бояться их. Они сочиняли для себя божественные законы и слепо следовали за
собственной выдумкой. Рабы своих иллюзий, они боялись смерти, но жить не
умели. Некоторые из них способны были постоять за себя. Таких приятно было
убивать. Остальные... убивать остальных тоже было приятно, но совсем не так
весело.
разумом. В мире нет места сказкам и богам. Зато есть место людям. Кто-то из
людей правит. Кто-то выполняет приказы. А кто-то наблюдает со стороны, время
от времени вмешиваясь и подправляя события так, как считает нужным.
себе силы и мужество понять, что законов не существует и никто не может ни
устанавливать их, ни выполнять. Именно такие люди учились в Лахэ, а потом
выходили из ее классов, скрытых в толще угрюмых скал. Уходили, чтобы стать
тенями в больших городах, в могучих государствах, за спинами владык и
жрецов. Тенями, имеющими власть большую, чем у всех царей.
на земле божественную волю.
быть, на три раза. Рано или поздно их убивали. Или они умирали сами.
Дурманная трава удерживала этих людей на грани реальности и сновидения. Эфа
ухмыльнулась, вспомнив, как пытались одурманить ее. Что ж, в этом была своя
польза. Она узнала, что ей не страшны никакие яды.
был единственным, кто находил в себе силы смотреть ей в лицо, но даже он
отводил взгляд, когда она снимала маску. Человеческий страх - лишнее
доказательство того, что люди слабы. А она, Эфа, сильнее и лучше всех их. Но
зачем она здесь? Почему? Из каких миров появилась она в степях Эзиса? Судьба
ли уготовила барбакитам приобрести такого союзника? И ей, Эфе, начертано
теперь быть с ними и помогать им во всем?
стремительным галопом. Два заводных тоже прибавили шагу, вытягивая узкие
морды. Ветер дунул в лицо. Горячий ветер, пахнущий травами и солнцем. И
короткий посвист стрелы слился с его пением.
основание тугой толстой косы. Рванулась, вздыбилась земля. Совсем близко,
прямо у лица, пожухлая трава, еще зеленая у корней.
полей, что сковывают плоть Северного Океана. В долгие зимние ночи, когда
тьма укрывает землю и замирает жизнь в ожидании новой весны, только
йервальде полыхает на небесах как память о солнце. Как тень его. Красочная,
завораживающая, дивно-переменчивая, но холодная и безжизненная тень.
полными сил, земле необходимы долгие месяцы. Месяцы ночи и тьмы.
небытие видения.
Холодно. Стоит скинуть одежду, и ветер цепляется в тело когтистыми лапами.
Он не со зла. Северный ветер не может быть злым. Но... такой уж он. Колючий.
Ласковая. Это Океан. Он добр, как добр ветер. И строг. Но дети его не боятся
этой строгости.
ледяной корой. Рыбы шарахаются в стороны, принимая гибкое тело пловца за
хищника-тюленя. Ха! Тюленям далеко до двуногих детей Океана. Но не для охоты
нырнул человек. Нет, Просто потому, что тело стосковалось по горько-соленой
глубине, потому что захотелось кожей почувствовать ровный ритм дыхания
Океана, потому что... Потому что нельзя жить без этого полета-падения в
глубину, в податливую упругость воды, в лишенную красок Вселенную...
***
кибитки. Дневной свет ударил в лицо, когда человеческая рука отодвинула
полог. И сразу вновь потемнело. Светловолосый, светлокожий мужчина загородил
выход.
никакого. Так что лучше было лежать тихонько и прикидываться если не
умершей, то уж близкой к тому.
знаком.
сквозь кожаные стены ясно и отчетливо.
парень. Просто косища у него. Что ж я, по-вашему, парня от девки не отличу?
насмешки.
Западе священников. Тех, кто удаляется от мирских дел в стены монастырей и
посвящает себя своему богу.
что делать дальше.
они) напали на нее? И почему не убили? И что нужно им сейчас?
вновь стала женщиной. Отсюда и обрывки воспоминаний о том, чего никогда не
было. О бесконечных льдах. О сполохах в черном небе. О сумасшедшем прыжке в
ледяную воду.
начинается царство холода и тьмы. Может статься, что ледяные поля, уходящие
за горизонт, действительно существуют. Но она абсолютно точно знала, что
жить там нельзя. Потому что от холода сразу замерзает в жилах кровь. А тело
становится куском льда и крошится в морозном воздухе. Даже Твари и чудовища
не обитали в тех страшных краях.
Либо вы, брат Юлиус, - после яркого света в темноте этой варварской повозки
немудрено принять мужчину с длинной косой за женщину. Либо вы, брат Квинт.
- женщина засмеялась, - не дуйтесь друг на друга. Я сама пойду взгляну.
Впрочем, от людей с Запада можно ожидать чего угодно.
стройнее и тоньше, и солнечные лучи окружают ее, прорываясь в кибитку.
пытаясь понять.
Хорошо. Не нужно изображать непонимание.
пахли иначе.
видела подобное в зеркале. У нее такие же глаза. У нее самой. Только
красные. Полностью красные, а у незнакомки глаза походили на человеческие.
Походили достаточно, чтобы считать ее человеком, если бы она пахла, как
человек.
братьями едем из Румии в Гульрам. По делам.
что случилось с тобой?
трава посочнее, а вместо травы нашел... - Легенда вновь улыбнулась. - Он
принял тебя за мужчину.
больше не было?
Роллинс Джеймс
Эриксон Стивен
Доставалов Александр
Эриксон Стивен
Перумов Ник
Жюль Верн