетия прогресс шел семимильными
шагами. Достигли рубежа двухсот лет жизни, даже трехсот. Дальше прогресс
пошел не так быстро и куда дороже. И постепенно человечество рассталось с
еще одной наивной мечтой. Анабиоз может отложить смерть на тысячи лет, но
даже при лучшей медицинской поддержке нельзя ожидать более пятисот лет
реальной жизни. Это был последний предел, достигнутый человеком. И добраться
до него было ох как недешево.
на мебель. Руки ее дрожали, слабые даже в невесомости.
раньше, - наверняка пересаженные или искусственные. Голос был более чем
наверняка синтетическим, но Фам слышал в нем прежнюю улыбку. - Это же должно
решить Великое Собрание, помнишь? Мы никогда не могли с тобой согласиться о
твоих планах. Смысл Собрания в том, чтобы поставить вопрос на голосование.
откажется от своей мечты.
возобладать над твоей, то да будет так.
стандартам до катастрофы. Возле нее могли пришвартоваться звездолеты всех
существующих флотов, и Сура обеспечила систему безопасности в радиусе более
двух миллионов километров за пределами Разлома.
Наверное, он был самым большим в истории, куда больше, чем требовали бы
любые практические нужды. За несколько мегасекунд до самого Собрания шли
знакомства, самые большие встречи Торговцев из тех, что были, может быть,
самые большие из всех, что еще будут. Фам выкраивал для участия в них каждую
килосекунду из расписания спасательных работ. Каждый день он завязывал новые
контакты, разговаривал с людьми больше, чем за столетие своей прежней жизни.
Как-то он должен был обратить сомневающихся. А их было так много! Достойные
в принципе люди, но такие осторожные, такие разумные! И многие из них - его
потомки. Их восхищение - даже любование им - казалось искренним, но он так и
не знал, скольких же он все-таки убедил. Фам понял, что действует резче, чем
когда-либо в бою, чем даже в трудной торговле. Не важно, напомнил он себе.
Он ждал этого всю жизнь. Неудивительно, что за мегасекунды до последнего
испытания он нервничает.
Эриксон Стивен
Березин Федор
Черепнин Владимир
Маккарти Кормак
Курылев Олег
Грабб Джеф