тяжелые балки потолка придавали комнате еще более мрачный вид; впрочем, и
все комнаты, которые успел повидать Раймон, выглядели мрачно. "Веселый
домик выбрал себе профессор, нечего сказать! - подумал Раймон. - Наверху,
наверное, посветлее, но все же..."
наверху. В глазах у нее по-прежнему был страх. Раймон злился и напряженно
обдумывал, как остаться здесь. Он был уверен, что никакой помощник завтра
не придет.
химикалии и приборы. Прибирать наверху. Наверное, помогать при опытах.
И... конечно, охранять Анри...
увидите, а рассказывать невозможно, да и не к чему... - Она вдруг
поглядела в глаза Раймону своим трагическим, безнадежным взглядом. - Вы
должны радоваться, что моя затея не удалась... поверьте мне! Я сейчас
как-то особенно ясно поняла, что не имею права подвергать человека такой
опасности...
я все равно не уйду отсюда. Я обещал шефу, что буду охранять вас.
работы посидел - и уже согласился в омут головой лезть.
жизнь... еще так недавно...
Лебрена их неплохо накормили, а эти бутерброды толстуха кухарка сунула
Роже в карман, - "чтобы бедному мальчику было чем поужинать". Но не успели
они пройти сотню шагов, как почувствовали, что опять голодны. Тогда Роже
сказал, что глупо таскать бутерброды в кармане и глотать слюнки, раз у них
есть деньги на ужин и ночлег, а завтра Лебрен велел опять прийти с самого
утра.
дождя как не бывало. В воде плыли легкие белые облака, пронизанные светом,
листва деревьев стала зеленей и гуще. Роже сбросил башмаки и вытянулся на
теплых плитах.
спросил он, ковыряя спичкой в зубах.
был в погребе.
мимо его дома и вдруг увидел лицо... вернее, глаза... Он стоял у калитки,
прижавшись лицом к прутьям. Вот так... и держался обеими руками за
калитку...
окна. Влезут на подоконник и смотрят сквозь решетку. Я сколько раз видел.
тяжело болен. Но он меня сам окликнул. Я даже не думал, что он меня
помнит.
шевелюру и очки всякий за милю узнает.
полагается на меня, потому что хорошо помнит меня по тем временам... по
работе на кафедре... и что я мог бы ему помочь. И предупредил, что это
очень опасно.
что бы ни случилось, и не вмешиваться, а только выполнять его поручения.
через парапет. - Опасность, тайны какие-то, молчи как убитый. Что он -
фальшивомонетчик, что ли?
на этого олуха!
витрину и сядь в тюрьму. Можешь мне поверить - это безопасней, чем твоя
затея.
хочу. А нейрофизиология - это моя профессия. И я ее люблю. Все эти годы я
мечтал, что найду работу по специальности. А тут еще - такой руководитель,
как профессор Лоран.
разговоры об опасности и тайне? Я ведь тоже не сегодня на свет родился!
пальцы на смуглую волосатую руку моряка. - Давай уговоримся так. Завтра у
Лебрена не много работы, ты справишься один. Если я не успею забежать к
Лебрену до того, как ты освободишься, - жди меня на площади Шопена, ладно?
Я хоть на минутку да появлюсь. Идет?
тебе.
тогда решим, как быть.
тепла, от праздничного сверкания Сены, от блаженного ощущения сытости.
Мимо проплыла баржа; загорелая черноволосая девушка босиком ходила по
палубе, развешивая белье, и что-то напевала низким приятным голосом.
Колеблющиеся отсветы водяной зыби пробегали по борту баржи, смуглые
крепкие ноги девушки ступали легко и уверенно по чистым доскам палубы,
разноцветное белье пестрело на веревках, окно каюты было оплетено душистым
горошком, и все это было так мирно и спокойно, что Альбер следил за
баржей, пока она не нырнула в тень под мостом Пасси.
Не хотелось думать ни о чем вообще. Только сидеть на нагретых камнях,
закрыв глаза, видеть теплый красный свет, проникающий сквозь веки, и
слышать легкие равномерные всплески воды... Больше ничего...
невнимательно: Анатоль Франс ему никогда особенно не нравился, да и не до
чтения было. Раймон прислушивался к каждому звуку в доме: вот тихие, еле
слышные шаги Луизы, вот она открыла какую-то дверцу, - должно быть, шкафа
или буфета... поворот ключа и легкий скрип... Наверху - шаги... Неужели
это профессор так тяжело ступает? По лестнице он бежал, как юноша. Вот
теперь - легкие, быстрые шаги... Наверное, что-нибудь перетаскивал. Черт
возьми, хоть бы одним глазком взглянуть, что у него там делается, наверху!
делать? Пойти позвонить шефу? Нет, не стоит. Нельзя начинать с жалоб на
неудачу. Да и уходить отсюда опасно: профессор, чего доброго, не впустит
обратно. Посмотрим, что будет утром.
удовольствием глотал рагу, хоть оно было приготовлено не бог весть как.
Луиза почти ничего не ела и с несмелой бледной улыбкой смотрела на Раймона
через стол. Она выглядела спокойней, чем днем, и даже немного
принарядилась: изящная белая блузка, воротник заколот бирюзовой брошью,
волосы хорошо уложены. "Да она, в сущности, прехорошенькая, бедняжка, -
подумал Раймон, потихоньку разглядывая ее. - Ей бы вырваться из этого
веселого местечка, да месяц-два пожить где-нибудь у моря. Право, чудесные
волосы, фигурка, словно у девочки-школьницы..." Он не замечал, что уже
открыто смотрит на Луизу, не сводя глаз.
жизнь.
сливавшийся в сплошную дробь. То и дело звенели звоночки сигналов и
двигалась каретка. "Каждые полсекунды - строка, вот черт!" - подумал
Раймон. Призрачное оживление уже сошло с лица Луизы: это опять была
застывшая маска страха.
печатаю быстро. Еще недавно я сама все перепечатывала для Анри... Он
больше никому не доверял, а я быстро напрактиковалась... Я хотела быть ему
полезной.
Каменистый Артем
Володихин Дмитрий
Маккэфри Энн
Маккарти Кормак
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия