Чтение 40–й страницы книги ~Клочья тьмы на игре времени~

смешавшихся воедино голосов.

Часов около девяти к Мирчерту подсел рыхлый толстяк с пивным животом
и малиново-глянцевитым лицом.

- Что-то мне лицо твое знакомо, приятель, - сказал он, тяжело
отдуваясь и обмахивая потный лоб сложенной газетой. - Где я тебя видел?

- Может быть, у мистера Яка? - спросил Мирчерт, нагло глядя ему в
глаза.

- Ишь ты! - усмехнулся толстяк и, повернувшись всем телом к стойке,
крикнул: - Бутылочку со льда, Дин, будь настолько добр! - Пластиковое
кресло-модерн затрещало, и он вновь повернулся к Мирчерту. - Изнемогаю
прямо от этой дикой жары.

- Надо пить меньше, - посоветовал Мирчерт. - В жару чем больше пьешь,
тем сильнее хочется. Лучше совсем не пить.

- Знаю! Только разве утерпишь! Попробую вот тянуть пиво через
соломинку... Ты ждешь кого-нибудь? Не помешаю?

- Отчего же... Мистера Яка жду. - Мирчерт откинулся в кресле и на
некотором удалении рассматривал собеседника. Он сразу же решил держаться с
той сдержанной наглостью, которая дается только интеллигентному человеку.

Толстяк, видимо, почувствовал это и, вытянув вперед левую руку,
процедил:

- Не знаю такого, - и помотал кистью в воздухе, имитируя движения
рыбьего хвоста.

- Он лучший друг Эда Кемпера, - усмехнулся Мирчерт и в точности
воспроизвел жест.

- У тебя к нему дело?

- Я привез письмо для Эда.

- Письмо для Эда? Поздно ты приехал, друг. Старина Эд вот уже год как
помер.

- Да ну! - совершенно искренне огорчился Мирчерт. - Как же теперь?..

- Давай-ка свое письмо, - толстяк протянул мокрую, с четкими белыми
линиями малиновую ладонь.

- Но...

- Давай, давай! Я хорошо знаю мистера Яка.

- Это другое дело, приятель, - улыбнулся Мирчерт и полез за
бумажником.

Толстяк вытер руки прямо об изжеванные, покрытые пятнами штанины и
взял письмо.

- Не так все это просто, парень, - вздохнул он, откладывая увядшую в
его руках бумажку. - Для вступления в клан нужны две рекомендации. Ну,
допустим, эта бумажка сойдет за одну, а кто даст тебе вторую?

- Я мало кого знаю здесь, - развел руками Мирчерт, - но если ничего
нельзя сделать, то... - Он вздохнул и принялся ковырять вилкой остывший,
сморщившийся горошек.

Толстяку принесли пиво в запотевшем стакане. Он сразу же забыл о
похвальном решении тянуть через соломинку. Кадык заходил по его
заплывшему, неестественно синеватому горлу, как поршень. Он выхлебал пиво
в два такта.

- А кем тебе приходится Титан, Кен? - спросил он, вытирая кулаком
рот.

- Откуда ты знаешь мое имя? - Мирчерт сделал удивленное лицо.

Но толстяк либо был слишком прост, либо не принял игры.

- Из этой рекомендации. Кто ты Титану?

- Племянник.

- Это, конечно, облегчает положение... Ну что же, если ты больше
никого не знаешь, то я могу дать тебе свою рекомендацию... Надо заполнить
заявление и внести вступительный взнос в десять долларов.

Он полез во внутренний карман измятой чесучовой куртки и извлек
оттуда сложенную пополам стопку бумажек. Послюнив большой палец, отделил и
бросил одну из них на стол.

- Как? Здесь? Сейчас? - на этот раз Мирчерт удивлялся от чистого
сердца. Такого он никак не ожидал.

- А чего! - самодовольно ухмыльнулся толстяк. - Здесь все свои люди.
Ручка есть?

<Заявление на подданство Невидимой Империи Рыцарей Ку-клукс-клана.

Его Величеству Магу Империи.

Я, нижеподписавшийся, местный уроженец, истинный и лояльный гражданин
Соединенных Штатов, будучи белым человеком мужского пола, умеренного
нрава, здравомыслящим, верящим в догматы христианской религии, в
сохранение превосходства белых и в принципы настоящего американизма,
почтительно обращаюсь с просьбой о приеме в Рыцари Ку-клукс-клана через
кложу ј 7 Клоролевства Алабама.

Я честью своей гарантирую, что буду строго соблюдать все правила и
требования, связанные как с приемом меня в подданство, так и с последующим
членством, а также всегда буду сохранять строгое и лояльное подчинение
данной Вам власти. В случае, если я окажусь недостойным членом клана, я с
готовностью приму как должное любое наказание, которому Вы своей властью
сочтете необходимым меня подвергнуть>.

Мирчерт без колебаний вписал имя безвременно скончавшегося Кеннета У.
Смита.

- Нужно проставить здесь еще имена поручителей. Меня зовут Лоуренс
Хэмс, - сказал толстяк, делая бесполезную попытку привстать и
раскланяться.

- Благодарю, Лоуренс, - кивнул Мирчерт и возвратил заполненный бланк.

- Десять долларов.

- И что, я уже принят? - удивился простоте церемонии Мирчерт.

- Нет. Заявление пойдет в наш кломитет по расследованию. Там
проверят, не связано ли твое имя с нежелательными для клана инцидентами.
Потом, если все окажется в порядке, его перешлют на утверждение в
Имперский дворец. У Мага есть передвижная картотека, по которой легко
проверить поручителей.

- Я и не знал, что будет такая волокита. Наверное, это займет много
времени?

- Не думаю. У нас в кломитете сидят опытные парни. Лучшие полицейские
детективы Бирмингема. Они быстро наведут необходимые справки. А
утверждение Мага - пустая формальность.

- О'кэй! А как я узнаю, что меня приняли?

- Мы тебя известим. На всякий случай наведайся сюда деньков через
десять.

- Десять долларов и десять дней! Дешево и быстро, - пошутил Мирчерт.

- Может, выйдет даже и быстрее, - серьезно ответил Хэмс. - Из этих
десяти долларов три пойдут в мой карман, - откровенно пояснил он. - Ведь
это я завербовал тебя в клан. Такое у нас правило.

- Отличное правило, - согласился Мирчерт, чувствуя, что ему
становится весело.

- Угу! - кивнул Хэмс. - Когда тебя примут, ты тоже сможешь заработать
на вербовке новых членов. Вообще у нас в клане часто предоставляется
возможность сделать небольшой бизнес. Ты не пожалеешь.

Он тяжело поднялся и протянул Мирчерту руку.

- Наведайся через десять дней.

- Ладно, - улыбнулся Мирчерт, крепко пожимая влажную, раздутую от
жары ладонь.

- Если я не смогу прийти и тебе нужно будет связаться с нашими
парнями, ты не говори, что ищешь мистера Яка. Мы уже отказались от такого
опознавательного знака. Слишком уж многие о нем знают. Просто скажи, что
тебе нужны левши-американцы, и выбрось вперед левую руку. Понял?

- Понял. Спасибо тебе, Лоуренс!

...На всякий случай Мирчерт решил немного выждать. Не хотел
показывать, что чрезвычайно заинтересован стать клансменом. Из разговора с
Хэмсом он понял, что в клане привыкли иметь дело с кандидатами, которых
приходится долго уламывать, прежде чем они выложат свои десять монет.
Поэтому он не пришел в <Дирижабль> через десять дней...

Недели через две после подписания заявления Мирчерт зашел в кино.
Часто прерываемый рекламой вестерн показался ему довольно банальным.
Кондиционеры работали плохо. В душной темноте плавал крутой сигарный дым.
Поскучав минут тридцать, он надумал уйти. На улицах, мигая, зажигались
лампы дневного света. Неоновые огни дрожали в оставленных поливными
машинами черных лужах. Город просыпался от дневной сиесты.

В угловой аптеке он взял стаканчик персикового мороженого и бутылку
кока-колы. Он вытер столик ребром ладони и положил двадцатицентовую
монету. Все эти дни его томило ожидание. Сегодня он твердо решил, что на
другой день пойдет в <Дирижабль>. И совершенно не знал, куда себя деть
сейчас. Смутно хотелось чего-то. Тревожное и чуть тоскливое нетерпение
гнало на улицу. Но там нечего было делать. Удобный номер в отеле
осточертел. Читать не хотелось.

Мирчерт вздрогнул от неожиданности. За спиной взвыла подраненная
гиена. Но визг оборвался на самой высокой, почти по соседству с
ультразвуком, ноте. Второй выстрел бесшумного ружья успокоил
пожирательницу падали навечно. Рядом с ним резко затормозил широкий
восьмиместный <форд>. Низкий черный дредноут. Безумный, воспаленный глаз
стоп-сигнала. Пленка смазки на сверкающем бампере. Бесшумно распахнулась
дверца, стальные лапы гориллы втащили его в автомобиль. Испуганно
вскрикнула проходившая по улице седая дама. Автомобиль рванулся с места и
помчался на красный светофор.

Мирчерт был зажат на заднем сиденье двумя грузными телами. Чесучовая
куртка и подрагивающий в слоистых складках пивной живот были ему знакомы.
Никакая маска не могла надежно скрыть Хэмса. Другой, который так ловко
втащил его внутрь, выглядел гигантом. Поджатые ноги его высоко упирались в
спинку среднего сиденья, над которой торчало три затылка, перехваченных
черными тесемками. Это, несомненно, был клан. По случаю чудовищной жары
джентльмены не надели балахонов и ограничились масками. Только у шофера и