здесь было накалено днем, настолько посвежело к исходу ночи. Озеро
тонуло в довольно густом тумане.
приятно грело нам спины. К середине дня мы уже не радовались ему. Наш
путь часто преграждали каменные осыпи, через которые очень тяжело было
перебираться. Но, несмотря на это, я намного лучше чувствовал себя
среди скал, чем в зарослях. если там впереди шел Ного, то здесь дорогу
выбирал я, - Ного заявил, что очень не любит горы. Не любит, я ему
верю, но продвигается, как ящерица, ловко и быстро. Мы взошли на
вершину гряды - и я прямо ахнул от красоты, развернувшейся перед моими
глазами.
предгорья, поросшие кустарниками и лесами. Еще дальше в солнечных
лучах сверкали меловые скалы. Перед нами расстилались невысокие холмы,
поросшие редким лесом и островами кустарника. Горизонт был затянут
тучами и грозовым фронтом. По левую руку и чуть впереди высились
отроги горной гряды - она, видно, была ответвлением той, которую мы
преодолели. Но самое поразительное зрелище открывалось за этой грядой.
Высокие, иссиня-черные пики гор сверкали снежной белизной, которая
залегала длинными языками по ущельям. Думаю, высота гор достигала не
меньше 6-7 километров. Еще более мощные, сверкающие ледниками пики
возвышались над фронтом грозовых туч...
почему-то казаться маленьким и незаметным перед этой грандиозной
панорамой. - Там живут Духи - хорошие Духи и плохие Духи. Туда нельзя
ходить... Люди Ного их не видят. Там всегда тучи. Большие тучи.
отдал бы остаток своей жизни на изучение этого великолепного объекта
для геологической науки! Я хотел бы умереть геологом, а не членом
племени плоскоголовых. Передо мной лежала волшебная книга, которая
могла бы раскрыть перед специалистом тайны геологического строения
планеты, возможно - сходные, а может быть, и отличные от земных.
Разгадка тайн происхождения чужой планеты могла бы стать смыслом моей
жизни, а я вместо этого вынужден буду вести жизнь обитателя каменного
века в неизвестном районе неизвестной планеты.
горного ландшафта, мысленно моделировать процессы горообразования,
вулканической деятельности и все, что связано с непрерывной эволюцией
планеты, но меня начало беспокоить то, что происходило с тучами в
непосредственной близости от нас. Небо напоминало гигантский котел.
Атмосферная неразбериха стала проявлять себя весьма недвусмысленно:
резкие порывы ветра, всплески огня в самых глубоких недрах туч, темная
стена грозы, накатывающаяся на нас с равнинной стороны - все это
обещало нам не минуты сладкого отдыха, а новые испытания.
оставаться здесь опасно. Нас если не сбросит в ущелья или овраги
шквалом, то непременно смоет лавиной воды. Ного в явной растерянности
поглядывал то на меня, то на приближающееся буйство. В нескольких
сотнях метров ниже я увидел группу громоздящихся друг на друга скал.
Если в окрестностях и можно найти убежище, так только там. Мы
побежали, падая и спотыкаясь о камни. А над нами уже погромыхивало.
Вокруг нас начали шлепаться первые крупные капли дождя. Когда мы
приблизились к скалам, небеса словно прорвало. Мы заметались,
отыскивая укрытие. Нашли какой-то выступ и втиснулись под него,
прижимаясь друг к другу спиной. Похоже, мы оказались под водопадом. А
наша скала, видно, ничего так не любила, как притягивать молнии. Она,
должно быть, исполняла роль громоотвода, единственного на десятки миль
в окрестностях.
могли двинуться в путь. Вокруг нас шумела вода, которая катила вниз
камни и камешки.
по склону, радуясь - чему? - окончанию грозы. Далеко над клубящимися
тучами я снова увидел сияющую вершину Отца Гор. Мы снова пустились в
путь. Дорога, пока не подсохла была скользкой. Часа через три у
подножья в зарослях полузаиленного кустарника мы наткнулись на горного
козла, сброшенного, как видно, со скалы и принесенного сюда потоком. В
нем еще чувствовалось тепло уходящей жизни. Ного обрадовался. Он хоть
и прирожденный охотник, но охотиться не любил, а находка избавила нас
от необходимости терять время на выслеживание дичи. Долины выглядели
здесь буйно-зелеными. Вода, собирающаяся на склонах гор во время
дождей, орошала их обильно и регулярно. Здесь был рай для животных.
Многочисленные стада буйволов, антилоп и еще каких-то парнокопытных
паслись на открытых местах.
охотиться в этих местах, потому что очень много хищников. В тех
местах, где я впервые увидел Ного, я всего три раза видел Большого
Гривастого, многие дни мы даже не слышали рева могучих зверей. Здесь
же, едва ступив на эту землю, с вершины холма оглядывая окрестности,
мы увидели четырех Гривастых. Кроме того, рев Гривастого мы услышали в
небольшой рощице. в полумиле от нас. Я чувствовал, что мы прямо-таки
гуляем в пасти Большого Гривастого. Может, они специально собрались,
чтобы поприветствовать нас? Ного беззаботно отмахнулся рукой:
хватает всем Гривастым. Но если ты подойдешь к нему близко, он может
убить.
при таком обилии дичи не станет пачкаться о плоскоголового, который
одинаково ловко и быстро движется как по земле, так и по деревьям. Но
нельзя чувствовать себя спокойно там, где на территории в квадратный
километр подстерегают добычу, рычат, дерутся, спят и греют бока на
солнце полдюжины Больших Гривастых.
опасности далеко не бежать. Развели костер. Вскоре запах
поджариваемого мяса заставил, наверное, всех хищников этого района
шевелить ноздрями.
северо-запада, где между горными отрогами пролегала широкая долина. -
Мы будем идти много!
тучами. По мне, так лучше грозы и ливни, чем серое, унылое,
беспросветное моросящее пространство. О разведении костров нечего было
и думать. Рев Больших Гривастых заставлял нас вжимать голову в плечи и
посматривать на ветви высоких деревьев. Ночью этот рев наполнял нас
таким ужасом, что утром мы боялись спускаться с деревьев. Я снова
почувствовал себя беспомощным, как в самые жалкие дни моих одиноких
блужданий.
знал здесь каждое приметное дерево, каждую речку. Он, как вепрь,
вонзался в заросли и не считал нужным обходить их. Так мы шли два или
три дня. Поведение Ного все более казалось мне странным. Он часто
останавливался и нюхал воздух; приставив ладони к ушам, ловил звуки.
Мы почти не разговаривали.
путь стал зигзагообразным. Туземца что-то тревожило. Я почувствовал,
что близкая встреча Ного со своими сородичами начала нас отдалять друг
от друга; вернее, Ного от меня, словно многочисленные нити,
связывающие нас, начали одна за другой обрываться. В мою душу
закрадывались смутные подозрения. Не собирается ли блудный сын
вернуться к своим сородичам с "трофеем"? Я раздумывал над тем, как
прощупать Ного, выяснить его намерения, но события неожиданно
понеслись, как потерявший управление авиалайнер.
молниеносно повернул влево. Я бежал за ним, боясь отстать. Ветки
кустов хлестали меня по лицу. Туземца ничуть не беспокоило, успеваю за
ним или отстаю. Что именно его встревожило, я тоже не мог понять.
Через несколько минут быстрой ходьбы через кустарниковые заросли Ного
остановился так неожиданно, что я налетел на него.
служила неплохой крышей - под нею земля была почти сухая. Недалеко от
комля находилось кострище, вокруг валялись кости. В середине кострища
лежала окровавленная голова с расколотым теменем. На мгновенье
оторопев, Ного в следующую секунду метнулся в кусты. Он бежал так
быстро, как не бежал от Большого Гривастого. Когда я отставал от него,
он поджидал и все время торопил:
туземец, не снижая скорости, перевалил через вершину и скрылся на
противоположной стороне в кустах. Я бежал за ним, сколько мог. Не видя
его, остановился и прислушался. До моего слуха долетел шум схватки,
вскрик, глухие удары. Я побежал на шум, мне было страшно потерять
Ного, но вскоре все стихло. Я стоял, не зная, что делать. А что, если
Ного погиб? И с кем это он мог схватиться? Почему больше никаких
звуков?
надорванный. Бегу на голос, ничего не видя в густом кустарнике. Ного
стоял на небольшой полянке, опираясь на дубинку. По его левой руке
Перумов Ник
Афанасьев Роман
Андреев Николай
Прозоров Александр
Соломатина Татьяна
Трубников Александр