Неужели вы, как страус, спрячете голову в песок, и бросите меня в беде? У
землянина отняли ракету, одежду, фактически сделали рабом, а вам совершенно
все равно? Но я же ваш соотечественник!
личность, - заявил консул. - Как я могу быть уверен, что вы - это вы? Вдруг
передо мной очередной хитрый абориген, решивший завладеть чужой ракетой?
Ну-ну, не злитесь, батенька... Не надо сжимать кулаки. Я-то вам верю, это я
так, с официальной точки зрения сказал. Вот что мы с вами сделаем. Приходите
ко мне годика через три. Возможно, когда срок местного гостеприимства истечет,
я без опасности вызвать дипломатический прецедент смогу устроить вас на
какой-нибудь грузовой звездолет.
непросто живется на этой планете. Я уже двадцать пять лет подаю рапорты о
переводе в какой-нибудь другой мир, но, увы, все они остаются без ответа, -
сказал он несчастным голосом.
плевать жив я или умер, ограблен или нет? Я для вас пустое место, ноль,
который не стоит даже того, чтобы ради него почесаться!
не признать, что в общих чертах верно обрисовали ситуацию, - кивнул консул.
получить убежище, если меня захотят бросить в урановые рудники.
представления о дипломатической неприкосновенности? Да оставь я только
ночевать вас здесь, завтра туземцы заявят, что вы - новый консул, а я этот ваш
чертов Ло-до. Я вам даже воды не могу предложить, потому что вы тут же будете
считаться моим гостем.
напиться у такого червя, как вы, - мой голос хотя и дрожал от негодования, был
полон скрытого достоинства.
веером. Подумав, что едва ли в мире существует оскорбление, способное
прошибить его толстую шкуру, я спустился с крыльца и отправился вглубь
джунглей. Я скорее был согласен погибнуть от укуса гремучей змеи или быть
задранным ягуаром, чем вернуться в тростниковую хижину к Ло-до, где меня ждала
рабская циновка.
позади меня громко хрустнула ветка. Кто-то двигался по тропинке. Решив, что
это Ло-до, я быстро свернул с дороги и нырнул за толстый ствол хлебного
дерева.
носилки, в которых лежал горбоносый абориген в убранстве из птичьих перьев.
Даже не посмотрев в сторону дерева, за которым я прятался, носильщики прошли
мимо. Я догадался, что встретил кортеж вождя, того самого, о котором упоминал
в разговоре со мной консул. Судя по свекольному цвету лица и запрокинувшейся
голове, вождь возвращался с пирушки, на которой по своему обыкновению воздал
дань божеству, имеющему столь сильную власть над всеми гуманоидами - Бахусу.
Пропустив носильщиков с вождем вперед, я незаметно отправился следом за ними и
вскоре увидел большую тростниковую хижину на высоких сваях, обнесенную оградой
из заостренных кольев.
Я же забрался на пальму и, скрытый ее кроной, бросил взгляд за ограду. Я
увидел, как носильщики передают вождя его женам, которые, привычно подхватив
обвисшее тело, затаскивают своего выпившего властелина внутрь дома. Все
туземцы-мужчины остались снаружи, и никто из них не посмел даже ступить на
порог хижины. Окрытие, что на этот счет существует строгое табу, меня
обрадовало.
отправились спать под бамбуковый навес во дворе, я перемахнул через частокол,
незамеченным добрался до хижины вождя и перелез через подоконник. Легкости, с
которой я это проделал, весьма способствовало то, что окно было расположено
низко и представляло собой обычный прямоугольный вырез в тростниковой стене.
постеленной на нем соломой. Пахло прокисшей похлебкой, потом и самогоном. Из
дальнего угла доносился густой храп. На четвереньках я осторожно пробрался
между спящими вповалку женщинами и всмотрелся в лицо храпящего человека. Да,
это действительно был вождь. Он лежал на боку, широко открыв рот, и по его
подбородку стекала слюна.
вождем, растянулся на ней и сразу заснул. Утром, едва забрезжил рассвет, я
проснулся от визга. Визжала одна из женщин, в ужасе уставившись на меня.
Вождь, разбуженный тем же воплем, приподнялся на своей циновке и, ничего не
понимая, осоловело озирался.
пороге, не зная, как им со мной поступить. Один из них замахнулся копьем, но,
не решаясь метнуть его, так и застыл. Я встал, спокойно взял со стола тыкву с
водой, с утрированным удовольствием сделал несколько глотков и, поставив тыкву
на стол, вытер губы. Потом подошел к вождю, снял с его головы убор с перьями и
надел его на свою макушку. Вождь, не совсем ещ" протрезвевший, не
сопротивлялся. Визжавшая женщина наконец замолчала и теперь лишь судорожно
дышала.
я - вождь, а эта пьянь - туземец Ло-до. Заберите его с собой и вон отсюда! Я
не разрешал вам пялиться на моих жен!
Они своими глазами видели, как я лежал на циновке в хижине вождя и пил воду из
его тыквы - значит, я был его гостем, и ночью наши души вполне могли совершить
переселение.
женская душа неразумна, - они подхватили вождя под локти и бережно вынесли его
из хижины. Вырываясь, вождь что-то кричал, с каждой секундой все более гневно,
но воины держали его крепко.
было хорошо видно, как вождь, наконец вырвавшись из рук воинов, пинками
расшвырял их, схватил мачете и побежал к своей хижине. Я стоял у окна, обнимая
за плечи одну из только что пойманных жен. Уже почти добежав до крыльца, вождь
увидел меня и остановился. Мало-помалу его испитая физиономия приобретала
осмысленное выражение.
горбоносый Ю-ла-у (к тому времени из восклицаний жен я уже узнал его имя)
определенно не пропил ума, хотя и любил хлебнуть лишнего. Ему потребовалось
совсем немного времени, чтобы сообразить, что, прикончив меня, он лишь
повредит себе. Мало того, что убив гостя, он нарушит одну из основных,
непреложных традиций, но и даст злым языкам возможность утверждать, что он не
вождь, а изменник Ло-до, убивший настоящего вождя.
повернувшись ко мне спиной, решительно направился под навес. Позвав к себе
одного из воинов, Ю-ла-у что-то приказал ему, и вскоре воин вернулся со жрецом
- редким пройдохой, если я что-то понимаю в лицах. Расположившись под навесом,
вождь и жрец стали совещаться, изредка кивая на хижину.
стражу у ограды и окон хижины, не то оберегая меня, не то держа под домашним
арестом. Я же, чтобы не скучать, занимался внедрением среди жен Ю-ла-у
железной дисциплины, и под конец так в этом преуспел, что эти умащенные
кокосовым маслом клуши ходили у меня по струнке.
помоложе обмахивали меня опахалами, в окне кто-то негромко кашлянул. Я с
неудовольствием обернулся и увидел просунувшуюся в хижину толстощекую
физиономию жреца.
посреди хижины. Голова жреца исчезла, но сразу появилась в другом окне.
котором я нахожусь, не имеет значения! - крикнул я.
попросить тебя на минуту представить, что ты чужеземец. Захотел бы ты в таком
случае вернуться на свой звездный корабль и улететь?
объятиях юных жен? Отвечай, мешок со смрадом, жирная черепаха, тухлый кокос,
как тебе вообще взбрела в голову эта предательская мысль? - продолжал кипеть
я.
и пониманием. Призвав на его голову всяческие беды, я сказал уже спокойнее:
вдруг ни с того ни с сего сяду в звездный корабль и улечу? Не огорчит ли это
моих любимых жен и не расстроит ли верных подданных?
умного гуманоида, который схватывал бы все с полуслова.
подданных, если бы вы вдруг ни с того ни с сего покинули планету, на которой
занимаете столь высокое положение. Но есть расклад, который всех устроит.
с беспокойством посматривающего в нашу сторону, - приглашает в гости чужеземца
Шломо Вульф
Маккефри Энн
Мацумото Сэйте
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Свержин Владимир