Чтение 39–й страницы книги ~Исполин над бездной~

свету, он увидел чистую небесную лазурь без единого облачка, увидел
веселое знойное солнце - и даже, засмеялся от удовольствия. Однако смех
тут же замер у него на губах, когда он перевел взгляд на поля.
Никаких полей, собственно, больше не было. От них решительно ничего не
осталось. Всюду, куда ни кинь взгляд, простиралось безбрежное месиво
жидкой грязи. Она еще пузырилась, пыхтела и расползалась. По ложбинам и
низинкам, устремляясь к недалекому морю, бурлили и пенились мутные потоки.
А посевы? От посевов не осталось ничего - они были уничтожены.
Дуванис со вздохом провел рукой по щеке, размазывая на ней бурые подтеки,
и тут же впервые оглянулся на своего спасителя. Оглянулся, да так и застыл
с широко раскрытым ртом.

14

В трех шагах от Дуваниса задумчиво расхаживал взад-вперед высокий
широкоплечий старец в длиннополой голубой мантии, густо унизанной
невиданно крупными бриллиантами. Смуглое, выразительное лицо могучего
старца было обрамлено влажными прядями белых волос, на грудь свисала
окладистая белая борода. Полы великолепной мантии, сильно испачканные
грязью, волочились по луже, а при каждом шаге старца над поверхностью
мутной воды появлялись большие, облепленные бурой глиной ступни в ременных
сандалиях... Старец, казалось, забыл о присутствии Дуваниса. Он очень
внимательно обозревал погибшие поля, и лицо его при этом все более и более
омрачалось.
Справившись с первым потрясением, Дуванис приблизился к старцу,
почтительно прокашлялся и произнес сдавленным голосом:
- Простите, ведеор... Но вы... вы... Кто же вы, собственно, такой?
Старец тотчас же обернулся, осмотрел Дуваниса с головы до ног, и на его
хмуром лице появилась добродушная улыбка.
- Я? Разве не видно, кто я? Я бог единый, повелитель вселенной! -
проговорил он неимоверно густым, приятно рокочущим басом.
Ответ старца прозвучал так естественно и просто, с такой непринужденной
убедительностью, будто речь шла о чем-то обыкновенном и повседневном.
Дуванису показалось, что он ослышался.
- Как вы сказали, ведеор? - переспросил он, ободренный улыбкой
удивительного старца.
- Я сказал, что я бог единый! - повторил старец, откровенно наслаждаясь
изумлением молодого человека.
- Это что же, фамилия у вас такая, да? - продолжал выпытывать Дуванис,
будучи не в состоянии поверить в прямой смысл услышанного ответа.
- Зачем фамилия? Я просто бог! - с бесконечным благодушием ответил старец.
- Иначе меня еще называют всевышним, вседержителем неба и земли, царем
небесным, создателем и повелителем вселенной и так далее и тому подобное.
Но сокращенно я называюсь богом единым.
- Но ведь вы это несерьезно! Ведь этого не может быть! - вскричал Дуванис,
начиная подозревать, что старец его просто разыгрывает.
- Почему не может быть? - искренне удивился бог. - Все может быть, дорогой
мой юноша, а бог в особенности! Люди так много толкуют о боге, столько сил
на него тратят, такие храмы ему воздвигают, что он при всем желании не
может не быть! Кстати, ты веришь в бога?
- Вот еще! Конечно, не верю! - ни секунды не колеблясь, отрезал Дуванис.
- Молодец! Честное слово, молодец! - со смехом сказал старец. - Хвалю за
смелость, милый юноша... Однако, несмотря ни на что, я все же бог, и твое
неверие никак не может изменить этого факта. Ты ведь веришь фактам?
- Смотря какие факты...
- Ладно, не будем спорить! Факты бывают только фактами. Но мы с тобой
увлеклись и не завершили нашего знакомства. Я тебе открылся, а ты до сих
пор не отдал долг вежливости. Как тебя-то зовут?
Дуванис хитро глянул на старца и, укрепляясь все сильнее в своем
подозрении, что это всего лишь какая-то странная игра, решил убедить
бородатого насмешника, что он, Дуванис Фроск, не какой-нибудь легковерный
деревенский простачок:
- Вы утверждаете, ведеор, что вы бог, а сами спрашиваете, как меня зовут.
Это не вяжется. Если вы бог, вы должны знать все.
Отличный, мастерский удар! Сейчас старичище в мантии сконфузится и
признает себя побежденным! Весьма довольный собой, Дуванис приготовился
насладиться своей блестящей и мгновенной победой. Но не тут-то было.
Старец даже не подумал конфузиться. Напротив, он по-прежнему самоуверенно
откровенно веселится, громоподобно хохочет и сквозь раскаты смеха гремит
своим удивительным басом:
- Остер! Ох же и остер! Нет, ты мне положительно нравишься, милый юноша...
Ведь как отбрил! Сам должен знать, коли бог... Правильно, во всех
отношениях правильно! И трудно что-либо возразить!..
Потом, насмеявшись, он уже более спокойно пояснил:
- Всеведение, друг мой, действительно один из признаков, которым люди в
силу своей невоздержанности наделяют бога единого. Но всеведение абсурдно
по самой сути своей, оно невозможно. Такова логика мироздания. Что же
касается меня, то я... впрочем, позже, позже. Это слишком долго
объяснять... Бери пока на веру, милый юноша. Да, я бог, но во многом я,
пожалуй, даже менее сведущ, чем любой из людей. Вот пока и все. А теперь
не упрямься и скажи, как тебя зовут.
- Хорошо, ведеор бог, меня зовут Дуванис Фроск.
- Очень мило, очень приятно... Ты, Дуванис, первый человек, с которым мне
довелось познакомиться. Надеюсь, что именно поэтому мы станем с тобой
друзьями, несмотря на твое столь решительное отрицание моей особы.
Отрицать, голубчик, всегда легче, чем докапываться до самых корней истины.
Ты не согласен со мной?
- Э-х, хватит мутить! - прервал вдруг Дуванис бога, озаренный неожиданной
догадкой. - Вы, ведеор, настолько же бог, насколько я гросс сардунский!
Теперь мне все понятно. Вы заодно с теми киношниками, что устроились вон
там на холме снимать молебен...
- Какие киношники? Где? - удивился бог.
- А вон там, на холме, с машиной! До сих пор еще не уехали!
И Дуванис торжествующе указал старцу на холм, где между кипарисами
виднелся черный лоршес и две копошащиеся возле него фигурки.
Заслонившись ладонью от солнца, старец пристально осмотрел вершину холма и
вдруг, гневно сверкнув глазами, раскатисто загрохотал:
- Это они! Это определенно они! Я знал, что они где-то тут, поблизости от
эпицентра... О, негодяи!.. Идем, Дуванис, я поговорю с ними, с этими
твоими киношниками.
И старик и Дуванис принялись усердно месить грязь, направляясь к холму...

15

Доктор Канир остался крайне недоволен сфабрикованным чудом. Не в меру
обильный ливень вместо ожидаемого благодеяния превратился для края в самое
ужасное бедствие.
- Вы перестарались, ведеор Браск! - категорически заявил доктор, обозрев с
холма удручающую картину опустошений. - Его святость сын божий не признает
такого чуда!
- Признает! - уверенно отозвался Куркис Браск, занимавшийся упаковкой
частей аппарата ММ-222 в багажник автомашины.
- Да вы поглядите, что вы тут натворили!
- А что такое? Слишком много воды? Я тут ни при чем. Сила выброса
конкретных форм из ментогенного поля прямо пропорциональна интенсивности
его излучения. Таков закон природы, дорогой доктор, и не нам с вами это
менять... Сколько протер Мельгерикс собрал молящихся?
- Не знаю точно... Но кажется, не меньше ста тысяч.
- Что? Сто тысяч?! Ха-ха-ха! Если бы его беспорочество удвоил это число, у
нас получился бы прекрасный маленький потоп, и из ваших богомольцев ни
один не добрался бы до дому - их всех бы унесло в море! Впрочем, такая же
участь постигла бы и нас с вами... Я просил у вас десять, от силы
пятнадцать тысяч молящихся, а не сто. - С видом глубоко оскорбленного
доктор отошел от машины и стал молча обозревать окрестности, чтобы описать
потом все подробности в официальном отчете. И тут он заметил неподалеку от
холма странную фигуру человека в ослепительно сверкающем одеянии, а рядом
с ним еще одну фигурку, маленькую, полуголую, грязную и взлохмаченную.
Кто бы это мог быть? Тот второй, скорей всего, один из местных крестьян.
Завяз, наверное, в грязи и не успел убежать от ливня.
А этот в голубой блестящей ризе? Ни на аба, ни на грема, ни на митрарха он
не похож...
Обеспокоенный доктор снова окликнул Куркиса Браска. Тот уже как раз
закончил укладку аппарата и закрыл багажник машины.
- В чем дело, ведеор доктор?
- Взгляните-ка, ведеор Браск, вон туда! Видите этого старика в сверкающем
облачении? Как по-вашему, кто бы это мог быть?
Куркис Браск равнодушно посмотрел в указанном направлении, вытирая при
этом руки клочком ветоши. Не найдя в старике ничего интересного, он с
досадой пожал плечами и пошел обратно к машине.
- Почем мне знать, доктор, что тут шляются за личности? Это явно явкой-то
служитель божий, и значит, мне до него нет никакого дела!
- Нет, нет, он не похож на священника... - вслух размышлял Канир, не
отрывая взгляда от странной пары на равнине. - Странно, очень странно...
Мантия его сверкает, словно она усыпана крупными алмазами. Боюсь, как бы с
нами не случилось чего-нибудь неприятного! Давайте скорее уедем отсюда,
ведеор Браск.