Гусев ржал, "быки" неодобрительно его рассматривали. Он мешал их боссу
разговаривать. И полностью занял их внимание. Валюшок мысленно
перекрестился. Они вышли на позицию, нужно было начинать.
Гусев поймал злобный взгляд своего "быка".
- Ой, извините! - смутился он.
Валюшок четко, как на тренировке, выдернул оружие из кобуры и всадил две
иголки в торчащее из-под стола массивное бедро телохранителя. Но Гусев все
равно вырубил своего первым.
"Быки" медленно валились со стульев. Валюшок уперся игольником в грудь
Шацкого.
- АСБ! - сказал он негромко, но твердо. Шацкий очень натурально побледнел.
Писец в свою очередь налился кровью.
- Что ж ты руки-то на столе держал, идиот? - спросил его Гусев. Телефон он
давно уронил на пол и теперь левой рукой придерживал стул, с которого все
падал и падал "бык". Игольником Гусев небрежно помахивал у живота, не
оставляя Писцу шансов потянуться и вырвать оружие. - А туда же - вор в
законе, король рэкета...
- Это какая-то нелепая ошибка, - сообщил Писец глухо. Произношение у него
было не московское, но Валюшок так и не понял, какое именно.
- Я заявляю решительный протест! - с достоинством произнес Шацкий, честно
отыгрывая роль. - Я директор продюсерского центра... - И тут его
заклинило. Валюшок понял - Шацкий узнал Гусева.
- АСБ! Специальная операция! - раздалось от входа. - Пожалуйста,
оставайтесь на своих местах. Вам ничто не угрожает, с этого момента вы
находитесь под нашей защитой!
Гусевский "бык" наконец-то сполз на пол, и тот занял освободившееся место,
придвинувшись вплотную к Писцу. Это была опасная игра, но это была игра
Гусева, он сам ее себе выдумал.
- Хочешь скажу, кто тебя спалил? - предложил он. - Хочешь перед смертью
отдать должок ментовской суке?
Писец судорожно моргнул. Что-то у них там под столом творилось, между ним
и Гусевым. Скорее всего Писцу в одно место уперлась "беретта".
Вокруг столика ничего особеного не происходило, только по напрягшимся
лицам и спинам видно было, как остро посетители ресторана переживают
напряженный момент. По залу уже бродили непонятно откуда возникшие люди с
игольниками в руках. Выходы были перекрыты. Несколько широкоплечих мужчин
заслонили от посторонних взглядов столик. Одним из подошедших был старший,
которому сейчас по инструкции положено было руководить снаружи. Тут же
оказался и давешний матерый дядька, сверлящий жутковатым взглядом затылок
Шацкого.
"А у подъезда уже стоит "труповозка", - подумал Валюшок. - Интересно, что
она повезет сегодня. Неужели на самом деле трупы?"
- Убей этого пидора волосатого! - вполголоса требовал от Писца Гусев. -
Пока еще разрешаю. А потом я тебя по-быстрому кончу. Ты же не хочешь на
каторге сдохнуть?
- Да пошел ты...
- Не верь ему! - прошипел Шацкий. - Кому ты веришь?!
- Убьешь? - настаивал Гусев.
- Да соси ты х...й...
Шацкий начал затравленно озираться. Похоже, спектакль в режиссуре Гусева
ему очень не нравился.
- Тогда пушку на стол. Очень медленно.
- Да е...л я тебя... Сам доставай.
- Как жаль, что я в тебе ошибся, - сказал Гусев безмятежно.
Валюшок по-прежнему держал на мушке Шацкого и толком не разглядел, что
произошло. А Гусев просто влепил Писцу иглу в брюхо, и тот расслабленно
сник.
Шацкий так вздохнул, будто у него петлю с шеи сняли.
А зря.
Потому что Гусев выдернул иглу, воткнул ее себе в лацкан, быстро спрятал
игольник в кобуру и так же быстро достал у Писца из-за пазухи "Макаров".
Вытащил из-под стола руку с "береттой". Взвесил оба пистолета на
скрещенных руках. Примерно так обычно держали парочку "узи" всякие крутые
из полузабытых в Союзе американских боевиков.
- Что вы... - испуганно пискнул Шацкий.
- Господа, не дергайтесь, мне все отлично видно! - предупредил Гусев.
И принялся стрелять.
Шацкий получил две пули в область сердца и рухнул на руки выбраковщиков.
Неподвижный Писец был убит двумя выстрелами в живот и переносицу. Гусев
бросил оружие Писца на стол.
В зале сдержанно повизгивали женщины.
- Ну, ты... - начал было старший, но передумал и только сплюнул под ноги.
- Я же сказал, мне все было отлично видно. - Гусев уже склонился над
Писцом. Слегка ошалевший и малость оглохший Валюшок понял - он делает
клиенту нейтрализующую инъекцию. Через небольшое время обнаружить наличие
в крови парализатора будет невозможно. А дырочку от иглы в животе Гусев
расковырял пулевым ранением.
- А если бы ты его насквозь...
- Из "Макарова"? Упаси бог. Ну что, господа? Наш уговор в силе? Круговая
порука мажет, как копоть?
- Естественно, - процедил старший. - Этот убийца прятал ствол в сапоге. У
него как раз сапоги... Что тебе оставалось делать? Игольник-то твой заело.
- Вообще хреновое оружие, - согласился матерый дядька. - У меня клинило
дважды в самый ответственный момент.
- Перекос, он и есть перекос, - вступился еще один голос. - Между прочим,
второй клиент того... Готовченко.
Гусев подобрал с пола "мобильник" и с искренней теплотой улыбнулся
выбраковщикам. В том числе и Валюшку, который все отдувался.
- Спасибо, коллеги, - улыбнулся Гусев. - Помогли снять камень с души. Век
не забуду. Ну, я поеду отчет рисовать. Если что - знаете, где меня найти.
- Живи, - сказали ему.
На улице Гусев с наслаждением закурил. И встряхнул за плечо насупившегося
Валюшка:
- Если ты меня осуждаешь, могу в деталях рассказать, как именно Шацкий
изуродовал свою жену. Ей было двадцать три года, Леха. Только двадцать
три. Обыкновенная молоденькая дурочка - нормальная женщина за такого бы и
не пошла, - но это в данном случае дела не меняет. Нельзя кухонным ножом
резать беременных жен, понимаешь? И нет таких высших интересов, во имя
которых можно оставлять в живых тех, кто так поступает.
Валюшок молчал.
- А то, что в Агентстве существует круговая порука, ты мог бы и сам
догадаться.
- Да нет же!!! - взорвался наконец Валюшок. - Нет!
- Что "нет"? - опешил Гусев.
- Ты... Ты... Да ты чуть мне в руку не попал! Я едва отдернуть ее успел!
- Лешечка! - воскликнул Гусев радостно. Похоже, он ждал чего-нибудь
похуже. - Дорогой ты мой! Сам посуди - если бы я мог попасть тебе в руку,
уж наверное, я бы тебя предупредил!
Валюшок в ответ только сплюнул - как перед этим старший.
Наверное, они пережили очень похожий стресс.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Лишь в молитвах и заупокойных службах изливалась скорбь по тысячам
казненных, не обращаясь в ярость, направленную против тирана, - ведь его
власть была освящена церковью, а цели - разумны и благородны
Очередное испытание на прочность судьба подбросила двойке Гусева в один
ничем не примечательный вечер. Да и началось все рутинно - просто на
пульте лежала заявка, которую Гусеву передал дежурный. Гусев, привычно
изображая лицом скуку и неудовольствие, в бумагу заглянул и сразу же
покосился на Валюшка. Его ведомый, поигрывая на пальце ключами от
"двадцать седьмой", мурлыкал под нос песенку и, судя по всему, пребывал в
отличнейшем расположении духа. "Ну, сейчас посмотрим, какой ты гражданин,
агент Валюшок, - мысленно вздохнул Гусев. - Поганая заявка. В последний
раз я такую видел года два назад. Ясно, почему ее именно мне подкинули -
Гусева ведь не жалко. А Валюшка? Хм-м... Все-таки не оставили надежды
восстановить против меня. Какая же это сволочь наверху мутит воду?
Понятное дело, не шеф. А кто? Ну, в любом случае нужно будет за Лехой
присмотреть. А то еще замочит старика Гусева по великой своей доброте.
Обмялся он за последний месяц нормально, уже никакой работы не гнушается,
но это..."
- Заводи, - скомандовал он. - Я сейчас, только вот "труповозку" закажу.
Нам сегодня особенная понадобится...
Ехать пришлось на самую границу зоны ответственности Центрального. Валюшок
вел машину как обычно - быстро и надежно, не хуже, чем если бы за Рулем
сидел Гусев. С исчезновением знаменитых на всю страну московских пробок
средний уровень водительского мастерства в городе неуклонно падал, и
Гусеву было приятно, что хотя бы его ведомый этому повальному расслаблению
не подвержен.
"Двадцать седьмая" идеально запарковалась у искомого подъезда - в двух
шагах, но так, чтобы не привлекать лишнего внимания. Гусев достал рацию и
вызвал "труповозку".
- Когда подъедете, во двор не суйтесь, - приказал он. - Стойте на улице. А
то здесь бабуськи околачиваются, сразу выяснять начнут, к кому "Скорая"
приехала.
"Труповозка" ответила, что все понимает, глубоко сочувствует и постарается
без повода не светиться. Гусев повернулся к Валюшку. Тот курил и ждал
распоряжений, изо всех сил делая вид, что ему это дается легко. Ведь по
инструкции Гусев обязан был довести
Контровский Владимир
Корнев Павел
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Майер Стефани
Круз Андрей