Чтение 27–й страницы книги ~Вечный ветер~

Целую неделю мы жили так же, как и вы, первобытной жизнью: только мы и
природа! Спали прямо на болоте в плавающих вигвамах. Вокруг день и ночь
кричат гуси, утки, лебеди. У одного лебедя гнездо было у самых наших дверей,
и он пребольно кусался. Мы подсчитали количество пернатых по папиному
методу...

Дедушка крякнул и поманил меня пальцем:

- Ты просмотрел мою работу?

Я совершенно забыл о его брошюре и сказал, чтобы не обидеть его:

- Еще не дочитал.

- Очень хорошо. Работа требует вдумчивого к ней отношения.
Конспектируешь?

- Еще нет.

- Обязательно конспектируй. И обрати внимание на пятую главу, где
приведен график... увеличения размеров пыльцы араукарий в зависимости от
радиации...

Мама прервала на полуслове пересказ сценария и строго посмотрела на
дедушку, потом на Катю, уже напевавшую Косте какой-то новый мотив.

- Я слышу какие-то странные звуки. Кто-то воет. Не ваш свинячий ящер?

- Это я, мама, пела "Веселого слона".

- Ужасный танец! Я не говорю уж о том, как неприлично петь, когда
говорят старшие. Но в данном случае...

- Действительно, ребята, у вас кто-то воет! - обрадованно воскликнула
Катя.

- Пассат! - торжественно сказал Костя. - Обратите внимание на вазу с
орхидеей. Поверхность воды колеблется. Можете судить, какая сила ветра, если
качает наш остров!

- Ой, как здорово! - крикнула Катя.

Мама задумалась. На лице ее блуждала рассеянная улыбка. Наверное, она
уже строила сцену с бурей на "Галатее".

Дедушка воспользовался паузой и подал дельный совет:

- Не вздумайте высовывать нос за двери - унесет, как пыльцу с
араукарий.

Мама, Катя и дедушка улыбались на прощание и что-то говорили, все сразу
беззвучно шевеля губами. Затем автомат извинился за атмосферные помехи, и мы
остались одни перед темным экраном.

Костя, развалясь в кресле, стал насвистывать "Веселого слона", пассат
за окном аккомпанировал ему. Неожиданно Костя сказал:

- Знаешь, лягу-ка я у тебя вот здесь, на этой прекрасной имитации шкуры
морского кота. Как все-таки у нас укоренились эти атавистические привычки -
почему-то хочется лечь именно на шкуру и лучше, конечно, на подлинник, но
где его взять в наш гуманистический век... Нет, ты не беспокойся, мне ничего
не надо больше, только брось из своей изысканной спальни пару подушек,
одеяло и две простыни. Поболтаем, как на Ленинских горах. Помнишь нашу
"каморку"? Ты иди, иди на свое ложе, только не закрывай дверь.

Он долго укладывался, ворочался, что-то бормотал. Наконец умолк, но
ненадолго.

- Ты не спишь? - спросил он. - Очень жесткая твоя искусственная шкура.
Хотя говорят, такие кровати очень полезны. Чем, не знаю. Проверим. Вообще
отлично, только под бок почему-то попал твой универсальный ключ. А еще меня
обвинял! - Ключ прошуршал по полу и ударился о стенку. - Он в западном углу,
- довел до моего сведения Костя. - Нет, шкура без ключа вполне терпима.
Знаешь, о чем я сейчас думаю? Мелю всякую чепуху, а сам думаю. Ни за что не
догадаешься.

- Трудно. У тебя так сложна эмоциональная жизнь! - отозвался я.

- Не язви. Жизнь как жизнь. Не сложней, чем у всех. Я думал о Биате.
Сейчас она, перед тем как заснуть, смотрит на Землю, и кажется ей Земля
такой сияющей и тихой. Ей и в голову не приходит, что пассат хочет сорвать
наш остров.

Он замолчал наконец и, наверное, лежа с открытыми глазами, подумал так
же, как и я: "Когда же появится эта звезда, наделавшая столько хлопот на
Земле и укравшая у нас Биату?.."

ЗОВ ПРЕДКОВ

В полном распоряжении китов находились пастбища с любимой едой, их
охраняли от врагов, заботились об их здоровье и даже настроении и культурном
отдыхе: недавно Петя Самойлов установил около двадцати буев с транзисторами,
и киты с видимым удовольствием слушали музыку на ультракоротких частотах. В
полдень киты подплывали вплотную к музыкальным буям и замирали неподвижными
глыбами.

Тави уверял, что во время слушания концертов они даже не сплетничают.
Петя написал статью в радиогазету, специально выпускаемую для звероводов
всех широт, о благотворном влиянии музыки на нервную систему своих питомцев
и как результат отмечал увеличение веса китов и повышение надоев молока.
Наша Матильда, например, стала давать молока больше на сто литров в сутки.

Все эти киты родились и выросли на пастбищах вблизи плавучего острова,
и все же иногда, неизвестно, по каким причинам, их охватывает дух
странствий. Где-то в подсознании гигантов дремлет желание бросить все и
плыть, плыть по дорогам предков. В такие периоды усиливается охрана,
подается более высокое напряжение на ограждения пастбищ и даже в редких
случаях вводятся в кровь китов антистимуляторы. И все-таки почти каждый год
несколько китов (большей частью молодые самцы) уходят. Вырвавшись на
простор, они устремляются на юг, в Антарктику. Для побега, обычно выбирается
темная, ветреная ночь. Уйти беглецам почти никогда не удается. Сразу же по
их пятам устремляется аварийный патруль дельфинов с радиопередатчиками. К
утру, как правило, беглого кита настигает и воздушная погоня. Несколько
дротиков с ампулами антистимуляторов, беглец останавливается в окружении
своих меньших братьев - дельфинов и, покоряясь их приказам, лениво плывет
назад. Правда, если до появления воздушного разведчика не перехватит его
стая косаток.

Авилла, пятилетний синий кит, бежал сразу после восхода солнца; за ним
в брешь, образовавшуюся в силовом поле во время шторма, устремилось еще
десятка полтора тоже преимущественно молодых китов. Все они были задержаны
соединенными силами патрулей из приматов моря в двадцати милях от острова и
к рассвету возвращены на пастбища. Одному Атилле удалось вырваться далеко
вперед, он не обращал внимания на дельфинов, которые мастерски имитировали
сигналы китов на высоких частотах. Смысл сигналов был таков: остановись,
возвращайся назад, впереди опасность. Атилла почему-то игнорировал
предупреждение. Он или уловил фальшь, или зов, приказывавший ему плыть к
югу, был неодолим. Всю операцию по возвращению основной массы беглецов
провели дельфины без нашего участия. И сейчас десять из них сопровождали
Атиллу.

Кит шел со скоростью двадцати миль в час. Самописец на центральном
посту чертил на карте ровную линию, она начиналась от острова и двигалась в
направлении Южного магнитного полюса.

Костя сказал:

- К рассвету он пройдет около двухсот тридцати миль. Если мы выйдем на
ракете утром, то сможем догнать его только к вечеру. Будь я дежурным, я бы
разрешил отправляться немедленно. Тогда мы сможем возвратиться к утренней
дойке.

На это Нильсен (он был дежурный) ответил:

- Я думаю, что тогда бы вмешался Совет острова и отменил распоряжение
дежурного. В океане сильное волнение и опять замечены косатки.

- Мы возьмем гидролет, - сказал Петя.

- Утром. Только утром.

- У нас дойка.

- Вы не считаете возможным доверить этот процесс кому-либо из нас?

- Не хочется сваливать свой труд на других. Атилла убежал по нашей
вине: мы не проверили после шторма силовые поля.

- Совет рассмотрит степень вашей вины. Утром я разрешаю вам взять
гидролет, а дойкой займутся такие испытанные китодои, как Чаури Сингх и
Лагранж. Жаль, что я еще к тому времени не смогу оставить свой пост.
Когда-то с вашей Матильдой мы были друзьями.

Ки предупредил:

- Не забудьте, что Матильда стала давать молока на сто литров больше, а
также вся наша группа.

- Ваша группа!

- Конечно, киты...

Все, кроме Кости, засмеялись; он что-то уж очень внимательно следил за
курсом Атиллы.

- Он слегка отклонился к западу, - сказал Костя, когда смех утих. -
Видите, сейчас он снова лег на курс. Что-то у них там происходит, а мы здесь
развлекаемся разговорами!

Нильсен крякнул, но ничего не сказал.

Мы все столпились у карты и смотрели на черную линию, она еле приметно
росла. У патрулей был только миниатюрный передатчик, автоматически
посылающий импульсы, но мы в это время представили себе Атиллу и его охрану,
рассекающих фосфоресцирующую гладь океана.

Вспыхнул зеленый предупредительный глазок на большой панели, и
послышался бесстрастный голос кибера-переводч.ика:

- Разведчик Кокури заметил косаток. Они идут тем же курсом, что и мы, в
пяти милях к востоку. Кокури успел предупредить нас, а сам пытался увести
преследователей по ложному следу. Атилла впервые послушался нас и на две
мили отклонился в сторону от косаток. Он по-прежнему не слушается нас. Нужна
срочная помощь. Передал Тави!

Тави оказался главным в эскорте у Атиллы.

У меня сжалось сердце, когда я подумал, какой опасности он сейчас
подвергается.

Нильсен спросил:

- Тави! Не Черный ли Джек находится по соседству с вами?

- Кокури не успел сообщить.