Когда прольется кровь
Магвер считал, что нет ничего лучше, как поболтать за полным кувшином.
Стучат глиняные кружки, кругом снуют трактирные девки, время от времени то
один, то другой, уже под хмельком, начинает плести удивительные истории.
Случаются и другие интересные события под крышей трактира: глядишь -
скандал, а там и драка. Раньше Магвер любил такие стычки. Драчун он был
сильный и ловкий, не боялся ни хулиганья, ни городовых. Однако последнее
время старался избегать опасных мест, потому что Острый своим людям
запретил безобразничать.
стали скользкими, вода в канавах поднялась, и воняло больше, чем обычно.
Магвер до сих пор не привык к запахам города, хоть и жил в Даборе больше
месяца. А просидеть здесь надо было еще столько же: всю ярмарку и турнир.
Магвер был из клана Асгов, свободных земледельцев, сеющих пшеницу и
выращивающих хмель. Каждое утро ему надо было обойти знакомых купцов -
хлеботорговцев и пивоваров, переброситься парой-другой слов, иногда
вручить какой-нибудь подарочек. Того требовал добрый торговый обычай.
за кружкой пива, поигрывал в кости, беседовал, а по ночам забирался под
перину к Гораде или же покидал Дабору, чтобы встретиться с Шепчущим.
Последнее время Острый все чаще созывал группу. Близился турнир, и в любой
момент можно было ждать нашествия Шершней.
вышедших из-за угла носильщиков с лектикой. Полотняные занавески отделяли
от мира сидящего внутри человека - вероятно, сановитого чиновника или
очень богатого купца. Несли лектику четверо рослых мужчин, дорогу
расчищали двое отгонщиков, а позади бежали еще несколько стражников.
приятного - схлопотать палкой по шее. Однако те, кто шел перед Магвером,
не успели вовремя попятиться. Волна ругательств и крика прокатилась по
улице, лектика резко замедлила движение, из-за этого один из носильщиков
сбил ногу. Лектика покачнулась, прикрывающее окно полотно на мгновение
откинулось. Носильщик тут же выпрямился, взял шаг, лектика вернулась в
нормальное положение.
немолодой уже мужчина в богатом одеянии. Когда лектика покачнулась,
"пассажир" потерял равновесие. На его лице появились злость и удивление.
Вот и все, что успел заметить Магвер, однако тут же сообразил, что лицо
этого человека ему знакомо, что он наверняка уже видел его, хотя сейчас и
не мог припомнить, кто это и где они встречались.
тут же забыв о случившемся. Его ждали друзья, девки и пиво.
собралась большая компания, окружавшая пожилого мужчину, громко болтавшего
о Шершнях - ужасных вояках из-за восточной границы. Магвер подсел было к
ним на минутку, но тут же вернулся к своим. Старик пересказывал историю,
которую Магвер сам распустил по городу примерно неделю назад. Только он-то
делал это так, как учил Острый: аккуратно и осторожно, как бы мимоходом,
вплетая в другие слухи. Сплетня шла в народ, передавалась от одного к
другому. Обычно втихаря и по секрету. Но этот старик говорил громко, хотя
в трактире наверняка могли сидеть шпики. Либо из-за прожитых лет уже все
так поперемешалось в его голове, что он ничего не боялся, либо выпил
лишку, а может, и сам был шпиком бана.
испугался и занервничал, когда услышал об этом от Острого в первый раз.
грудничков, которым еще и двух дюжин дней нет. - Он понизил голос,
отхлебнув пива. - А потом режут и едят сырое мясо.
они заявятся!
называли Шершнями. Три года назад мать не позволила ему пойти в Дабору на
турнир. Сейчас он уже считался взрослым мужчиной и сам отвечал за свои
поступки. На щеке у него был вытатуирован знак Асгов.
дверь трактира отворилась и вошел невысокий молодой светловолосый мужчина.
Потом направился к столу Магвера, не обращая внимания на подающего ему
кувшин трактирщика.
был в подпитии. Однако Родам ведь почти никогда не пил.
перестал перебирать четки, подсчитывая очки.
Облизнул губы. Наконец наклонился, почти уткнувшись губами в ухо Магвера.
И тихо, так, чтобы никто больше не услышал, сказал:
трактирщики прятали лучшие вина и выкатывали бочонки второразрядного
пойла, отцы запирали дочерей в чуланах, отбирали у сыновей оружие. В
городе царила непривычная суета. На турнир и ярмарку съехались зажиточные
люди со всех Лесистых Гор, а также жители близлежащих поселков, крестьяне,
свободные лесорубы, бродяжки, бобровики со Струги. А главное - мастера
стекольных дел из Увегны. Эти не смешивались с толпой, ученикам же и
челядникам позволили шляться по городу, а сами отсиживались в Горчеме, на
дворище бана Лесистых Гор, Пенге Афры.
дровами и шлифовальными камнями. Здесь можно было купить волчат и домашних
животных. И оружие. Прекрасные каменные топоры из самого Ольтомара,
кожаные латы - йопы, щиты и луки. Все это продавалось и обменивалось, на
торговых площадках толпились люди; обозы загруженных разной разностью
телег въезжали в город. Однако не за зерном и шкурами тянулись в Дабору
купцы из дальних краев. На Даборскую ярмарку они приезжали прежде всего за
стеклом. Мастера из Увегны, как и каждый год, явились ко двору Пенге Афры,
чтобы сложить ему дань - чудесные сосуды, прозрачные пластины для окон.
Дорогие бусы, амулеты, украшения. Они падали перед баном ниц, благодарили
за то, что он соблаговолил принять их дары, и умоляли не лишать Увегну
милости своей и в будущем году. Ну а пока мастера пребывали в Горчеме -
крепости, стерегущей столицу Лесистых Гор, челядники стекольщиков
продавали свои произведения богатым горожанам и купцам.
Шершней можно ожидать самого худшего.
доводилось ошибиться при насечках счетных палочек, и никто не мог
сравниться со мной в счете на абаке, - стонал Родам. - И на кой мне это
было, на кой?!
разошлись. Тем не менее время от времени они встречались, чтоб осушить
кувшинчик-другой и потрепаться. Родам, который был старше Магвера на три
года, тоже был из рода бродяг. Два года назад мать отдала его в дом
Сарлей, торговавших зерном, и это помогло Родаму получить место в
зернохранилищах бана.
маленький стеклянный шарик - Рябинину Вызова. Блестящее на поверхности
стекло шарика внутри заполняла оранжевая жидкость, напоминающая медленно
пульсирующий сгусток тумана. Со временем сгусток этот расплывался, как бы
Никитин Юрий
Прозоров Александр
Маккарти Кормак
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Каргалов Вадим