уборке".
- так здесь называют "авральную памятку" в виде крошечного ящичка; его можно
носить вместе с часами на запястье руки, приколоть к одежде или просто
сунуть в карман. У него одна удивительная особенность - его нельзя потерять:
стоит обронить, как он начинает подавать сигналы на центральный пост, и
оттуда незадачливый хозяин во всеуслышание оповещается о местонахождении
пропажи. За все время нашего пребывания на острове только Костя однажды
ухитрился потерять свой "ящик Пандоры", да так, что его не нашли и по сей
день. Трудно было бы подыскать более меткое название для этого остроумного
прибора. В нем действительно, как и в легендарном "ящике Пандоры", была
заключена масса неприятных неожиданностей. Представьте себе, что вас будят
среди ночи и приказывают бежать к ракете или "Колымаге" и отправляться в
дождь и бурю в погоню за китом, которому вздумалось плыть в Антарктику, или
устанавливать сигнальные буи, сорванные "молодцами" из банды Черного Джека.
Да мало ли что может случиться в океане и на острове в наше время, когда мир
еще полон загадок и неожиданностей!
практики разработал вместе с нами обширнейшую программу исследований, не
предусмотренную курсовыми заданиями на лето.
труда, - сказал Павел Мефодьевич, заметив наши недовольные гримасы. - Вот
список книг, магнитных записей, фильмов. Посмотрите между делом. Здесь
минимум...
этом пользоваться современным оборудованием.
анализаторы отучают человека думать, разбираться в процессах, в самой сути
поставленного эксперимента.
Терять столько времени!
скоро увлеклись, как дети. Костя стал напевать и насвистывать за работой -
признак высочайшего довольства собой. И вот однажды он вернулся от нашего
учителя, которому носил на проверку анализы. Сдерживая клокотавшую в нем
радость, он швырнул на стол тетрадь.
тоньше, чем у электронного лаборанта. Мефодич находит, и я с ним вполне
согласен, что творческие начала неимоверно трудно запрограммировать. Хотя он
сам опровергает такое утверждение. Но все равно, пусть он будет трижды
робот, я еще не встречал более совершенного интеллекта! - Костя захохотал,
ткнул меня в плечо и спросил: - Ну, а как твои успехи?
но требовались кропотливые исследования и главное - время. Морские лилии,
которых я изучал, обещали много неожиданного.
Двадцатиметровые колеса воздушных генераторов вращались так медленно, что
можно было пересчитать их блестящие лопасти. На западе стояла перламутровая
стена, вся она трепетала и переливалась. Где-то там, за этой радужной
стеной, умирала "Адель" - по старой традиции, циклоны носили женские имена.
Туда с нашего острова весь день летели метеорологические ракеты, нацеленные
в эпицентр вихря - сердце "Адели". Она тщетно стремилась уйти, вырваться
из-под метких ударов, но у нее не хватало сил: к нам она подошла уже
порядком израненная после бомбардировок с воздуха и обработки конденсаторами
водяных паров.
Вернее, я сидел, а Костя стоял и смотрел на радужную стену, чему-то
улыбался, барабаня пальцами по толстой прозрачной стенке. Колпак слегка
раскачивался, создавая полное впечатление, что мы висим в гондоле учебного
аэростата для тренировочных прыжков с парашютом. Хорошо и немного жутковато
болтаться на шестидесятиметровой высоте.
темные спины китов, они паслись на планктоновых полях. К острову
возвращались дельфины, закончившие вахту у загонов синих китов и рыбных
питомников. По дороге дельфины затеяли какую-то веселую игру, что-то вроде
пятнашек. В лагуне под нами (башня стоит на ее правом крыле) тоже плавали
дельфины. Было хорошо видно, как они совершали в прозрачной воде сложные
построения, а затем одновременно стремительно бросались вперед; вдруг строй
рассыпался, и все начиналось сначала.
существа. Я познакомился сегодня с Протеем. Он подплыл ко мне и что-то
неразборчиво сказал. Потом уже я догадался, что он поздоровался
по-английски. Я положил ему руку на спину и говорю: "Здорово, дружище". Он
ответил, правда не очень четко, что-то вроде: "Я рад нашей встрече".
пропыхтел довольно внятно:
течением, а в полдень ты же сам видел, что вода была красной от этих
ядовитых слизняков. Тебя никогда они не жалили? Должен заметить, что
ощущение не из приятных...
начал философствовать на тему, абсолютно не относящуюся к знакомству с
Протеем:
больше, чем за предыдущие две тысячи лет. Понятно, что этот диалектический
скачок готовился столетиями, а человек, творец всего этого, - он развел
руками, - совсем не изменился. По крайней мере, очень незаметно, и наши
антропологи уверяют, что и не изменится в ближайшие сорок тысяч лет! Тебя не
потрясает этот парадокс? Нет, вы какие-то пещерные люди. Именно пещерные!
Вас совсем не изумляет то обстоятельство, что, если отбросить все достижения
цивилизации коммунистического мира, мы - те же!
оппонентах.
будто мы что-то утратили. Что, если это реакция после стольких веков
напряженной борьбы? Порой непонятной нам, но борьбы. А может быть, наши
чувства стали менее острыми. И живем мы не так полно, как наши предки.
Что-то я не слышал современных записей истории, как в старых книгах. Сколько
было тогда нерешенных проблем! Все было загадочным, покрытым тайной. Ты
скажешь, изменились условия? Да! Как тебе понравилась Вера?
Протеем, глубокомысленным сетованием на угрожающую задержку с развитием
человечества и заключительным вопросом.
это нам внушали еще в детских садиках. О Вере я тебя спросил потому, что
иногда, несмотря на свой скептицизм, ты высказываешь довольно верные
суждения.
место на конкурсе студенческих работ своего факультета!
людям, эгоцентризме и даже сказал, что я неисправимый циник. Закончил он
свою тираду снова неожиданным переходом, опровергающим его же высказывание о
"пресной жизни".
случайностей! Иногда встреча с человеком, одним из десяти миллиардов, может
изменить точно рассчитанную орбиту жизни...
Биаты.
увлекся другой девушкой.
приняли запасным в команду. Вообще третья вахта не такая уж плохая, можно
сосредоточиться, побыть одному ближе к звездам. Ну, а я спущусь на Землю...
Смотри-ка! Появился дельфиний отец и учитель! Видишь, как размахивает
руками? Сегодня я что-то его весь день не видел, он где-то мотался на своем
скутере, окруженный свитой приматов моря. Ребята говорили, что он вечерами
читает своим дельфинам лекции. Что-то в нем выше моего понимания! Неужели
это один из первых биологических роботов? Если это так, то он идеально
запрограммирован. Знает решительно все, лишь иногда задумывается, для виду,
будто силится вспомнить: копирует человека своих лет. К тому же какой
темперамент! Ты знаешь, он мне начинает нравиться. Вот таким, по-моему,
должен быть настоящий человек!.. Счастливой вахты!
обращена на северо-запад; там среди зелени возвышались ветряки,
преобразующие силу пассата в электрическую энергию. Остров собрали из литых
базальтовых блоков. Он стоял на мертвых якорях, незыблемый, как скала, и в
то же время ничем не отличаясь от самого обыкновенного поплавка. В его
Шилова Юлия
Акунин Борис
Свержин Владимир
Василенко Иван
Шекли Роберт
Суворов Виктор