его простит, и Триксия вернется к жизни, и...
ТЕПРЬ ТЫ ЗНШЬ.
сотрудничать, но никто никого не может выдать - только принц. Теперь все
будет гораздо легче.
себе. Он не один. И все это время тайна была рядом. Как странно!
довольным. Хм. Что же он такого сделал, чтобы это заслужить?
стыдно. И неприятная реальность стала возвращаться, но как-то непонятно
медленно.
мучительно вспоминать. Винж переключил душ на высушивание и повисел недолго
в клубящихся воздушных струях. Что ж там с этим конкретным сном?
дело не обернулось к худшему. Не выпрыгнули в последний миг из укрытия Hay и
Брюгель.
нелогичность снов - какое-то волшебство превратило его руки в устройства
связи с главным заговорщиком. Фамом Тринли? Эзр засмеялся при этой мысли.
Бывают сны донельзя абсурдные; странно, что этот до сих пор оставил хорошее
ощущение.
толчками, подтягиваясь, отталкиваясь от стен на поворотах, уклоняясь от
столкновений с идущими медленно или навстречу. Фом Тринли. Фам Нювен.
Миллиард должен быть людей с именем Фам, и сотня флагманов с названием "Фам
Нювен". Сведения из вчерашнего поиска в библиотеке медленно возвращались в
сознание - те дурацкие мысли, которые он обдумывал как раз перед сном.
двигался уже медленнее.
относительно спокойным. Он быстро узнал, что Рейнольт снова включила в сеть
уцелевших Фокусированных, и больше вспышек не было. На дальнем потолке Фам
Тринли разглагольствовал о том, что вызвало разбегание и почему опасность
уже миновала. Тот самый Фам Тринли, с которым Эзр имел дело по несколько
килосекунд каждого перекрытия Вахт с самого нападения. От этого и сон, и
сеанс работы с библиотекой сразу стали тем, чем должны были быть - полным
абсурдом.
повернулся и на мгновение взгляд его упал на Винжа. Он ничего не сказал, не
кивнул, и даже если бы шпионы эмергентов глядели точно туда же, куда глядел
Эзр, это ничего бы не изменило. Но для Эзра Винжа это мгновение растянулось
в вечность. В этот момент исчез шут, которого звали Фам Тринли. Не было в
его лице дурацкой надменности, а была одинокая спокойная властность и
признание странного ночного разговора. Как-то оказалось, что это не было
сном. Связь не была волшебством. А этот старик на самом деле Пропавший Принц
Канберры.
Глава 27
прибавилось чуть хныканья - интонация, которая ни на кого не действовала,
кроме старшего брата.
Утесы целиком!
поверхностями, которые с каждым днем становились все сложнее. Сам он никогда
бы и не подумал тайком выбраться из дому. Еще несколько секунд он продолжал
работу своей конструкцией, не обращая внимания на сестру.
руками, но мысли до него доходили туго. Еще он был очень застенчив - угрюм,
как говорили взрослые. Голова его не шевельнулась, но Вики знала, что он
смотрит на нее. Движения его рук, снующих взад-вперед около модели, не
замедлились - он что-то собирал, что-то разбирал. И наконец он произнес:
потеплеет, и мы пропустим. Ладно, давай ему записку оставим.
Вики разумными рассуждениями. Брат Джирлиб разозлился бы за попытку им
манипулировать. А Брент спорить не стал, вместо того вернувшись на несколько
минут к своей тонкой работе с моделью, частично наблюдая за ней, частично
изучая систему штырей и соединений, выходящую из-под его рук, а частично
глядя через весь Принстон на пленку инея, покрывшую ближние горы. Из всех ее
братьев и сестер он единственный, кому на самом деле не хотелось бы идти. С
другой стороны, он был единственный, кого она в это утро нашла, и он
выглядел взрослее даже Джирлиба.
Даунинга будет сложнее - но ненамного.
Виктория наслаждалась каждым вдохом - легкими уколами по бокам, вдыхая
морозный воздух. Горячие цветки и лесные феи еще крепко свернулись в ветвях
деревьев; сегодня они, может быть, даже не покажутся. Зато сейчас можно было
видеть другое, такое, о чем она до сих пор только читала. В инее самых
холодных низин медленно выползали хрустальные червячки. Эти храбрые пионеры
долго не продержатся - Вики вспомнила радиопередачу, которую в прошлом году
о них делала. Малыши будут погибать, пока холод не станет такой, что будет
держаться целый день. И даже тогда должно стать намного холоднее, пока
покажутся укорененные.
такую рань вряд ли можно кого-нибудь встретить. Если бы не шум дальнего
строительства, можно было бы себе представить, что они тут совсем одни,
город пуст. Представить, как это будет в наступающие годы, когда холод
наступит и останется, и выходить можно будет только как папа во время войны
с тиферами. Всю дорогу вниз с холма Вики разрабатывала эту мысль, каждый
аспект этого морозного утра превращая в фантазию. Брент слушал, время от
времени вставляя предложение, которое удивило бы папиных взрослых друзей. Не
такой уж он тупой, и у него есть воображение.
дальней окраиной Принстона. Туда пешком никак не добраться. Но сегодня много
народу захочет подъехать к горам. Первый снег - это настоящий праздник почти
в каждой стране, хотя, конечно, случался в разное и непредсказуемое время.
Вики знала, что, если бы в прогнозе был ранний снег, папа встал бы рано и
мама бы приехала из Ставки. Выход стал бы большим семейным мероприятием - но
тогда он бы не был таким приключением.
шестнадцать лет, и для своих лет он был крупным. Мог сойти за рожденного в
фазе. И часто уже сам выходил из дому. Он сказал, что знает, где
останавливаются автобусы-экспрессы. Сегодня автобусов не было и вообще почти
никакого движения. Неужели все уже поехали к горам?
более возбуждался. Вики молча тащилась рядом, впервые не выдвигая никаких
предложений. Брент редко высказывал какие-нибудь утверждения. И бывало
обидно, если он что-нибудь говорил - даже младшей сестре - и оказывался не
прав. После третьего фальстарта Брент припал к земле. На минуту Вики
подумала, что он решил ждать, пока придет автобус - перспектива очень не
радужная с точки зрения Вики. Они шли уже больше часа и даже местного
драндулета не видели. Может быть, надо иначе подойти к проблеме... Но через
минуту Брент встал и пошел через улицу.
отсюда. И оттуда всегда ходят автобусы.
Принстоне. Кое-где в самых глубоких уголках иней лежал таким слоем, что
можно счесть его снегом. Но сейчас они шли по местности, где не было садов.
Из всей флоры попадались только нахальные сорняки и ползучие растения. В
жаркие дни между бурями здесь кишели бы мошки и бабочки.
спокойно и пустынно. Земля гудела и вздрагивала шумом невидимых копателей.
Въезжали и выезжали самосвалы. , Каждые несколько сот ярдов попадалась
огороженная площадка, куда вход был запрещен всем, кроме строителей.
посмотреть!
под запрещающий знак. Надо было пойти за ней, чтобы не оставлять без защиты.
Какое-то впечатление силы и непривычности исходило от этой стройки. Там,
дома, все казалось таким безопасным, таким упорядоченным. Здесь же.., ну,
тут масса возможностей для неосторожного вывихнуть ногу или порезать глаз.
Березин Федор
Мороз Александра
Сертаков Виталий
Махров Алексей
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс