двинулись из кабины. Понятно, чтоб ничего не видеть...
про себя его называл, со слепой яростью набросился на меня. Сильными
толчками и ударами он погнал меня в хвостовую часть самолета,
приговаривая:
ты у меня еще!.. Сейчас ты у меня споешь в ящик!.. Сыграешь!
связаны.
что это именно я так вот, со стороны, вижу, как он поблескивает в лучах
заходящего солнца.
раздраженно не то спросил, не то просто оказал нумизмат.
указывая на пустячность этого досадного, но и единственного затруднения,
громко объяснил Кобальский.
тяжести, по их мнению.
головой не крутил. Глядел и ничего, наверно, не видел, а только ждал -
внимательно и напряженно ждал, как вот-вот самолет взлетит. Жаль его было.
И не только страх его мучил, но и то, что самолет все никак не мог
оторваться от земли. Из-за него не мог, из-за его веса. Конечно, столько
тонн!.. А эти все, с нормальным весом, столпились вокруг него и, конечно,
думают об этих лишних тоннах...
(которой тот крепко держался за спинку безобразно большого кресла-дивана),
приблизился к иллюминатору, на дрожащем полу приподнялся на цыпочках...
Вдруг он резко отшатнулся и голосом, в котором исчезли все звонкие тона,
почти хрипом, не у кого-нибудь, а так, вообще, спросил:
бежит за самолетом!
катит самолет, в котором был и я.
бросился к левому борту.
поручни кресел, попытался встать в проходе.
происходящем Бету.
фотографа, грозно спросил нумизмат.
замотал Кобальский головой. - Невозможно... Колосс ведь еще утром
потрескался и начал рассыпаться!
морщин вырвалось, взлетело облачко желтой пыли.
вправо и поддал газу.
сломает правую плоскость. Мы ведь еще не взлетели.
чем-то невероятном!.. Фу!
радостной, омерзительной гримасой бросился ко мне. - Не представляй это!..
именно надо предпринять.
Максим, представь, вообрази, что твой двойник упал!
на меня пистолет нумизмат.
Говорит, говорит, и тогда он не сможет думать о противоположном!.. Пусть
все время приговаривает, что исполин упал.
глубоки ваши морщины. Попытайтесь побыть человеком хотя бы несколько
минут.
отвратительно выругался.
всеми силами души стараясь вообразить, представить себе, как словно
огромная тень гонится за самолетом мой близнец-исполин и во что бы то ни
стало стремится его догнать. - Он бежит изо всех сил!.. - прошептал я,
речью помогая представляемой картине. - Догнать! Непременно!..
трудно бежать моему огромному близнецу. Он едва-едва нес себя. При его
огромных размерах, при скорости бега, равной скорости летящего самолета,
сопротивление воздуха для него было слишком ощутимым. Да еще ступни из-за
громадности веса по щиколотку увязали в земле... Ему было невероятно
тяжело. Уже смертельно ныло все его тело, но мое сердце помогало биться
его сердцу.
неподвижными бляхами глаз, спросил нумизмат. - Я прикончу его!..
снова вспыхнула жизнь!.. А если мы убьем этого мерзавца, то его двойник
станет действовать автономно. Слишком самостоятельно! Пусть этот Максим
представит, что...
подставил руку и поймал свой отвалившийся нос.
нумизмат. - Ясно вообрази... - (грубое ругательство), - что он рухнул!
Представь, как он с грохотом рассыпался!.. На куски!..
редких монет, ярко, в один миг, всплыл в памяти тот драматический
случай... Может, это исполин вспомнил ту минуту - тяжелую минуту, почти
отчаяние. Как два года назад, сдирая кожу на руках и ногах, я взбираюсь по
скалистой горной круче, чтоб успеть; еще минуту, несколько метров, подать
руку, сверху подать руку, потому что человек повис на одних руках над
пропастью, только бы успеть!..
зелено-коричневой бледностью на физиономии, сильно вспотевший, хрипло
требовал:
улетел куда-то далеко за кресло. Я стремглав мимо Большого Кеши бросился в
нос самолета. Влетел в пилотскую кабину. Захлопнул за собой тяжелую дверь,
задвинул внушительных размеров, как и все здесь, нелепую, будто амбарную,
задвижку.
какого рычага зависели обороты винтов этого самолета (видел, какое именно
движение сделал Бет, когда двинул самолет на Рахмета Аннадурдиева).
головами... И тут же стали ударять. Чем-то тяжелым. Били очень сильно,
словно торцом бревна, которое раскачивали на руках человек двадцать. Я
подумал: "Это Большой Кеша... Наверное, лежа на спине, продвинулся вперед
и теперь бьет ногой в дверь. Если самолет и взлетит, - мелькнула у меня
мысль, - то из-за переместившегося вперед многотонного Кеши тут же
врежется носом в землю..."
сильнее меня. Но, как бы там ни было насчет силы, в борьбе за положение
рычага мне все-таки удалось сделать все, чтоб самолет значительно потерял
скорость разбега.
душевных сил, от моего внимания ни на миг не ускользали и другие, пожалуй,
более важные события: что и как видел, какие усилия предпринимал исполин.
И самым главным, окрыляющим меня фактом было то, что расстояние между ним
и самолетом сократилось до полукилометра...
Видно, Большой Кеша и не двигался с места, сидел все там же, посреди
самолета. Значит, это они так стучали. Вчетвером. Я до сих пор понятия не
имею, чем, каким таким бревном выломали они крепчайшую дверь. Действовали
они так энергично, решительно и дружно, что у меня даже в памяти не
осталось, как выбросили они меня из кабины. В один миг. Как мешок с
опилками.
Навсегда. И чтоб я больше не возвращался к этому вопросу!..
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Рыбаков Вячеслав
Верещагин Олег
Пехов Алексей
Ильин Андрей