стойку. Все съестное на месте, а тесак пропал. Тот самый, которым Бочонок
любил нарезать предназначенные на закуску окорока. Да что происходит?!
Второй этаж ночью, тесак? Бред какой-то. Может, от усталости трактирщик спит
на ходу, вот и понесло не в ту сторону?
добродушный толстяк. Увидит кто из постояльцев в таком виде, шуму не
оберешься.
уже в глубине полутемного коридора. Одинокий машар, зависнув под низким
потолком чуть впереди по ходу трактирщика, тщится охватить весь коридор
тонкими светло-желтыми лучами, пестуя длинные корявые тени.
шагать, словно оглох. Слабо поблескивающий тесак в руке чуть на отлете. А на
плече... Квин обнаружил это только сейчас, ноги его запнулись, он
остановился. На плече толстяка-корда, вцепившись когтистыми лапками в
одежду, сидело какое-то крылатое существо размером с кулак, уставившись на
парня красными злыми глазенками, медленно тускнеющими по мере удаления.
охватывает небывалое смятение. Нужно было что-то делать, пока трактирщик, в
обычной жизни не сумевший бы обидеть и мухи, кого-нибудь не укокошил этим
тесаком. Что-то делать... Мысли лихорадочно завертелись. С такой ситуацией
ему еще сталкиваться не приходилось, не так уж он много и прожил на этом
свете. Занятия в Пресветлом Доме - это одно, а практика в реальных условиях
- совсем другое. Боевых заклинаний они еще не проходили, это случится только
на четвертом году, при переходе на Вторую Ступень, так что сейчас лучше
всего у него из всей практической магии получались машары... Может, напугать
эту ночную тварь ярким светом? Сподручнее, конечно, было бы без всякой магии
просто треснуть ее по башке хорошей крепкой палкой, но палки под рукой не
оказалось, а голыми руками лезть на это порождение Мрака - дураков нет.
ли случился прилив энергии от испуга, но машар родился в ладони почти
мгновенно - лучший из когда-либо им сотворенных. На фоне ослепительно белого
света, залившего весь коридор, прежний машар почти пропал из виду.
остановил, а вот тварь на его плече, пронзительно взвизгнув, взмахнула
крыльями и кинулась на магика, в несколько мгновений преодолев разделявшее
их расстояние.
успел отпрянуть от когтистой лапки, нацеленной ему в лицо. Машар огненным
мячом врезался в стену и рассыпался фонтаном разноцветных искр, каменит в
месте удара задымился.
правым коленом.
крыла. Снова развернулась для атаки. Крошечная, но полная мелких острых
клыков пасть ощерилась, красные бусинки глаз обожгли неистовой злобой.
вдруг покатился с невесть как оказавшейся под ногами лестницы, считая
ступеньки ребрами, коленями и локтями Каким-то чудом ему удалось
остановиться только посередине, зацепившись рукой за перила. От боли в
мгновенно избитом теле дыхание перехватило, глаза наполнились жгучими
слезами. Слабо ворочаясь на ступеньках, он ничего не соображал, чувствуя
одну лишь боль и с трудом удерживаясь от жалобных стонов...
промчавшись над Квином так низко, что едва не распорола ему когтями лицо, с
ходу проскользнула в образовавшуюся щель над головой вошедшего и вылетела
наружу, исчезнув, словно ее и не было.
это был не кто иной, как он. Но пареньку сейчас было все равно - кто, лишь
бы помочь Бочонку. Для этой цели годился и Гронт, нельзя было терять
времени.
тело отчаянно ныло, не желая слушаться. - Она заворожила Пузатого Бочонка,
он там, наверху...
изогнув широкий прямой рот в неприятной усмешке.
натворит и даст мне повод с ним повеселиться...
Рукоятки мечей чуть подрагивали в специальных прорезях на спине плаща.
поменьше наступать на правую ногу, ушибленную сильнее всего. - При чем тут
чужак? Бочонок подцепил эту тварь где-то на улице!
от его мрачной долговязой фигуры веяло такой убийственной безжалостностью,
что магик тут же пожалел, что втянул в это дело мастера мечей. Хотя,
Истинный Свет - свидетель, особого выбора у него не было. Морщась от боли в
ноге, Квин кое-как догнал Гронта и выглянул сбоку, пытаясь хоть что-нибудь
разглядеть в этом чертовом узком коридоре. Бочонка в коридоре уже не было,
но одна из дальних дверей слева была распахнута, там он, по-видимому, и
скрылся. Озадаченный, Квин открыл рот и попытался объяснить: - Светочтимый,
ты неправильно понял...
испытывая желания перечить самому мастеру мечей, но от него не отстал,
твердо решив, что Бочонка одного в беде не бросит. Не вопрос! Трактирщик
всегда был к нему добр, не то что некоторые...
выскользнула темная невысокая фигура...
расширенными глазами. Ч-чужак. Тот самый, Элиот Никсард. Так Бочонок шел к
нему? Зачем? И как об этом догадался Гронт?
дорогу.
движением потянулись к рукояткам коротких кривых мечей. - Я еще не видел
цвета твоей паршивой крови, хальд...
страшной силой швырнуло спиной на стену, а неведомо как вырванные из
заплечных ножен мечи мастера вдруг обрели собственную жизнь и на три
четверти длины вонзились в прочнейший каменит справа и слева от его шеи,
пригвоздив крестовинами к стене, как булавки панцирь какого-нибудь жука.
по лестнице. Хлопнула входная дверь. Магик ошеломленно оглянулся на Гронта,
потеряв всякое представление о том, что здесь происходит. Невольно подошел
поближе.
выкаченных глазах горело безумие. Слева по шее из-под лезвия за ворот куртки
тонкой алой струйкой стекала кровь. Порез был мелкий, но Квин понимал стоит
Гронту шевельнуться, и острейшие кромки лезвий раскроят ему шею до смерти,
так тесно они прижимались к его коже с обеих сторон А впившиеся под горло
крестовины не позволяли ему выбраться из этой жуткой ловушки. Магик
недоверчиво глянул на один из мечей, вернее на то место, где сталь входила в
стену, Кошмар какой-то, если подумать - вогнать меч в камень, словно нож в
обыкновенный сыр.
схожу за помощью...
слов, но голос магика вернул осмысленность его взгляду. Теперь вместо
безумия там плавилась ледяная ярость. - Не вздумай.
он почувствовал, как кровь отлила от лица. Наделано не так уж много шума,
слишком быстро все произошло - нападение твари, появление Гронта Никто из
постояльцев, к счастью, так и не проснулся, не выглянул в коридор и не
оказался невольным свидетелем небывалого унижения мастера мечей, кроме его
самого. А Гронт никогда и никому не прощал, невзирая на возраст и положение.
Сейчас мечник не мог шевельнуться, но его освобождение - дело времени. И
изменить ничего уже было невозможно.
стремительно вышел Никсард Ага, Бочонок все-таки здесь!
возле его ног.
многое сегодня свалилось на его бедную юную голову...
схватил толстяка за плечо и отдернул руку, словно обжегся. Плечо было словно
каменное. Бочонок даже не шелохнулся. Паренек торопливо заглянул в лицо...
Растерянность. Недоумение. Какая-то наивная обида. Эти чувства застыли на
лине трактиршика навсегда. Как и все его тело Ничего ужаснее Квин в своей
жизни еще не видел. Всего минуту назад корд был жив, а теперь... теперь...
теперь вместо нею посреди комнаты стояла каменная статуя. Мертвее не бывает!
Корнев Павел
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Лондон Джек
Афанасьев Роман
Херберт Фрэнк