своим родителем, от которого отделилась, по травянистым дюнам близ
Пастушьего озера. Это было еще до великого их падения, до того, как
одиночество повело Тиратект в Столицу Республики, до того, как она стала
искать "смысл". Не все берега Пастушьего озера были сплошь дюны и пляжи.
Дальше к югу были Скалы, где ручьи прорезались к озеру сквозь камень.
Иногда, особенно после ссор с родителем, Тиратект уходила от берега вверх по
ручьям с крутыми и гладкими скальными стенами. Это было вроде наказания: в
ущельях встречались места, где камень блестел, как стекло, и там звуки
совсем не поглощались. Эхо звучало отовсюду, заглушая мысль. Было так, будто
ее окружают копии "ее самой и все они думают одно и то же, но вразнобой.
особенно если еще форма и размеры помещения были неудачными. Но те утесы
были настолько хорошими отражателями, что превращали жизнь в кошмар. И еще
были места, где форма Скал вступала со звуками в заговор... И когда Тиратект
там ходила, она не могла отличить своих мыслей от эха. Все гремело в
резонанс с очень малой задержкой. Сначала это была дикая боль, которая
приказывала бежать. Но Тиратект снова и снова заставляла себя идти в ущелья
и наконец научилась думать даже в самых узких местах.
сходство меня спасет. Тиратект пришла в сознание, сваленная в кучу. Прошло
не больше пары секунд, как она оживила свои радио; Амди и Булат все еще
просто на нее смотрели. А человек раскачивал одно из ее тел и что-то ей
говорил. Тиратект лизнула мальчику лапу и частично встала. Она слышала
только свои мысли, но они звенели чуть по-другому, как эхо от камней.
покачивался не в фокусе. Мысль здесь. Хватай ее! Держи! Все это вопрос
координации, согласования времени. Она вспомнила слова Амди о том, насколько
быстро разносится радио. Это в определенном смысле была проблема, обратная
проблеме отражающих утесов.
медленно огляделась. Если собраться, если не делать быстрых движений, то
можно думать. Тут до нее дошло, что плащи закрывают все ее мембраны. Она
должна была быть оглушена, изолирована. Но мысль была не более туманной, чем
после плохого сна.
Булатом.
мысли поглощаются полностью. Но межстайная речь и самнорский язык - куда
более низкие звуки, и на них это не влияет. Она остановилась, у нее
перехватило дыхание. Она слышала пение птиц и звуки пилы на дальней стороне
внутреннего двора. А Булат был всего в тридцати футах от нее. Шум его мысли
должен был звучать громкой помехой, даже сбивать с толку. Она
прислушалась.., но ничего не услышала, кроме собственных мыслей и ровного
гудения, которое шло, казалось, со всех сторон.
произнесла она.
нее, в десяти. Шума мысли не слышно. Амди выкатил глаза. Щенки не отступали,
даже все восемь чуть подались к ней.
элементов Тиратект с нескольких дюймов. Он вытянул нос и потерся мордой о
морду Тиратект. Звуки его мысли были будто удалены на пятьдесят футов.
Минуту они смотрели друг на друга в безмолвном удивлении. Нос к носу, и
каждый из них сохраняет возможность думать! Амди издал ликующий вопль и
прыгнул на Тиратект.
мыслями. То, что сейчас случилось... За всю историю мира такого не было.
Если мыслящие стаи смогут работать тело к телу... Последствия были,
неисчислимыми, и от них снова закружились головы.
Олсндота. Он изо всех сил пытался присоединиться к ликованию, но еще не
совсем понял, что случилось. Он не пережил последствия этого вместе с
Тиратект.
Тиратект острым взглядом. - Надо снять с тебя эти доспехи и дать тебе
отдохнуть.
ответ.
дальней связи.
выяснится, что расстояние не больше, чем в пределах слышимости, в глазах
Тиратект это уже был бы сногсшибательный успех.
по Тиратект. На двух его шеях все еще висел Джефри. Булат являл собой
картину едва прикрытой ярости. - Хорошо, только давай постепенно. Мы не
знаем, что может случиться, если ты выйдешь за пределы дальности действия.
футов. Мысль была так же ясна - и так же потенциально запутанна, - как и
раньше. Но теперь начинало приходить ее ощущение. Оказывается, сохранять
равновесие очень легко. Она отвела этих двух еще на тридцать футов -
максимум расстояния, на которое в самой полной тишине может разойтись стая,
не теряя координации.
Обычно на тридцати футах мысли уже были слабыми и временные задержки таковы,
что удержать координацию было трудно.
могу ли я разойтись чуть дальше.
уже футов на шестьдесят! Булат вытаращил глаза.
прочь.
вспомнил о зрителях, и ярость сменилась озабоченностью за Тиратект. - Это
уже слишком далеко для первого опыта! Вернись.
Два ее элемента бежали осторожной трусцой - и она видела, как Булат давится
собственной слюной. Мысль была ясной и четкой, как при "головы вместе",
только еще ближе. Насколько же быстро работает это радио?
Там, рядом с Амди и остальными ее элементами. Булат кричал Теневику, чтобы
тот шел за ней.
север внутреннего двора, другой на юг. Теневик и компания шли следом, не
оправившись от потрясения. Теперь у нее в середине был купол внутреннего
хранилища, большой каменный горб. Радио мысли исчезли в щелкающем жужжании.
обежала вокруг звездолета. Декораторы в ошеломлении поднимали глаза.
Свободно бегающий элемент означал или несчастный случай с тяжелым исходом,
либо обезумевшую стаю. Но отдельно бегущий элемент Тиратект был одет в плащ,
сверкавший золотом. А за ним бежали Теневик и охранники, крича всем
убираться с дороги.
повсюду, и она все ширилась и ширилась. Эти секунды породят воспоминания,
которые переживут ее душу, станут легендами в умах ее наследников через
тысячи и тысячи лет.
Теневика все были на дальней стене внутренней цитадели. Все, что они с
Амдиджефри могли знать, исходило от Тиратект - да еще от шума суматохи.
радостной мощью. Она бросилась вверх по лестницам. Стражи рассеивались с ее
пути, некоторые прыгали обратно во двор. Теневик все бежал за ней, крича,
чтобы ей уступали дорогу.
замка: трое ее смотрелись черными с золотом пятнышками в окружении Амди. За
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Каменистый Артем
Нортон Андрэ
Посняков Андрей
Круз Андрей