Море Дирака
спутник Земли "Космос-**".
исследования структуры космического пространства в соответствии с
программой, объявленной ТАСС 3 сентября 19** года. Спутник выведен на
орбиту с параметрами:
километров; минимальное (в перигее) - 192 километра.
Координационно-вычислительный центр ведет обработку поступившей со
спутника информации.
1
Крупные политические статьи он подписывал полностью: Август Карстнер;
корреспонденции и фельетоны - А.Карстнер; короткие заметки - просто А.К.
геологические пласты. Мир сузился до линии горизонта. Существовало только
то, что можно было слышать, осязать, обонять, видеть.
Шоссе блестело, как матовое серебро. Прибитая ночным дождем трава пахла
осенью. За автострадой лежала кочковатая болотистая низина, тонувшая в
насыщенном водяной пылью тумане.
низине, догоняя съеденный туманом горизонт. Ботинки его были разбиты
вконец, брюки мышиного цвета с желтым лагерным кантом промокли и отяжелели
от налипшей глины. Нервное напряжение постепенно спадало. Карстнер
почувствовал усталость и боль в ногах. Ему захотелось опять прижаться
щекой к мокрой пожухлой траве, бессильно распластать руки и никуда не
стремиться. Но еще больше ему захотелось есть.
горячий кофе и липкий, тяжелый хлеб. При этом он ощутил даже некоторое
сожаление. Но острая спазма в желудке и судорога в гортани отвлекли его от
мыслей о лагере. Он закрыл глаза и с усилием проглотил скупую слюну. Стало
легче. Туман постепенно таял. Карстнер закашлялся. Уткнувшись в рукав
мокрого, пахнущего псиной ватника, он заглушил сотрясавший его кашель и
вытер тыльной стороной ладони слезящиеся глаза.
дождаться ночи. Дотянувшись, зубами до елки, он откусил хвоинку и с
наслаждений ем ощутил ее вкус. Рот сейчас же наполнился жадной горячей
слюной. Карстнер проглотил ее и откусил еще одну жесткую и колючую иглу.
способностью тянуться, как вязкая смола, и утекать быстрыми струйками
воды. Нужно уметь не думать о том, как течет время. Карстнер закрыл глаза
и выскочил из времени. Оно стало обтекать его. Сквозь дремоту он слышал
журчание воды в кювете. А может быть, это журчал ручеек минут, в который
гулко и стеклянно падали холодные секунды. Карстнеру представилось, что
дно кювета обязательно должно быть глинистым. Вязкая и желтая, как олифа,
глина не дает идти. Нужно большое усилие, чтобы оторвать ногу, и нога
тяжелая-тяжелая...
Кузов грузовика представлял собой большую клетку, и заключенные оказались
предоставлены, самим себе: можно было говорить сколько хочешь и о чем
хочешь. Штурмфюрер Шерра и эсэсман Вурст сидели в кабине рядом с шофером.
Правда, на передней скамье покачивались два проминента с зелеными
треугольниками уголовников - Туфолка и Коппенблут, но наедине с
заключенными они старались вести себя прилично. Прорывая завесу дождя,
фары гнали перед машиной пузырящуюся, вспененную воду. Скользившие в небе
лучи прожекторов освещали серебристые колбасы аэростатов. Призрачные
световые блики пробегали по мокрым лицам, маслянисто блестели на толстых
прутьях клетки и гасли в стремительно падающих каплях дождя.
невидимом лесу. Хлопнула дверца. Кто-то грузно прыгнул на мокрую землю.
Еще раз хлопнула дверца. Эсэсовцы перекинулись несколькими фразами, и
стало тихо. Потом вспыхнул фонарик. Световой круг, ослепляя, пробежал по
лицам.
скрежетом поползла задвижка. Вурст открыл клетку. Люди замерли и
насторожились.
на слепящий свет.
уловил запах сигаретного дыма. Ноздри его затрепетали. Красный огонек
дрогнул и, рванувшись в темноту, описал параболу. Карстнер заметил место,
куда упал окурок. Но поднять его не пришлось. Люди побрели вдоль
одноколейки.
все останавливались, и Коппенблут пускал в ход дубинку. Но не сильно, а
так, для отвода глаз. Зато ругался громко и преувеличенно энергично.
Шерра приказал остановиться и пошел на огонь. Через некоторое время он
вернулся и велел идти дальше. Карстнер смотрел себе под ноги, но ничего не
мог различить. Он боялся поднять голову - ему почему-то казалось, что он
тогда неминуемо споткнется и упадет. Когда команда остановилась, он
огляделся.
и медленный дождь над ней. Мокрым блеском отливали буксы четырех товарных
вагонов. От светильников тянулись провода в резиновой изоляции. Точно
лианы, опутывали они сосновые стволы и пропадали где-то в черноте
невидимого леса. Очевидно, в лесу стояла передвижная электростанция.
Одноколейка обрывалась прямо на поляне. Отцепленные вагоны стояли почти у
самого конца полотна. Несколько поодаль пыхтела автомотрисса, возле
которой покуривали двое эсэсовцев в мокро блестевших резиновых плащах.
подозвали к себе Туфолку. Вытянувшись в струнку, он замер в четырех шагах
от автомотриссы. И по тому, как время от времени вздрагивала его грудь,
Карстнер понял, что Туфолка откликается на указания начальства бравым
"Jawohl!". Шелест дождя гасил звуки. Веки сделались тяжелыми. Хотелось
спать.
с пятью другими хефтлинками должен был разгрузить вагон. Второй слева.
ходули прожекторов.
без предупреждения, - услышал над собой Карстнер тихий, спокойный голос.
Карстнер перестал чувствовать отдельные капли.
барабанных перепонках. Тарахтели крупнокалиберные пулеметы. Земля пахла
прелой хвоей.
отзывается в спинном мозгу. Карстнер опять различил холодные удары
отдельных капель. И вдруг стало светло. Карстнер увидел рыжие травинки,
спаренные сосновые иглы, полусгнившую черную шишку. Что-то рвануло. Уши
забило нестерпимой болью. Карстнер раскрыл рот. Мокрая трава сделалась
малиново-красной. Яркий свет сменился дымной тенью, и вновь полыхнул свет.
В ветвях зашелестели осколки. На землю стали падать гравий, щепки, горящая
бумага.
автомат.
кто-то.
Роллинс Джеймс
Мурич Виктор
Ильин Андрей
Посняков Андрей
Эриксон Стивен
Володихин Дмитрий